Опаленные крылья любви - Агаджанян Самсон. Страница 67

— А что толку, если язык не знаем?

— В опере главное музыка и голоса артистов, а смысл их пения и без переводчика можно понять. Пойдем?

— Я к вашим услугам, звезда души моей! — положив руку на сердце, театрально кланяясь ей, ответил Умар.

— Видимо, те два старца не зря потрудились, — засмеялась Наташа.

Они взяли два билета на субботу и вернулись домой.

И опять наступила ночь томительного ожидания. Наташа, лежа в постели, ждала Умара, но он так и не пришел. Утром, когда она проснулась, его уже не было. В обед к ней пришла Мария Петровна. Наташа искренне обрадовалась ее приходу, усадила на кухне и стала угощать чаем. В разговоре Наташа разоткровенничалась и открыла ей свою тайну. Сказала, что хочет ребенка от Умара.

Та пристально посмотрела на нее.

— А не поздновато?

— Нет. Я готова рискнуть. Лишь бы он пришел ко мне.

— Не спеши. Он любит тебя и рано или поздно перешагнет через себя. Ты делаешь, что я тебе посоветовала?

— Да. Но лучше бы я не спрашивала про Володю, Про него он готов рассказывать днем и ночью!

— Вот и хорошо. Пусть вдоволь наговорится про своего друга.

— И долго мне ждать?

— Думаю, нет. Как мужчина, он не устоит перед твоими чарами.

Наташа терпеливо ждала, но проходили дни за днями, а Умар не делал попытки прикоснуться к ней. Однажды, потеряв всякую надежду на то, что он придет первым, она встала, накинула на себя халат и пошла к нему. Умар смотрел телевизор. Она села рядом и положила голову ему на плечо. Они молча смотрели какой-то фильм, но каждый думал о предстоящей близости, которая уже была неминуема.

— Умарчик, если бы ты знал, как мне хорошо с тобой.

Он молчал. Она рукой провела по его широкой груди. В ответ он прижал ее к себе.

— Умарчик, пошли спать.

— Ты иди, я сейчас приду, — приглушенно ответил он.

Его слова были настолько неожиданными, что ей даже показалось, что она ослышалась. Наташа ушла к себе, легла и стала ждать. Минуты ожидания казались часами, она прислушалась. Телевизор уже не работал. Из кухни донесся звон посуды. Она не выдержала, вскочила и пошла туда. Он сидел за столом, а перед ним стояла бутылка водки и налитый полный стакан. Глаза их встретились. Наташа поняла все без слов и тихо сказала:

— Нет. Так я не хочу, — и ушла к себе.

Умар неподвижно смотрел на стакан, потом встал, так и не притронувшись к водке. Проходя мимо комнаты Наташи, он услышал плач и в нерешительности остановился. Страх близости с ней словно пригвоздил его к месту. Хотел уйти к себе, — но продолжал стоять. Наташа почувствовала, что он рядом, соскочила с кровати и резко распахнула дверь. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Потом, повинуясь своим желаниям, одновременно бросились в объятия друг друга…

Проснувшись утром, Наташа увидела, что Умара рядом нет. В кухне на столе лежала записка: «Приду поздно. Приказываю не скучать! Твой Умар». Она улыбнулась, подошла к окну. Внизу молодая мать тащила за руку сына. Тот, громко плача, сопротивлялся изо всех сил. «Наверно, в садик не хочет», — подумала она и представила, как сама будет гулять со своим ребенком. От этого на душе стало тепло.

Незаметно пролетели два месяца. Наташа с волнением ждала признаков беременности, но не ощущала их. «Неужели действительно поздно?» — со страхом спрашивала она себя. Спустя четыре месяца, когда поняла, что бесполезно ждать, решила пойти к гинекологу на консультацию, узнать, способна ли она еще рожать. Врач, пожилая женщина, узнав цель ее прихода, удивилась.

— Дорогая моя, время ваше уже прошло.

— А может, какие-нибудь лекарства помогут?

— Нет. Уже поздно. У природы свои законы. Да и стоит ли в таком возрасте заводить ребенка?

Наташа ушла от врача расстроенная. Вечером, придя с работы, Умар увидел печальное ее лицо, обеспокоенно спросил:

— Ты чем-то встревожена?

— Все нормально. Просто целыми днями скучаю по тебе.

