Клей - Веди Анна. Страница 31

– О! Наконец-то дозвонилась! – радостно выдыхает Ангелина. Заметив сонные глаза своего друга, обеспокоенно спрашивает, – ах, я разбудила тебя? О, прости меня, пожалуйста.

– Да, ничего, – Оливер смотрит на время. – Я проспал целых семь часов, этого более чем достаточно для отдыха и восстановления сил.

– Как долетел? Как прошёл полёт?

– А, как обычно… В философском осознании себя и конечности своего бытия, – он задумчиво смотрит на Ангелину. – В Нью-Йорке сейчас ночь, представляешь? Я уже отвык. Это так неудобно. Здесь ночью все спят и никого не найти. Судя по времени, через два часа рассветёт, и тогда полечу в институт.

– Сколько времени ты планируешь пробыть в Америке?

– Сорок восемь часов. Если всё пройдёт по плану, через двое суток вылетаю в Россию, встречаюсь с твоей Софией, и обратно. Я, пока летел, решил, что это мой последний перелёт. Не хочу больше.

– А как же твои исследования?

– Я вдруг понял, что не хочу, что это меня больше не волнует. Я не знаю, зачем мне это нужно. Мне больше по душе строить фигуры из песка. Раньше я любил трейдинг и биологию. А сейчас сёрфинг и архитектуру.

– Кажется, ты переживаешь период крушения иллюзий.

– Что-то в этом роде, ты права, – Оливер опускает голову. – Вспоминаю себя двадцать лет назад, как у меня горели глаза, когда я поступил в институт на биофак, и как мне всё нравилось. И после института мне нравилось проводить исследования, выдвигать гипотезы и проверять их. Но это не приносило мне доход, и я увлёкся трейдингом. Жаль, что рухнула система. Хотя, скорее всего, это к лучшему.

– Мне кажется, что всё это очень сильно связано, у всех твоих увлечений и привязанностей один корень. Твои сегодняшние переживания по поводу крушения иллюзий обязательно прольют свет на что-то новое, выведут тебя к новой жизни. А перемены всегда к лучшему.

– Ну, хватит обо мне. Спасибо большое за поддержку. Как ты там поживаешь?

– Отлично! Только что пришла с океана. Сегодня были опасные волны, и я покаталась. Это было круто!

– Ладно, не дразни меня.

– А вчера я укурилась и предалась созерцанию и созиданию.

– Стоило мне улететь, тут же начала безобразничать, – шутливым тоном говорит Оливер, заговорщически улыбаясь.

– Думаешь, я накуриваюсь, только когда тебя нет? – делает хитрую рожицу Ангелина. – Вовсе нет. Вчера случайно сосед подогнал. Он пробует свой первый урожай, который вырастил в теплице.

– Он выращивает травку?

– Нет, зерновые культуры. Но он создал гибрид миса и пшеницы. Из зёрен намерен делать муку и выпекать различные изделия.

– Ха-ха-ха! Наверное, это будет здорово.

– А ты думаешь, никто до него не догадался это сделать? Мне часто кажется, что я после еды чувствую прилив сил и бодрости. Возможно, нас давно уже кормят энергетическими примесями, просто мы не знаем об этом. И о последствиях тоже.

– Вряд ли правительство Микзы заинтересовано в нашем уничтожении. Они хотят развиваться и размножаться. Но в разумных пределах. Нам не нужна Африка, Индия или Китай, некогда существовавшие на Земле. Так что, думаю, позаботились и о последствиях. Всё же я считаю, что вряд ли нас кормят примесью травы или другого дурмана. Это вредно в ежедневном рационе.

– Да, соглашусь с тобой. Ежедневно – вредно. А вот иногда очень даже полезно, – и она улыбается своей обворожительной улыбкой. – А, вспомнила! Оливер, у меня провалился эксперимент с нематодами. Они склеились, и вскоре все издохли. Я хотела понаблюдать за ними, а они так быстро умерли.

– Да, обидно. Разведи новых.

– Мне снова нужны образцы с Земли. В этот раз не буду пускать все в эксперимент, часть заморожу. И как я так необдуманно могла использовать всё и не оставить на всякий случай?

– Ладно, не кори себя. Я привезу тебе новых. Где мне взять твоих червячков?

– Да, в любой луже можно зачерпнуть или земли немного. Сделаешь?

– Без проблем. Главное, не забыть.

– Постарайся не забыть. Мои коллеги только через неделю-две отправятся на Землю, а ты уже скоро вернёшься.

– Скоро, не скоро. Если всё по плану, то через трое суток.

– Желаю тебе удачи и спокойствия. На связи. Обнимаю.

– Да, счастливо. Спасибо, что позвонила, – кивает Оливер.

Экран гаснет. И голос с его уже полюбившейся Микзы растворяется в просторах вселенной. Здесь, на Земле, Ангелина олицетворяет другую планету, другой мир, его другую жизнь. Это очень поддерживает, мотивирует и наполняет счастьем.

За пеленой дождя тёмное покрывало ночи постепенно меняется на серое, наступает утро. Ещё только шесть, и кругом царит тишина. Некоторые неловкие звуки, врывающиеся в эту утреннюю тишину, похожи на гром. Постепенно звуков становится всё больше, и через какой-то час их становится много. Лязг клаудузов, треск, скрип, шуршание. Эти звуки раздражают, но в то же время говорят о жизни. Здесь ещё живут люди. Только они могут производить столько шума, таким образом заявляя миру о себе. Оливер смотрит в окно. Всё выглядит, как в тумане. Ему это кажется сном или наркозом, так резко отличаются два мира. И тут он внезапно понимает, что эти два мира, – Земля и Микза, – две крайности, противоположности единого целого, и если нет шансов на существование жителям Земли и самой Земли, то такая же участь ждёт и Микзу. А может, на примере Земли можно спасти Микзу? Ясно, что полная катастрофа произойдёт ещё не скоро. А когда? Ясно, что ничего не ясно, думает Оливер и решает действовать согласно своим мыслям и планам. Он собирается выйти. Сегодня он планирует встретиться с учёными из института, побывать на конференции, сделать на ней доклад, отдать образцы с Микзы, взять местные. В общем, обменяться полезными материалами и мнениями. «Так что, вперёд и с песней, – мысленно подгоняет он себя, почувствовав нежелание выходить в серую дождливую мглу и, по всей вероятности, с заражённым воздухом. – Главное, сделать это, и потом всё будет хорошо. Это надо пережить. Это, как сёрфинг. Чтобы попасть на волну, надо сначала постараться достичь точки ожидания этой волны, а это очень сложно».

Укутавшись в тёплый шарф, Оливер выходит в промозглые сумерки, хотя уже утро. Людей очень много, они идут строем друг за другом, парами, группами. Можно легко определить, кто слипся недавно, кто уже давно и привык, научился жить в этом состоянии. И куда они идут? Почти все предприятия не функционируют, а они все идут куда-то. Они приходят на свои прежние рабочие места и создают видимость бурной деятельности. В социуме эта иллюзия занятости и нужности продлевает жизнь большинству людей. Человек по своей натуре стадное животное. Он не может быть в изоляции, это очень тяжело для него. Видимо, это настолько сильная привычка, что, даже родившись и хирургически отделившись от матери, плод не может быть полностью самостоятельным и постоянно возвращает себя в то состояние нирваны, когда можно быть беззаботным, сбрасывая груз ответственности на окружающий мир. Для этого и нужно стадо! Но это лишь иллюзия. Ответственность остаётся ответственностью, и, как ни старайся переложить её груз на внешний мир, перед лицом смерти человек всегда один. За него никто не будет умирать.

– Приглашаем желающих оказаться в солнечной пустыне на жаркой Микзе! Десять минут удовольствия всего за десять долларов! Не упустите свой шанс попробовать на вкус другой мир и оказаться в сказке!

Оливер смотрит в сторону зазывалы. Она очень привлекает своим глубоким гортанным голосом и внешним видом. Это женщина, вернее, две. Еще вернее, две женские головы на одном теле. У нее врожденная аномалия, и это прибавляет ей уверенности и веса в обществе по сравнению с мутировавшими людьми и «косящими» под сросшихся. Оливер подходит к ней и разглядывает стенд с буклетами. Прямо перед ним ступени в подвал одноэтажного здания-бункера. Выглядит довольно устрашающе.

– Вы заинтересовались? Хотите погреться в тёплых лучах Микзы? – обращается двухголовая к Мигелю.

– Да, интересно, что это такое? – немного подумав, отвечает он вопросом. – И что это за опиум для народа?