Кольцо Тритона - де Камп Лайон Спрэг. Страница 17

Вакар встал, потянулся и надел плащ. Затем он склонился над кроватками детей, высматривая Атсе. Ее единственное платьице было скомкано и лежало под головой вместо подушки. Вакар осторожно вытянул его и нашел крошечный свисток. Некрасиво обворовывать ребенка, но что поделаешь? Он положил свисток в суму и сказал жене Джутена:

— Прошу прощения, госпожа, мы пойдем прогуляемся.

— А ты достаточно окреп для этого, господин? — спросила она, поднимаясь, чтобы уступить им дорогу.

— Думаю, да. Спасибо.

Вакар пошел впереди, Фуал семенил следом с мешком за спиной. Перед тем как свернуть за угол хижины, они услышали оклик женщины:

— Господин, а зачем ты взял вещи, ты что, уходишь?

Сделав вид, что не слышит, Вакар нырнул в проход между домом Джутена и соседским и направился на восток. Они миновали два сарая, обогнули свинарник и загон для коней и пошли напрямик через вспаханное поле. Под сапогами чавкала топкая земля. Вакар был очень слаб, рука болела, но в остальном он чувствовал себя вполне сносно.

— Я здесь ничего не знаю, — пробормотал Вакар. — Ты успел разведать путь?

— Нет, господин. Я тоже почти не выходил из дому, лишь раза два прошелся по главной улице. А куда мы идем?

Вакар рассказал о женщине-сатире и добавил:

— Не знаю, существует ли она в действительности, или только в суевериях селян, но я на всякий случай прихватил свисток малышки. Может быть, хвостатая дама согласится нам помочь, как друг третьего типа.

— Третьего типа? Господин, я и не подозревал, что друзья бывают нескольких типов.

— Есть друзья, есть друзья друзей, а есть враги врагов. Похоже, она относится к последним. — Вакар дунул на пробу, и тотчас деревня откликнулась взрывом лая.

— Мой господин, больше не делай так, ради богов! — взмолился Фуал. — Должно быть, эта штуковина издает какой-то звук, хотя простой смертный его не слышит. Ты добьешься лишь того, что эти демоны погонятся за нами по пятам. — Он оглянулся на деревню и крепко обругал туземцев по-ареморийски.

Поля остались позади. Двое беглецов молча брели по некошенным лугам, пробирались среди низкого кустарника. Сияли звезды, но ущербная луна так и не появилась. Где-то на холмах ревел лев. Когда путники свернули в балку меж невысоких склонов атлантийского предгорья, Фуал неожиданно спросил:

— Господин, ты слышишь?

Вакар остановился. Позади раздавались далекие голоса и лай. Обернувшись, он заметил тусклое мерцание многочисленных факелов. Должно быть, селяне все-таки решили поохотиться на беглецов с собаками.

— Надо спешить! — У Фуала стучали зубы.

Вакар внял совету. С одним-двумя селянами он бы легко справился, но сейчас за ним гналось все мужское население Сэндью — крепкие селяне, вооруженные каменными топорами, рогатинами и вилами и осмелевшие благодаря своему численному превосходству. Если дойдет до схватки, даже верный меч не спасет Вакара.

Он снова дунул в свисток, но ничего не произошло. Они брели, изредка останавливаясь перевести дух. Шум погони все приближался. Когда взошла луна, Вакар повернул на восток, надеясь, что на сильно пересеченной местности легче скрыться от преследователей.

— Господин, — плаксиво произнес Фуал, — зачем ты меня взял в этот ужасный поход? Мы только и знаем, что спасаемся бегством, нас все время бросает из огня да в полымя. Лучше бы оставил меня прислуживать твоему брату.

— Заткнись! — Тяжело дыша, Вакар оглянулся на долину, которая наконец-то осталась позади, и отчетливо разглядел вдали цепочку огней. Он поднес к губам свисток, но Фуал вскричал:

— Молю тебя, не свисти! Это только привлечет собак.

— Они и так нас чуют, и это наш последний...

Фуал с рыданиями упал на колени и поцеловал руку Вакара, но добился лишь увесистого пинка.

— Буду свистеть! А если это не поможет, нам останется надеяться только на наши мечи. Убежать мы не сумеем, но, по крайней мере, прихватим на тот свет несколько ублюдков.

