О чем поет вереск (СИ) - Зима Ольга. Страница 45

— Советник, это, видимо, что-то очень срочное?

— О да. Мой король, в тронный зал. Прошу поторопиться.

Мидир, махом надев одежду, зашипел, едва сдерживая рычание: вся кожа, которой он прижимался к Этайн в два часа по полуночи, была обожжена, словно он трогал не женщину, а раскаленной металл.

***

Мидир с Джаредом смотрели на ледяной посох, ударивший в пол так, что во все стороны зазмеились трещины. Он подтаивал все быстрее и наконец исчез, а то малое отверстие, что оставалось для связи с Верхним миром, схлопнулось. А зале загудело и повеяло холодом.

Намотанная на посох бумага жалко мокла в луже, почему-то грязной. Замок чавкнул недовольно, втягивая воду, и пол вновь заблестел черным зеркалом с редкими серебристыми искрами.

— Давно появился? — спросил Мидир, не сводя взгляда с бумаги.

— В два ночи.

— Как по часам.

— В то самое время, — тихо произнес советник. Выглядел необычно задумчивым и даже встревоженным. Мидир в ответ лишь приподнял верхнюю губу. — Что говорят Не-сущие-свет?

— Ничего!

— Ничего хорошего или…

— Вообще ничего. Черная глухая стена, словно там все умерли.

— До этого счастья нам, как пешкодралом до Северного моря, — заявил появившийся в дверях взъерошенный Мэллин. — Сдается мне, не люди объявили нам войну.

Он достал из лужи бумагу и прочитал:

— «Верни Этайн!» Ого! Отрыжка дракона!

— Мэллин! — не выдержал Мидир.

— Фоморов хвост! — выпалил брат, и волчий король кивнул согласно. — У друидов на нее большие планы. Подавитесь, серые заразы!.. Что-то они разговорчивы сегодня…

Мэллин запнулся, что не осталось незамеченным для советника:

— К тебе приходили тоже?

— Что значит «тоже»? — прищурился Мидир.

— А то и значит! — Мэллин ощерился совершенно по-волчьи. — Не знаю насчет других, но у меня было весьма вежливо спрошено, какой дар я желаю получить за то, что выведу человечку из Черного замка. Чуть ли не твое место предлагали, братец!

— Джаред? — коченея от чужой подлости, выдавил Мидир.

— Меня и Алана спрашивали, мой король. Двое полных офицеров подходили ко мне с похожим вопросом… Видимо, они обращались к тем, кто имеет какую-то власть, но вы можете быть уверены в верности своего народа.

— Не знаю, как другие, — пожал плечами Мэллин, — а я послал их в те места, где они точно не бывали. Шипели в ответ уж больно злобно, тварюки!

— Руки, мой король, — встревожился Джаред. — Вечером этого не было.

Мидир одернул кружево, пряча розовую кожу от двух пар внимательных глаз.

— Слишком крепко обнимал Этайн.

— Человечка! — встревожился Мэллин.

— Все хорошо с ней! — рыкнул Мидир. — Я накинул на спальню сплошной покров, через который не проникнуть даже древним богам.

— И все же ваши руки, мой король, говорят о том, что ее очень активно пытались вырвать из нашего мира, — потерев подбородок, произнёс Джаред.

— А обруч? — заторопился Мэллин. — Обруч, он…

— Он был на ней. И остался. Не знаю, зачем, но я надел его на Этайн. Видимо, он помог ее удержать. Спасибо, Мэллин.

Тот демонстративно погладил себя по голове, а затем поклонился с привычным эпатажем.

— Третье спасибо за два дня! Ты щедр и великодушен, братец!

Мэллин выглядел столь довольным, что холодные когти, удерживавшие сердце волчьего короля на протяжении всей ночи, немного разжались.

— Я все думаю… Был ли хоть один шанс, что вы не заберете Этайн? — негромко произнес Джаред, потерев подбородок. И тут же ответил: — Ни единого, мой король. Эохайд во многом ограничил их власть на земле. Добились ли друиды чего хотели или нет, я пока не понимаю. Но теперь они в ярости. Хорошо, что все волки — наши союзники.

— Он прибудет сегодня, Джаред?

— Он? — удивился Мэллин.

— Несомненно, мой король.

— Кто, да кто же? — любопытно вытянул мордочку Мэллин.

