Пророчество Золотого Перуна - Попов Михаил Сергеевич. Страница 82

А ты, как попадешь внутрь, не теряйся. Вход в пристройку аккурат слева будет. Там и есть те, кого в пригляд поставили. Только учти, поверх скрипучий, осторожнее будь, а то тебя сразу услышат. А вот если затаишься, то ни в жисть не найдут. Они туда не поднимаются никогда. Что им там делать, коль окромя снопов там и нет ничего.

— А тебе не опасно туда соваться? — спохватился Сергей. Подставлять нежданную помощницу, ему вовсе не хотелось.

На лицо девушки набежала тень. Она задумалась, но вскоре легко отмахнулась от мрачных мыслей.

— Не должны они меня тронуть. Это ж совсем против покону богов! Все, как месяц на полночь взойдет, будь у овина. Если опоздаешь — могут заметить, что оконце открыто, кто знает, как тогда все обернется!

Как только Яросвет не уговаривал Сергея, взять его с собой. Все без толку. Пришлось признать молодому волхву, что глупо сразу двоим в логово бандитов лезть. Случись что, и кто-то должен если не помощь оказать, так в тот же Китеж весточку отнести. Так, мол, и так, держите обратно ваш кинжал, и дальше сами думайте, как быть.

Правда, надеялся Сергей, не придется Яросвету такую весточку нести. Попадать в лапы Клыка не было ни малейшего желания. Уж догадаться, что с ним Клык сделает, особого труда не стоило.

Лестница оказалась именно там, где сказала Марфуша. Осторожно прислонив ее к оконцу, Сергей огляделся. На его удачу, место за овином было достаточно глухое, сплошь заросшее малинником, бурьяном, да крапивой. Маловероятно было, что кому-то из людей Клыка, приспичит тут гулять поздней ночью. Но, береженого бог бережет! И Сергей не торопился карабкаться наверх, пока не убедился, что ни одна душа не может его увидеть.

Да и куда было спешить, если закрыто оконце изнутри, ставнем. Вот когда тихонько стукнула щеколда, Сергей кошкой взлетел по лестнице, осторожно протиснулся в узкий проем, и замер, прижавшись животом дощатому полу.

Марфуша прижала палец к губам, и осторожно задвинула щеколду на место. Она что-то пыталась показать жестами, но Сергей уже и сам увидел, как внизу, из темного провала двери, выволокли обессиленную Лику, наскоро связали руки, и куда-то унесли. Судя по тому, как безвольно тащились ноги девушки, она была без сознания.

Сергей почувствовал как в груди забушевала ярость, но сейчас, он мог лишь ждать, когда Лика вновь окажется в своей нехитрой тюрьме. Он быстро огляделся. Овин, оказался большим сараем, в два поверха. До жатвы времени еще оставалось много, и овин пустовал. Лишь на втором поверхе валялось несколько охапок прошлогоднего сена.

— Эй, девка, ты чего там застряла? — вспомнил о Марфуше, один из охранников.

Пленницу, которую было велено сторожить, увели, охранять пока некого, можно и развлечься немного. Примерно такие мысли промелькнули в голове лысого здоровяка, с уродливым шрамом через весь подбородок. И очень кстати, оказалась тут дочь кузнеца. Девка что надо, в самом соку! Румяная, коса длинная, глазищи что блюдца, да и формами не обделена, одно удовольствие такую помять. Он так ясно себе представил себе это, что пальцы сами собой начали сжиматься и разжиматься, будто уже мнет, крутит и задирает.

— Давай, слезай оттудова! — потребовал лысый. Его приятель, одноглазый мужик средних лет, довольно осклабился, прокручивая в голове те же картины.

Хоть Черный и запретил трогать баб и девок, но его уже второй день не видно не слышно. А Клык пьет, и другим не мешает. И уж тем более ему плевать, задерут какой девке подол или нет.

А глядя на вожака, пили и ватажники. Не были исключением и охранявшие Лику. И все удачно сложилась: и брага еще остается, и за пленницей следить не надо, и девка сочная сама пришла. Только дурак такой случай упустит!

— Ну-ка, иди сюда! — хрипло поддержал лысого приятель. — А то, заждались мы уже.

Сергей попытался удержать девушку за руку, но она покачала головой. Надо идти. Если они сами залезут, будет хуже. Спрятаться тут негде, Сергей как на ладони. Крик поднимут, другие прибегут… Посекут сразу, а с ним и девку, что оконце открыла.

Сергей ее понял, и руку отпустил. Но, подобрался, чувствуя, что все пошло наперекосяк.

Не успела Марфуша сойти с последней ступеньки, как лысый схватил ее за плечо, и дернул к себе. Девушка едва не упала, и волей не волей, ей пришлось ухватиться за плечи обидчика.

— Гляди-кось! Сама обниматься лезет! — заржал одноглазый.

— Пусти, а то я тятьке скажу! — потребовала Марфуша, стараясь скинуть с талии, жадные руки лысого.

— А что мне твой тятька? — усмехнулся тот. — А будешь пужать, так ты учти, любой подтвердит, что ты отсюда ушла. А что домой не пришла, и сгинула по дороге, так то не наша забота будет. Уяснила теперь?

Глядя ей прямо в глаза, лысый поднял руку, медленно ухватил платье, и резко дернул. Оглушительно затрещала разрываемая ткань, Марфуша вскрикнула, попыталась прикрыться руками, но одноглазый уже крепко сжимал ее запястья. Лысый плотоядно облизнулся, глядя на пышную девичью грудь.

Глава 24

Сергей зажмурился, опустил голову, что бы не видеть происходящего. Но жалобный девичий крик врывался в уши, пронзал все тело, и ядовитым жалом впивался в сердце, а душу выворачивал на изнанку. Кожа на костяшках сжатых кулаков побелела, а ногти до крови впились в ладони.

Только сиди, только не вылезай, уговаривал он себя. Девчонка знала на что шла. Ничего с ней не произойдет. Помнут и отпустят. А с тебя шкуру снимут, едва появишься. И Лику не спасешь, и себя погубишь, и доверенное тебе дело коту под хвост!

Внизу, буквально на расстоянии вытянутой руки, два жлоба пытались изнасиловать девушку. Трещала разрываемая одежда, жалобные крики обрывались, когда одному из насильников удавалось заткнуть Марфуше рот. Только сиди, уговаривал себя Сергей, только не смотри…

— Пустите! — сдавленно кричала девушка.

Она изловчилась, и ловко ударила коленом прямо между ног лысому. Он зашипел как разъяренный кот, и что было сил, ударил ее по лицу раскрытой ладонью. Губа лопнула как переспелая вишня, и крупные алые капли, часто закапали с дрожащего подбородка.

— Вали ее! — зло рыкнул лысый.

Они опрокинули Марфушу на пол. Одноглазый, усмехаясь, крепко держал руки девушки, над ее головой. Лысый, коленом раздвинул обнажившиеся бедра, и, ругаясь под нос, принялся развязывать завязки штанов.

— Что тут у вас за визг?

Лысый дернулся, но узнав зашедших в овин, лишь ощерил щербатый рот.

— Девку хорошую споймали. Пробу снимаем. Ежели тоже хотите — вставайте в очередь, да не забудьте меня брагой отблагодарить.

— Токмо опосля меня! — ревниво вставил одноглазый. Он перехватил руки девушки одной рукой, посасывая прокушенный до крови палец другой. — Оглашенная девка! Вона как меня покалечила! Чуть пол руки не откусила!

— Так мы держать поможем! — радостно заржали вошедшие мужики.

И сразу перешли от слов к делу. Теперь, девушка с трудом могла даже пошевелиться.

Под ободряющие смешки, лысый навис над посеревшей от страха Марфушей. Девушка задергалась, но держали крепко, умело. В горящих похотью глазах лысого, она видела свое отражение, искаженное, как в воде при свете лучины. Белое лицо, закушенные окровавленные губы, и безжизненный взгляд, словно уже простилась с жизнью…

Лысый вздрогнул. Хрустнуло. Глаза выпучились пуще прежнего, и тут же застыли холодными каплями. Из уголка рта, к подбородку сбежала темная ниточка крови. Рубаха на груди треснула, выпуская из себя стальное жало клинка, и моментально пропиталась черной кровью.

Что-то неразборчиво прохрипев, лысый упал на Марфушу, придавив ее своим грузным телом.

Девушка подняла зареванное лицо, и сердце в который за сегодня раз захолонуло от страха. Над ней стоял Сергей, обеими руками сжимая рукоять меча. Острие подрагивало, роняя на землю мелкие капельки крови. Но не кровь испугала девушку, а его лицо. Перекошенное гримасой ярости, белое как мел, а глаза, словно окна в подземный мир, через которые выглядывает сам Чернобог!