Опаленные крылья любви - Агаджанян Самсон. Страница 98

— Она мертва. Спасайте ребенка!

Над умирающим телом наклонилась главная акушерка и стала делать кесарево сечение. Когда извлекли ребенка и раздался тоненький его голосок, все невольно повернули головы в сторону мертвой матери. Юная акушерка, стажерка медучилища, не выдержала и, громко плача, выбежала из палаты.

Умар, обхватив голову руками, ждал, когда ему сообщат о рождении ребенка, но о нем, видимо, забыли. Все сильнее и сильнее его охватывала тревога за судьбу жены. Словно предчувствуя опасность, он вскочил и подошел к дежурной медсестре.

— Прошу вас, сходите, пожалуйста, в родильную палату. Узнайте, как там моя жена.

Та посмотрела на него, хотела сказать, что нет оснований беспокоиться, но, взглянув в его глаза, молча встала, пошла. Через минут десять она вернулась. Села на свое место и, не глядя на него, произнесла:

— Еще не родила. Ждите.

Он пристально посмотрел на нее.

— Вы от меня что-то скрываете.

Та подняла на него глаза. Умар вздрогнул. Он понял, что с Наташей случилось непоправимое. «Нет!» — тихо произнес он и стремительно побежал в родильную палату. Возле палаты он остановился, страшась войти и увидеть…

Дверь открылась, вышла врач. Увидев перед собой генерала, она опешила, потом взяла его под руку.

— Пойдемте ко мне в кабинет, нам надо поговорить.

Умар безропотно последовал за ней. В кабинете врач взяла со стола графин с водой, налила в стакан, выпила. Умар увидел мелкое дрожание стакана в ее руке и, не дожидаясь, когда она заговорит, спросил:

— Она жива?

Та, стараясь не смотреть на него, произнесла:

— У вас сын. Такого богатыря за свои тридцать лет работы я еще не видела. Вес…

— Она жива? — не слушая ее, резко спросил он.

Врач, стараясь не смотреть на него, тихо ответила:

— К сожалению, мы не смогли спасти ее. Она умерла при родах.

Умар, не дослушав ее, выскочил из кабинета и побежал в родильную палату. Наташа лежала неподвижно, покрытая простынею. Он подбежал к ней, приподнял ее голову, позвал:

— Наташа…

Старшая акушерка посмотрела на своих помощниц, кивком головы приказала всем выйти. Она подставила Умару стул, посадила, а сама отошла к окну.

Министр обороны, узнав о смерти Наташи, первое время не мог поверить в это.

— Я очень любил и уважал вашу жену. Нет слов, чтобы выразить мою скорбь. Как сын?

— Не знаю. Я его еще не видел.

— Где будешь ее хоронить?

— В Москве.

— Я поставлю задачу полковнику Рустамову. Он займется похоронами. Сегодня подпишу приказ об оказании материальной помощи.

— Спасибо, товарищ генерал-полковник. Деньги у меня есть.

— Ничего, лишний рубль в кармане не помешает.

Минут через десять в кабинет к Умару зашел Рустамов.

— Старший мой брат, я искренне разделяю твое горе…

Они помолчали. Рустамов достал записную книжку.

— Умар Анварович, мне нужны адреса людей, которых вы будете приглашать на похороны Натальи Дмитриевны.

Некоторое время Умар, сосредоточенно думая, смотрел в окно. Потом повернулся к Рустамову.

— Я тебе из дома позвоню, кого надо оповестить. Ты в курсе, что Наташу повезу хоронить в Москву?

— Да, я в курсе. Байбагулов мне поставил задачу. Цинковый гроб будет готов к вечеру. Билеты на самолет уже заказаны.

Умар достал из кармана пачку денег, положил перед ним. Тот отодвинул ее от себя.

— Денег у меня достаточно. Байбагулов выделил и еще все управление скинулось.

— Возьми на всякий случай, пригодятся. Москва — это тебе не Ташкент.

