I. C. G. (СИ) - "ToBeContinued...". Страница 21

– Скажи, Микки, – прорычал Йен, открывая глаза, на покрасневшем лице своего партнера наблюдая необходимые эмоции, неминуемо приближающие его к собственному оргазму. – Что ты хочешь? – толкаясь вглубь саба сильнее, сталкивая свои бедра с его задницей, спросил Галлагер, увеличивая скорость движений до максимума.

– Я хочу кончить, – прошипел Милкович, одну из рук, терзающих спину рыжего переводя к своей шее, пальцами пытаясь зацепить черную кожу на ней, желая сделать вдох.

– Попроси, – выдохнул Йен, прижимаясь грудью к груди брюнета, еще ощутимее сжимая член между ними, прикасаясь губами к его скуле. – С-к-а-ж-и это, Микки, – приказал Доминант, наклоняя голову ниже, прикусывая кожу в уголке губ своего саба, сильно дергая рукой, окончательно затягивая удавку, лишая Милковича кислорода.

– Позволь мне кончить, – прохрипел брюнет, проваливаясь в темноту, теряя связь с сознанием.

– Да, – не разжимая челюсти, захватившей в плен кожу лица сабмиссива, произнес Дом на выдохе, ощущая теплую вязкую субстанцию, наполняющую пространство между их животами и сильную пульсацию мышц, сокращающихся вокруг его члена, тут же взорвавшегося оглушительным оргазмом, изливаясь внутри Микки.

***

– Иди сюда? – предложил вернувшийся из душа Галлагер, устраиваясь на середине кровати, раскрывая руки в приглашающем жесте.

– Мне тут удобно, – лежавший на боку спиной к нему Милкович ответил чуть громче, чем требовалось.

Конечно, он уже простил рыжему неосторожно брошенные в «Алиби» слова, еще тогда, в коридоре, но задетая этим вечером гордость Микки не позволяла ему так просто сдаться. Занимая удобное положение, вытягивая одну ногу, а вторую сгибая в колене, запуская руку под подушку, брюнет прикрыл глаза, чувствуя сильную тягу к обнаженному телу рядом, но из последних сил сопротивлялся ей.

– Как скажешь, – пожал плечами Йен, вынуждая брюнета разочарованно выдохнуть.

«Мог бы и приказать» пронеслось в голове сабмиссива, уже пожалевшего о том, что решил проявить свой характер, но не желающего признавать поражение.

«Мог бы и приказать» всплыло в сознании Доминанта, переползающего на половину кровати Микки, переворачиваясь на бок, прижимаясь грудью к спине брюнета, одну руку запуская под его подушку, второй обнимая за талию, а ногу, согнутую в колене, укладывая на нижнюю конечность Милковича, в точности повторяя его позу.

– Как скажешь, – повторил Йен, занимая свободное пространство на подушке, оставляя влажный след губами на шее своего саба, носом зарываясь в короткие черные волоски на его затылке, и закрыл глаза, прижимая горячее тело ближе.

========== Третье ==========

Бритвенный станок и зубная щетка вновь вернулись на полочку в ванной, а вещи Милковича, под пристальным взглядом своего хозяина, сменили место дислокации с сумки на пару полок в шкафу Йена, окончательно прописывая временного соседа в стенах квартиры рыжего.

«Так будет удобнее» проговаривал про себя Микки, аккуратно сворачивая джинсы и укладывая их поверх галлагеровских армейских штанов.

«Всего на неделю» вторил ему у себя в голове Дом, когда собирал ненужное барахло в большой мешок, чтобы вынести бездомным, освобождая место в шкафу для небольшой стопки одежды брюнета.

Но через неделю к продолжающим уверять самих себя парням присоединился третий голос, едва различимым шепотом на ухо дающий надежду на то, что после вынесенного судом решения свободный сабмиссив сможет остаться в этой квартире на более продолжительный срок.

Заседание по делу Милковича назначили на понедельник, оставляя сабу два дня на терзания и страхи перед возможностью поражения, вынуждая того по десятому разу вчитываться в каждый найденный подобный прецедент, выискивая сильные и слабые стороны своего дела.

– Микки, давай спать, – прошептал Йен, отрывая голову от подушки, заглядывая в мерцающий цифрами и буквами монитор ноутбука на коленях брюнета.