Не обращая внимания на мольбы Фуала, Вакар подул в свисток. Факелы приближались, лай звучал все громче. Вакар почувствовал отчаяние. Вдруг кто-то произнес на евскерийском:

— Кто вы и что вам нужно?

Вакар никого не увидел, но все-таки ответил:

— Мирные путешественники. Нас хотят убить жители деревни Сэндью. Мы предположили, что ты можешь нас спрятать.

— Вы не похожи на селян — ни обличьем, ни речью. А вы мне окажете взамен одну услугу?

— Какую? — Вакар живо вспомнил легенды, где люди обещали мнимым помощникам все, о чем те просили, а потом горько жалели о своей сговорчивости.

— Помогите вернуться на мою родину.

— Мы сделаем все, что от нас зависит.

— Тогда идите за мной. Но если это ловушка, клянусь, вы пожалеете.

В кустарнике на склоне холма зашевелились ветки и появилось белое пятно. Вакар двинулся вслед за ним. Краткая передышка дала ему сил, чтобы подняться на холм. Все трое: Вакар, Фуал и почти невидимый в темноте проводник — перевалили через гребень. У подножия холмов копошились люди с факелами и собаки. На том месте, где беглецы повернули, собаки остановились и сбились в кучу.

— Они что, не чуют нашего запаха? — шепотом спросил Вакар.

— Нет. Я наложила чары. Но мы еще не оторвались от погони — такая магия действует недолго.

Через час Вакар вслед за сатиром проник в пещеру на склоне холма. Вход в нее был хитроумно замаскирован растениями. Хвостатое создание растворилось во тьме, беглецов ослепил сноп искр от ударов кремня о пирит. Загорелся факел.

— Сама я огнем не пользуюсь, — произнесла их спасительница, — но заметила, что моим любовникам, которые приходят из деревни, нравится видеть то, что они делают. Для них я и держу здесь эти вещи.

Вакар присмотрелся к ней. Сатир была неотличима от человека, если не считать конского хвоста. Она была молода, курноса, с раскосыми глазами и заостренными кверху ушами. К тому же она оказалась совершенно нага.

— У тебя есть имя? — спросил Вакар.

— Да, Тираафа.

— А я Вакар. А это Фуал, мой слуга. Так что ты там говорила насчет любовников? — Вакар находил занятными повадки существ, близких к людям.

— С нами, сатирами, — сказала Тираафа, — заниматься любовью гораздо приятнее, чем с холодными и равнодушными людьми. Но, поскольку тут поблизости нет никого из нашего племени, приходится зазывать похотливых юношей из деревни. Конечно, по сравнению с сатиром любовник из человека никудышный, но на безрыбье и рак рыба.

— А где же твое племя? — спросил Фуал. — Я всегда считал, что сатиры обитают в Атлантисе.

— Обитают, но это не мой народ. Я родилась на Сатуридах, далеко к северу отсюда. Меня захватили фоворийские работорговцы и продали в Гадайре, но я сбежала и укрылась в горах. Потом отыскала племя сатиров, но те рассудили, что раз я говорю на чужом диалекте, значит, я шпионка, подосланная людьми. Они изгнали меня, побив камнями и палками. И вот я здесь...

— Хочешь вернуться на острова сатиров?

— Конечно! Вы сможете мне помочь? — Она с надеждой схватила его за руку.

Приободрившийся Фуал произнес:

— Не бойся, Тираафа. Мой господин может все на свете.

— Пожалуй, — проворчал Вакар. — Чем закончилось твое общение с Сэндью?

— Женщины пожаловались старикам, и те запретили сыновьям ходить ко мне. Когда меня перестали кормить, пришлось воровать или просить детей, чтобы носили еду. А староста поклялся убить меня.

— У нас с Эгоном примерно такие же отношения. — Вакар криво улыбнулся. — Симпатяга, ничего не скажешь. Но сейчас, похоже, мы в безопасности, так давайте ляжем спать, а утром подумаем, как быть дальше.

— Как пожелаете, — улыбнулась Тираафа. — Но, между прочим, я уже несколько месяцев не занималась любовью и ожидаю ее в награду за ваше спасение. — Ее ладони заскользили по рукам Вакара к шее, и ему сразу вспомнились ласки Били.

— Не со мной, малышка, — отстранил сатира Вакар, — я человек больной. Начни с Фуала, а завтра, глядишь, и я сдюжу. Фуал, дама жаждет любви. Позаботься об этом.