Он сидел в грузовом отсеке самолета рядом с цинковым гробом. Из окошечка гроба было видно лицо Наташи. С того момента, когда она умерла, прошло три дня. Ему казалось, что это долгий и тяжелый сон, что скоро он закончится и вновь раздастся ее голос. Но сон не кончался. Рукой проведя по стеклу, он тихо позвал:

— Наташа…

Умар прикрыл глаза и, словно наяву, увидел себя, сидевшего так же, как и сейчас, в отсеке грузового самолета, возле двух цинковых гробов, в которых лежали Володя и Андрей, когда он сопровождал их из Афганистана. Неожиданно он понял, почему после того, как он рассказал ей, как они погибли на самом деле, она спокойно говорила о своей смерти. Она видела в своей смерти искупление вины перед погибшими мужем и сыном. Она рвалась к ним. В мыслях произнеся слово «муж», Умар вздрогнул. Ему стало стыдно, что он у мертвого друга отнял его жену и стал ее мужем.

Во Внуковском аэропорту их уже ждали. К Умару подошел высокий худощавый мужчина средних лет, представился:

— Я родственник Натальи Дмитриевны, сын покойного маршала Чеботарева, Евгений Константинович. Наташа звала меня просто Женя.

— Умар Анварович.

— Мне Наташа говорила о вас. Примите от нашей семьи искренние соболезнования.

Умар молча кивнул и повернулся к самолету, откуда несколько гражданских парней выносили цинковый гроб. Они понесли его к микроавтобусу.

— Умар Анварович, я думаю, вы не будете возражать, если мы поедем прямо на кладбище. Там все подготовлено, и все приглашенные там.

Умар не возражал. Через два часа они приехали на кладбище. Умар выходил из машины под взглядами незнакомых людей. Могила для Наташи была вырыта в той же ограде, где покоились тела мужа и сына. Похороны проходили, как во сне. Умар стоял с каменным выражением лица и молча смотрел на все происходящее.

После похорон, когда люди стали садиться в машины, к Умару подошел Чеботарев.

— Умар Анварович, сейчас мы поедем в кафе, где будем поминать Наталью Дмитриевну. У меня к вам один вопрос. Вы сколько дней будете в Москве?

— Я завтра улетаю.

Чеботарев выглядел озабоченным.

— Может, вы задержитесь на пару дней?

— Нет. Я улетаю завтра.

— А вы бы не хотели переночевать в квартире Наташи?

— Нет.

— Умар Анварович, нам с вами надо решить один очень деликатный вопрос, который волнует всю мою родню. Вы не возражаете, если мы на эту тему поговорим после поминального обеда?

— Это так важно?

— Думаю, да.

— Хорошо. Поговорим после.

После поминального обеда, когда все разошлись, к Умару снова подошел Чеботарев. Он вытащил пачку сигарет, протянул Умару.

— Я не курю.

Тот закурил и некоторое время, обдумывая, с чего начать, молча смотрел себе под ноги. Потом сказал:

— Я хочу быть с вами предельно откровенным. Моя родня, узнав о смерти Наташи, подняла вопрос о разделе имущества, которое принадлежало Наташе.

Умар хмуро посмотрел на него и резко произнес:

— Заберите и делите между собой все, что хотите. Меня это не касается.

Тот удивленно посмотрел на него.

— А разве про завещание Наташа вам не говорила?

— Какое завещание?

— Вы что, не знаете, что она оставила завещание?

— Нет.

— Странно, — покачивая головой, произнес Евгений, — Первый раз, когда Наташа прилетала в Москву по вашему вопросу, про завещание она не говорила, а второй раз, перед отлетом в Ташкент позвонила мне на работу и сказала, что написала завещание и оно лежит на столе в ее квартире.

Настала очередь Умара удивляться.

— Если вам не трудно, объясните, что вы имели в виду, когда сказали, что Наташа приезжала в Москву по моему вопросу.

— А вы не знали?

— Если бы знал, не спросил бы.

После недолгого колебания Евгений Константинович рассказал, что делала Наташа в Москве. Умар был поражен услышанным. Когда тот замолчал, Умар произнес:

— Я действительно ничего не знал. Не знал и о завещании.

— Умар Анварович, я предлагаю вам поехать на квартиру Наташи и прочитать завещание.

— Ключей от дома у меня нет.

— Это не проблема. Квартира находится на охранной сигнализации и в отделе охраны есть запасные ключи.

— А вы без меня не можете открыть квартиру и ознакомиться с завещанием?

— Юридически мы самые близкие ее родственники и имеем полное право войти в квартиру, но учитывая, что вы ее муж, без вас это невозможно.

— Вы, наверно, забыли, что у Наташи была еще одна квартира?