– Девяносто восемь, – лишь выдохнул тот в ответ, потирая переносицу пальцами, жмуря уставшие и слезящиеся глаза.

– Что? – беглым взглядом пытаясь в статье, которую читал Милкович, уловить хоть какую-то информацию, но потерпев поражение, решил уточнить Дом.

– Только в двух случаях из ста решение принимается в пользу сабмиссива, – пояснил Микки, с ненавистью захлопывая крышку компьютера.

– Это не значит, что ты не будешь одним из них, – в последние несколько дней Галлагеру часто приходилось успокаивать нервного брюнета долгими речами или короткими приказами, заставляя того хотя бы несколько часов поспать, а в моменты, когда паника саба переходила все дозволенные границы – «усыплять» своего любовника другим, более действенным способом.

– Но и то, что буду…

– Черт, Микки, – продолжительные ночные разговоры, по десятому кругу обмусоливающие одно и то же, порядком утомили Йена, – Немедленно убери ноут на место и ложись спать, – приказал он, повышая голос. – Все, что ты мог, ты уже сделал, теперь остается лишь ждать решения суда, – продолжал говорить он под недовольным взглядом голубых глаз, пока их хозяин складывал компьютер и блокнот со своими записями на тумбочку возле кровати, выполняя приказ Доминанта. – Посмотри на меня, – проговорил рыжий, дождавшись, когда Милкович уляжется на свое место, – прекрати накручивать себя и забудь об этом чертовом процессе, Микки, – Галлагер не хотел прибегать к крайним мерам, но состояние сабмиссива его вынуждало. – До понедельника ты о нем не вспоминаешь, – четкий, ровный голос Дома вынуждал подчиниться, не оставляя брюнету возможных вариантов обхода приказа.

– Ладно, уговорил, мне и самому уже надоело, – нахмурился Милкович, переворачиваясь на бок и отодвигаясь к краю кровати под насмешливый взгляд зеленых глаз рыжего, в очередной раз поражающегося строптивости этого необычного саба, не желающего подчиняться, выворачивающего в свою пользу любую попытку Галлагера управлять и указывать.

Конечно, Микки понимал, что прямо сейчас Йен придвинется к нему и снова обнимет, ведь, кажется, спать, не прикасаясь друг к другу, эти двое уже разучились. Но с упрямством сабмиссива, задержавшего дыхание в ожидании горячих рук рыжего на своем теле, в этой комнате легко могло посоперничать и другое: широко улыбнувшись, Дом зеркально повторил позу Милковича, занимая противоположный край матраса.

– Сука, – обернувшись, пробормотал Микки, заметив, что Галлагер сегодня так просто сдаваться не собирается, – cкотина упрямая, – бубнил он, преодолевая разделяющее их расстояние, обнимая Дома со спины и утыкаясь лбом тому в шею, носом зарываясь в веснушки.

– Да ну, нахер, – ворчал брюнет, пробираясь вслед за Йеном сквозь толпу дергающихся в конвульсивных припадках молодых людей и девушек, решивших провести субботний вечер на танцполе в «2517». – Я там даже не знаю никого, – продолжал вещать он, перекрикивая орущую из колонок музыку, пытаясь понять, как рыжему удалось затащить его в этот чертов клуб на встречу со своими одногруппниками.

– Познакомишься, – помахав кому-то вдалеке, ответил Галлагер, обернувшись, и, пританцовывая под странные, на взгляд Микки, мотивы, направился к кабинке у противоположной входу стены, вынуждая следовать за собой. – Всем привет, – улыбнулся Йен десятку человек, восседавшим на диванчиках, когда, наконец, достиг пункта назначения.

Запоминать имена и лица друзей Дома у брюнета желания не было: сухо поздоровавшись с каждым из них, Микки заказал себе выпить и устроился на углу столика, проклиная Галлагера за испорченный вечер, совершенно позабыв о том, что поплелся за рыжим по собственной воле, не желая оставаться дома в гордом одиночестве.

Милкович не вслушивался в веселые разговоры, не следил за ходом обсуждения прически какого-то профессора с их кафедры, но отказать себе в удовольствии наблюдать за смеющимся Домом, так свободно и непринужденно чувствующим себя в большой компании, он не мог.

Небольшой столик ломился от полупустых и наполненных до краев бокалов с разноцветными жидкостями, когда по прошествии около полутора часов Йен придвинулся к сабу, громко прокричав на ухо: