Я ставлю на любовь (СИ) - Тимина Светлана "Extazyflame". Страница 48

- Так я теперь буду выглядеть всегда, пап.

- Настя, я очень этому рад.

- Я влюбилась!

- А вот об этом я бы хотел поговорить с тобой более подробно. - Он дождался, пока официантка принесет мороженое и кофе-гляссе. - В нашем районе новости распространяются очень быстро.

“Или ты потянул за свои ментовские ниточки и все разнюхал”, - подумала Настя, продолжая улыбаться, как примерная девочка. Попыталась перевести разговор в иное русло, рассказывая о распродаже в “Ливайс”, но отец не купился на эту уловку своей повзрослевшей малышки.

- Настя, Владислав Корнеев - лидер преступной группировки. К тому же старше тебя на десять лет. Я продвинутый родитель и никогда не мешал тебе гулять с теми, с кем ты хочешь, прокалывать дырки в носу и языке и ярко краситься. Так было до тех пор, пока не встал вопрос о твоей безопасности…

Вот в этом ее отец был верен себе. Он мог не появляться в ее жизни неделями после развода с матерью, но стоило в городе случиться чему-то опасному, вспоминал о них с Иркой и вел долгие беседы. Хотя не только это. Когда в соседнем районе орудовал маньяк-насильник, за Настей и ее сестрой ходил телохранитель, который уж никак не оправдывал звание “незримый”. По поводу Леши тоже успел выесть мозг. И это не зная даже части того, что между Шахновским и Настей происходило.

- Я знаю, папа. И что с того? Поверь, он меня никогда не обидит.

- Настя, ты еще слишком молода и невинна… - девушка хмыкнула, вспомнив утро, которое для них с Владом началось с позиции “69”. - Не надо сейчас глупо смеяться и ерничать. Я знаю, что вы спите вместе.

- И ты собираешься привлечь его за растление малолеток? - холодно выдала Настя, не сводя глаз с папиного лица. - Сделай это, и ты никогда больше меня не увидишь. И что тебе так не нравится? Что он связан с криминалом или тот факт, что твоя девочка выросла и больше не играет в куклы?

- Настя, ты же знаешь, что я довольно толерантный отец. Надеюсь, что вам рассказали в школе о безопасном сексе. Но мне не нравится, что ты выбираешь таких мальчиков. Я все еще верю, что ты пойдешь учиться и круг твоих интересов изменится… Я не против твоего счастья. Это молодость, кровь кипит. Но с бандитом?

- Резонанс? Дочь мента и браток?

- Ты не понимаешь, с кем связываешься. Он давно под наблюдением органов. На его руках кровь.

- Что ж, тогда я буду носить ему передачки. Что помешало арестовать? А? Взятка? Недостаток улик? Или все дело в том, что он положил глаз не на ту девочку?

- Настя, ты прекрасно знаешь, что я работаю в городе Т. и приезжаю не так часто, а поэтому не могу тебя обезопасить в полной мере…

Бла-бла-бла. Настя устала с ним спорить. Кивала, якобы соглашаясь на просьбы быть осторожнее, и все-таки заставила купить себе трое джинсов и яркие кроссовки. Даже ярче, чем у сучки Лиз. После развода родителей она долгими слезами в течение месяца выкинула жаркие чувства к отцу из сердца, их отношения свелись к негласному противостоянию и потребительству со стороны Насти.

Даже если бы он привел ей веские доказательства того, что Влад на досуге пьет кровь невинных младенцев, рассмеялась бы ему в лицо. “Займись делами своей грымзы Алины”, - думала Настя, мило улыбаясь папе и рассказывая о том, какой же Дитрих “зачетный герр”. Она ждала вечера и Влада. В последние дни ее планета крутилась исключительно вокруг его солнца. Засыпать и просыпаться в его объятиях было ни с чем не сравнимым удовольствием. Хотелось верить, что отец не станет вмешиваться в их отношения, иначе она за себя не ручается.

- Когда я буду стрелять из СВД? - надула губки примерная дочь. - И прошу, не говори мне о том, что Алина против…

- Мама тоже этого не одобряет…

- Пап, ну ты всегда говорил, что я должна уметь постоять за себя. Но на дзюдо вы меня не пустили в восьмом классе. Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

- Я вернусь в конце августа, и мы проведем на полигоне выходные. Но пообещай мне быть послушной и осторожной.

- Обещаю!

- Я все равно буду звонить, и поверь, если что-то пойдет не так, вмешаюсь незамедлительно…

Говорят, отцовский инстинкт крепок и неистребим. Что почувствовал ее отец, работник МВД еще тогда, когда угрозы как бы не было и в помине? Настя потом не раз задавала себе этот вопрос. А пока же отмахнулась от родительского поцелуя в лоб и выпорхнула из машины, прихватив пакеты с обновками.

У подъезда ожидал сюрприз. Белая “тойота” и ее несравненный обладатель. Стоял, облокотившись на капот, и нервно курил. Он всегда дымил, когда нервничал. Сердце Насти сжалось на короткий миг, и тут же пружина резко распрямилась, распуская в сознании цветы ничем не прикрытого злорадства и самодовольства. Вместо острого желания рвануть к Светке и дождаться, когда же призрак из прошлого удалится восвояси, Настя распрямила плечи и гордо продефилировала мимо, словно не замечая того парня, которого еще совсем недавно считала едва ли не смыслом своей жизни. Наивная. Как можно было спутать влюбленность с боязнью остаться “не такой как все”, без парня?

- Эй!

Она не обернулась. Только погасила тревогу, испугавшись, что Лешка догонит ее и ударит. Ударит? Да она, новая, двинет ему по яйцам каблуком босоножка, если он к ней приблизится.

- Эй, Настя, подожди!

Девушка набрала код, открывающий двери, переложила пакеты в левую ладонь и, ведомая куражом, отвела назад руку, продемонстрировав ему средний палец. Может, Шахновский что-то и сказал в ответ, она не слышала. Дверь закрылась за ее спиной, словно отрезая прошлое от светлого будущего.

Влад приехал ближе к закату. Настя повисла на его шее прямо в прихожей, спрятав лицо в бархатных острых лепестках бордовых гвоздик. До него ей никто и никогда не дарил цветов. Однажды она проговорилась об этом в порыве восторга от своих первых красных роз, и теперь ее мужчина (ей нравилось называть его именно так. Не “парень”, не “бойфренд”, а именно «мужчина») баловал ее букетами при каждой встрече. Насте безумно хотелось казаться взрослой в его глазах.

Они бросали вызов окружающей реальности и вели себя так, словно никого, кроме них, не существовало. Влад, подозревала Настя, смотрел на вещи куда реалистичнее. Работа обязывала. Но когда за ними закрывались двери квартиры, все условности летели к черту.

- Мне придется уехать завтра утром.

Настя как раз доставала из духовки свое творение - тертый пирог с черничным вареньем - и шипела на пальцы, которые умудрилась обжечь о противень. Едва не выронила его из рук от острого разочарования.

- Как? Куда?

Пирог был забыт. Мысль о разлуке резала сердце невыносимой болью.

- В город М. Это три дня, если все пойдет как надо. - Влад покачал головой, с нежностью глядя на сникшую, погрустневшую Настю.

Отбросил с колен хлопковую салфетку и пересел ближе, заключая девушку в теплый кокон своих объятий.

- Настенка, всего три дня! Не заметишь, как пролетят… Это что, слезы? Ну что ж ты у меня такая глупенькая…

Настя действительно едва не плакала. За все время их стремительно набирающего обороты романа она никогда не расставалась с ним больше чем на полдня. Да, время имело свойство ускоряться, когда они были оторваны друг от друга, но… три дня!

Она все-таки всхлипнула, прижимаясь щекой к плечу Влада. Он продолжал гладить ее по затылку с колючим ежиком модельной стрижки, что-то успокаивающе шептать и прижимать еще крепче, словно пытался влить ей под кожу всю свою нежность к ней, его любимой девочке.

- Настя, мой дикий печальный котенок! - он мог назвать ее даже “чучундриком”, суть бы от этого не изменилась. Главное - те чувства, что он вкладывал в свои слова. Именно эти искренние эмоции бурлили в ее крови, рассыпаясь золотыми искрами. - Я же оборву тебе телефон… как бы далеко я ни был, ты всегда будешь чувствовать нас рядом. Меня и мое тепло…

Наверное, тогда она это почувствовала. То, что никогда больше его не увидит. Вжималась до боли в его грудь, вдыхала запах его кожи, сплетенный воедино с горьким ароматом сандала, вбирала в себя это тепло ласкового солнца, способного поддерживать в ней жизнь, а плечи тряслись от сухих рыданий. Чувствовал ли он то же самое? Ощущал затылком холодное дыхание неумолимого фатума, который уже подписал свой безжалостный приговор их дальнейшему существованию, подарив последнюю милость - эти уникальные часы вместе, перед тем как небеса обрушатся и незнакомое чужое светило превратит их планету в выжженные радиацией руины? Она никогда этого не узнает.