— К Новому году возьму отпуск и мы поедем отдыхать в Сибирь. У меня там друг живет. Вместе в одном полку служили, он давно меня приглашает в гости. Ты на лыжах умеешь ходить? Нет? Ничего, я тебя быстро научу… А завтра я уезжаю в командировку в Бухару, дней на десять. Придется тебе одной побыть.

— На десять дней можно, — грустно улыбнулась она. — Ждала и подольше. А можно я к тебе буду приезжать? Это же рядом.

— Лучше не надо. Могут подумать, что я завел любовницу.

— Меня это не волнует. Пусть завидуют, что у тебя такая женщина. Сегодня я на базар ходила. У одного продавца стала виноград покупать, купила, а он замахал руками и говорит: «Разве могу с такой красавицы деньги брать! Для меня счастье, что ты подошла к моему прилавку».

— Так и не взял?

— Нет. Я просто положила их ему на прилавок… Ну что, разрешаешь к тебе приехать?

— Нет. Ты меня можешь там не застать. У меня инспекционная поездка по войскам.

— Жаль, — вздохнула она. — Пошли ужинать.

После отъезда Умара Наташа несколько дней не находила себе места. Одиночество ее угнетало. Однажды ночью она проснулась от того, что ей стало плохо: голова кружилась, во рту было сухо. Она с трудом поднялась с кровати, пошла на кухню, поискала таблетки, но ничего подходящего не нашла и просто выпила воды. Весь день она проболела, Несколько раз тошнило. Вечером к ней заглянула Мария Петровна, увидев болезненное ее лицо, встревоженно спросила:

— Тебе плохо? Что у тебя болит?

— Сама не знаю. Постоянно тошнит.

На лице Марии Петровны появилась улыбка.

— Ты что, не догадываешься? Моя дорогая, ты беременна!

Наташа обессиленно опустилась на диван.

— О Господи, неужели это правда?! — тихо прошептала она.

Мария Петровна села рядом и прижала ее голову к своей груди.

— Ты же хотела ребенка. Теперь надо его выносить.

Наташа с нетерпением ждала возвращения Умара. Она все думала, сказать ему или подождать. После долгих раздумий решила не спешить, так как сама еще сомневалась в своей беременности.

Минут через пять из штаба вышел командир полка полковник Юсупов.

— Товарищ генерал-майор, первый гвардейский десантный полк…

Приняв доклад, Умар неожиданно скомандовал:

— Товарищ полковник, объявляю боевую тревогу. Действуйте!

Полковник посмотрел на часы.

— Товарищ генерал-майор, полк по тревоге подниму минут через двадцать.

Генерал вопросительно посмотрел на него.

— Вы что, не поняли мою команду?

— Понял. Но сейчас личный состав полка совершает намаз.

Умар, не веря своим ушам, молча смотрел на полковника. Позади него группа офицеров с напряжением ждала реакции генерала. Кархмазов, с трудом сдерживая ярость, резко произнес:

— Товарищ полковник, я вам приказываю поднять полк по тревоге!

— Не могу, товарищ генерал. Только после богослужения.

— Полковник, вы в своем уме?

— В своем, товарищ генерал-майор! — дерзко ответил тот.

— Где сейчас находится личный состав?

— В спортзале, товарищ генерал-майор.

Генерал широкими шагами направился в сторону спортзала, за ним офицеры министерства обороны. Низкорослый полковник Юсупов еле успевал за Умаром и, чтобы не отстать от него, порою переходил на бег. Войдя в спортзал, генерал замер. Сотни солдат, стоя на коленях, слушали молитву муллы. В зале стояла гробовая тишина, был только слышен монотонный голос муллы. Генералу стало не по себе. Он решительно направился к мулле, встал рядом с ним. Мулла словно не заметил генерала, продолжал молитву.

— Прошу прекратить! — тихо сказал Умар.

Мулла даже не повернул к нему головы. Умар оглядел десантников и от увиденного похолодел. Перед ним на коленях стояли не военные люди, а стадо послушных баранов. Он понял, что если сейчас даст команду, то солдаты ее не выполнят. Для них в данную минуту главным командиром был не он, а мулла. Это он видел по глазам солдат, которые явно не замечали, что перед ними стоит генерал. Неожиданно, словно наяву, он увидел тех двух старцев, которые из-под палки учили его любить Аллаха. Возникло желание схватить этого тощего муллу за шиворот и выбросить из спортзала, но, с трудом сдерживая себя, он молча направился к выходу. Позади него остались монотонный голос муллы и повторяющие за ним голоса сотни солдат: «Во имя Аллаха милостивого, милосердного!..»