Песня о неземной любви (СИ) - Силкина Елена Викторовна. Страница 64

— Немедленно пусти меня к нему! Ему там плохо, я это чувствую! Я должна быть рядом!

Он посмотрел в её лицо, искажённое отчаянием, она задыхалась от волнения. Он молча отнёс её обратно и уложил рядом с мауром.

— Халеарн, не хулигань. Я и так чуть не рехнулся, перенастраивая с человека для маура. Если программа впадёт в противоречие, и генератор отрубится…

— Я в тебя верю, ты справишься, — Ирруор улыбался, не открывая глаз. — Я сделал бы это сам, но ты же видишь…

— Что значит «не хулигань»? Он на меня не влиял! Я просто услышала его состояние!

— Ровно настолько, насколько он позволил услышать.

— Не пытайтесь вызвать моё недоверие к нему, канон. Не удастся.

— Обращение на «вы», как правило, в ходу у архаичных антропоморфных цивилизаций. Ты бросаешь мне вызов?

— Сообщаю факт.

— А факт не может быть вызовом?

— Зачем меня вообще запихнули в генератор? Ирруор сказал, что его излучение мне не подходит.

— Генератор тонких энергий — не универсальное средство. Он не может быть панацеей от всех болезней. Он просто восстанавливает энергетику организма в случаях значительных и резких затрат… Хватит спорить, спите оба. Потом приду — проверю.

Лиоран вышел.

Ира с беспокойством глянула на маура. Ирруор ни разу не открыл глаз, не посмотрел на неё, не сказал ей так или иначе ни слова. Он уже просто-напросто спал.

Она устроилась рядом, стараясь не прикасаться к нему, чтобы не тревожить. И заснула тоже…

Манейр сидела возле пульта, на котором горела настоящая восковая свеча в каменном подсвечнике. Эрнианка занималась навигационными выкладками, а по большей части просто замирала надолго в безмолвии. Экран мерк, и тогда пульт тонул в полумраке, а рубка с её арочным декором становилась похожа на зал грубого замка на архаичной планете, где понятия не имеют о полётах в космос и обо всём разнообразии граней огромного красочного пространства за пределами примитивного, мрачного, жестокого мирка, затерянного на краю Вселенной.

Хивинч вошёл в рубку по своему обыкновению без предупреждения и на сей раз на удивление спокойно.

— Ты второй раз стреляла в меня из-за этого животного. Я тебя убью когда-нибудь.

— Вряд ли. Кто тогда будет защищать тебя перед отцом и всеми остальными?

— Это так ты защищаешь?

— Предотвращаю последствия для тебя. Сколько тебе говорить, чтобы ты оставил в покое маура? У него много связей, и приобрёл он их сам.

— Связи его не спасут.

— Что такое?!

— Ты внимательно смотрела сообщение, которое его девчонка захотела отправить на Землю?

— Разумеется. Она делала его при мне. Обычная болтовня, приветы родителям и подруге, несколько изображений Зарингара и прочего.

— Вот именно — и прочего. Ты рассматривала в с е изображения? Ты обратила внимание на одно из них? Астероидный пейзаж.

— Что?

— Т о т с а м ы й астероидный пейзаж. Это они там были! Только не пойму, каким образом выжили, я облучил это нищее корыто, которое обнаружил, насквозь! Там не должно было остаться никого живого!.. Ладно, может, я это узнаю, но сие уже не столь важно. Всё, звездец котёнку. Он должен исчезнуть.

Прошло несколько дней.

Ирруор спал.

Лиоран заворачивал от внешнего люка делегации, которые намеревались навестить маура и терранку. Приходили уараги, тави, даже шихайты. Последние, впрочем, явились скорее из любопытства — узнать, чем всё закончилось. Приходили Ондрил и Гюйрен. Он отвечал на их вопросы, а внутрь корабля не пускал.

Ира иногда просыпалась, выбиралась из прозрачного саркофага энергоустановки, недолго прогуливалась по медотсеку, потом укладывалась обратно.

Ирруор спал.