— Мой принц узнает все в свое время, — поклонился Джаред.

— Вот! — тыкнул пальцем Мэллин и обернулся к Мидиру. — Ты видишь, да? И кто тут задирается?!

— Мы ждем старейшину волков Севера.

— Ой, прости, Джаред! — заторопился Мэллин.

— Родня — это всегда сложно, — меланхолично ответил Джаред, окидывая взглядом Мэллина и Мидира.

— Мэллин, — начал было Мидир.

— Гляди, Мидир, чтобы Ллвид Джареда не переманил. Никто орать не будет почем зря! — махнул рукой Мэллин. — Ладно-ладно, болтайте тут о высоком! — и торопливо вышел.

— Советник, ты знаешь, друиды сами воевать не будут, — вымолвил Мидир, когда юношеская фигура брата пропала в коридорах дома Волка.

Джаред сложил руки на груди.

— Люди слабы против ши. Воевать с волками — смертоубийство. Однако друиды — мастера оборачивать против своих врагов их же слабость. Или силу.

— Думаешь, они могут натравить на нас наш же мир?

— Я пытаюсь рассмотреть все варианты. Я привлеку магов для усиления защиты?

— Считай это моей королевской волей. Я могу создать еще механесов.

— Да, мой король, это мера не будет лишней. Имеющихся хватит для мелких стычек и охраны замка, но не для битвы. Полномасштабной войны с волками никто не затевал уже очень давно. Только на это нужно время. Время, которого у нас нет. Волки, живущие в лесах… Их оповестить-то будет сложно, а уж уговорить спрятаться — только вашей волей.

Не в силах оставаться на месте, Мидир мерил шагами черный, блестящий редкими звездами камень. Смахнул со стола вазу, покатившуюся по полу с глухим стуком, но потом все же раскололась.

— Что им нужно? Не Этайн же?

— Этайн — тоже.

— Джаред, Джаред! Когда это войны были из-за женщины?

— Одну вы должны помнить, мой король, — слабо улыбнулся он. — Я читал про нее в вашей библиотеке.

— Полно, Джаред. Дело было не в похищенной жене, а во власти, которую один город обрел на зависть другим.

— В той истории мне больше всего было жаль Гектора.

Мидир удивился. Личное отношение племянник выказывал крайне редко.

— Я думал, твой герой Одиссей!

— Легче всего пользоваться умом и бесчестьем одновременно. Мне нравятся правила волков, — качнул головой в сторону, будто увиливая. Неуловимый советник. — По большей части… Но, мой король! Чем бы ни руководствовался Парис, похищение Елены Прекрасной дало данайцам не менее прекрасный повод настучать троянцам рогами Менелая. И прибрать все к своим рукам.

— Что — все?! — Мидир выдохнул, сжал и разжал кулак. Хватит и одной вазы, осколками которого уже украсился камень пола. — Что друидам может быть нужно от нас?! Клады лепреконов, золото гномов, самоцветы дома Камня, магия волков?

— Все! Или что-то одно. Гадать можно долго, мой король, — с прежней отрешенностью выговорил Джаред. — Знаю лишь одно. Власть, власть, власть! Друиды алкают ее с нечеловеческой силой. Впрочем, так и есть, они теряют людскую сущность.

— Советник, — решил Мидир. — Я не хочу рисковать. Пусть все волки собираются в Черном замке. И к нашим границам отправь дополнительные отряды.

— Не собрать! Так быстро — всех не собрать. Многие волки — нелюдимы, они закрывают разум. Мы не успеваем подготовиться!

— Делай, что можешь. Я… — Мидир запнулся, и Джаред насторожился. — Это странно, но я не чую ничего. Ни у благих, ни у неблагих, ни у фоморов. Ничего сверх дома Волка, — добавил досадливо. — Словно нюх потерял.

— Будет исполнено, мой король… — Джаред, уходя, обернулся. — В той истории влюбленную беглянку вернули законному супругу, а от Трои не осталось и камня на камне.

— Джаред, я ведь могу тебя убить, — очень ровно выговорил Мидир. И все же не сдержался: — И уже очень хочу это сделать!

— Продолжайте хотеть, мой король. Вам это полезно, — и вежливый поклон!

Когда осело крошево от очередной расколоченной вазы, Мидир понял, что о важном госте они так и не поговорили. А вот ярость не улеглась совершенно.