Вначале он лежал неподвижно, потом начал, не просыпаясь, время от времени менять положение тела. Однажды, после очередной прогулки, Ира обнаружила, что он разметался, как раньше, и ей прилечь негде. Тогда она постелила покрывало на пол и легла рядом с капсулой, кое-как прикрываясь краем лёгкой ткани. Лиорану не пришло в голову снабдить её чем-нибудь из одежды. Правда, ей не пришло в голову об этом попросить…

— Эоро, — разбудил её самый прекрасный голос во Вселенной. — Что ты делаешь на полу? Ты же была в капсуле генератора — рядом со мной.

Она подняла голову и счастливо заулыбалась.

— Эоро! Я выбиралась погулять, а ты в это время так раскинулся, что я не поместилась обратно и не захотела тревожить.

— И потревожила ещё вернее — тем, что исчезла у меня из-под бока. Иди сюда.

Она села и с сомнением посмотрела на него. Край покрывала сполз.

— Иди скорей. — Золотые глаза сузились, словно от боли, и загорелись.

Она вскочила и подбежала.

— Я сошла с ума! Лиоран будет ругаться! Ты только-только пришёл в себя!

— Вот именно, что я пришёл в себя. Лиоран не будет ругаться…

Потом он обнял её и с удивлением всмотрелся в её лицо.

— Каким образом ты стала такой?

— Какой? Что ты имеешь в виду?

— Я полагал, что мне всю жизнь придётся сдерживаться.

Она поражённо уставилась на него.

— Ты так думал? И всё равно пошёл на это?!

Он молчал и улыбался.

Она не дождалась ответа и продолжила.

— Это странная история. Мои родители — на грани развода. Я не понимала, в чём дело, пока мне не исполнилось восемнадцать. Тогда мама решила, что меня пора выдать замуж, и стала готовить к этому, то есть, рассказала про постельную сторону жизни. Мама флегматичная, плюс у неё провинциальное воспитание, очень жёсткое и консервативное, прямо-таки пуританское. А папа страстный, в нём есть примесь восточной крови. Мама учила меня иногда уступать мужу. Просто уступать, понимаешь? Она очень умная у меня, она всё понимала, но переломить себя не смогла, да и не считала необходимым. И вдруг обнаружила, что папа уже давно изменяет ей. Она обвинила в этом его. А мне подумалось, что здесь что-то не то.

Мне было недостаточно того, что она рассказала, и я полезла в книги. Она сама научила меня обращаться к специальной литературе, если что-то непонятно. А искать книги я умею, я же — библиотекарь. Я читала пособия по анатомии, психологии, а также дамские романы. И чем больше читала, тем больше понимала, что мама делала совсем не то.

Она ведь обижала, обделяла папу в э т о м вопросе, лишала его одного из проявлений своей любви.

Я совершенно не хотела в будущем начать обходиться подобным образом со своим любимым мужчиной.

Короче… Неожиданно мне понравилась тема, я же всё-таки вся в папу. До этого времени я шарахалась от одного названия мужского органа, буквально блевать тянуло… Прости…

Ещё короче… Года за три я полностью переломила своё пуританское воспитание, причём настолько, что перепугала маму. Она решила, что я пойду по рукам. По рукам я не пошла, мне хотелось сохранить себя для своего любимого мужчины. Я научилась э т и м управлять, хотя в нашей науке считается, что э т и м управлять невозможно. Я регулирую не полностью, но вполне достаточно для того, чтобы ни на кого не бросаться…

Ирруор только молча покачал головой. И это называется — необученная.

— …Она всё равно во мне разочаровалась, перестала меня понимать. Сейчас у меня с ней не очень хорошие отношения. Папа не в курсе, он мало бывает дома… Тогда же я впервые услышала песни ирландских групп и втрескалась в них по уши. Особенно полюбились композиции «The Pogues». Уж очень они мне соответствуют…

— Чем именно ты свою маму перепугала?

— Я начала заниматься аутоэротикой.

— Но это нормально.

— А она считает, что — нет.

Ира отвернула голову, словно сдавалась, подставляя горло. Он немедленно с огромной нежностью поцеловал это горло, возле которого часто-часто билась тонкая жилка.

— Я тоже оказался другим, нежели от меня ожидали.

— Но ты такой потрясающий — всесторонне! Чего же ещё они от тебя хотели?

— Например, того, чтобы я не объявлял айей земную девушку. И не ждал её так долго…