Рискованное приключение (ЛП) - Эшли Кристен. Страница 86

— Может быть, если ты так себя чувствовала, то стоило поговорить со мной, лицом к лицу, а не по электронной почте и не по телефону, — предложил Найлс покровительственным тоном. — И тогда тебе не пришлось бы вести себя, как твоя мать, устраивая такую драму, и вынуждать меня бросить работу и лететь на другой конец света.

Красная пелена вернулась, на этот раз вместе с ослепительными белыми вспышками. Я так сильно разозлилась и так долго сдерживалась, что мне пришлось говорить сквозь зубы, чтобы не закричать.

— Если ты вспомнишь, Найлс, я говорила. Я говорила с тобой про дом Чарли и про то, что не хочу бросать его, но ты не слушал. Я говорила тебе о том, что думаю о наших отношениях, что чувствую себя одинокой, даже когда я с тобой, но ты не слушал. Я говорила тебе о том, что мой отец не является частью моей жизни, и вот он, стоит здесь. — Как мама, я взмахнула рукой в сторону отца, но не отрывала глаз от Найлса и продолжала: — Я говорила тебе о том, что мы не были вместе много месяцев и что это меня беспокоит, но тебе, кажется, было все равно.

При этих словах Макс сжал мою руку, но я не обратила внимания и стала говорить дальше.

— Я говорила тебе, каждый раз, когда я разговаривала с тобой об этом — а их было много, этих раз, Найлс, — я говорила тебе о том, как сильно это меня беспокоит. И я говорила тебе о том, как меня расстраивает, что, кажется, до тебя ничего не доходит, независимо от того, что это значит для меня, независимо от того, насколько это важно. И, наконец, я подробно объяснила, что означает перерыв в отношениях, надеясь, что, возможно, ты не захочешь, чтобы я уезжала, возможно, в итоге ты сделаешь что-нибудь, чтобы сохранить наши отношения и показать мне, что я важна для тебя. Но я уехала, а ты даже не позвонил, чтобы узнать, благополучно ли я добралась до места. Я, конечно, добралась, но, учитывая, как сильно я заболела, вряд ли это можно назвать благополучным.

— А я объяснил, когда ты говорила со мной обо всем этом, в частности о твоей привязанности к дому Чарли, что тебе нужно отпустить их и жить дальше, и ты согласилась, — ответил Найлс.

— Я согласилась? — спросила я, снова в замешательстве, смешанном с гневом.

— Ты носишь мое кольцо, — заявил Найлс.

Мгновение я смотрела на него в растерянности, не понимая, каким образом то, что я приняла его кольцо, означало, что я согласна с ним в чем-либо. Потом, чтобы побыстрее закончить со всем этим и убраться к черту отсюда, я кивнула и сунула руку в карман.

— Хорошо, что ты упомянул об этом, — сказала я, вытаскивая кольцо, наклонилась вперед и положила его на стол. — Можешь забрать его обратно.

— Могу забрать его обратно? — не веря, спросил Найлс, переводя взгляд с меня на кольцо так быстро, что я испугалась, как бы его не хватил удар.

— Найлс, пожалуйста, в последний раз, услышь меня. У нас ничего не выйдет. Все кончено.

Секунду Найлс смотрел на меня, его глаза стали такими холодными, какими я никогда их не видела, такими, что даже Шауне было до него далеко. Потом он посмотрел на Макса и произнес странную фразу:

— Я удвою его предложение.

При этом странном повороте в нашей беседе я опять начала моргать, только теперь еще и непонимающе качала головой.

Однако Макса слова Найлса, кажется, не поставили в тупик. Слова Найлса превратили Макса из раздраженного в злого. Я знала, потому что почувствовала это.

— Серьезно? — недоверчиво спросил Макс.

— Что за предложение? — поинтересовалась я, но Найлс с Максом не обратили на меня внимания.

— Удвою, соглашайтесь. — Найлс оглядел Макса с головы до ног и снова посмотрел ему в глаза. — Несомненно, вам не помешает.

— Что за предложение? — повторила я.

— Иди к черту, — отрезал Макс.

— Утраиваю, — тут же выпалил Найлс.

— Ты мне всегда нравился, не сильно, но нравился, — прошипела Найлсу мама, тоже явно не удивленная новым поворотом разговора. — Но теперь, когда проявилась твоя истинная сущность, ты мне не нравишься. Совсем.

Найлс не соизволил взглянуть на маму, он продолжал пристально смотреть на Макса.

— Было бы глупо отказаться от такого, — посоветовал отец.

— Что за предложение? — спросила я, глядя на Макса.

— Твой отец предложил этому... — начал объяснять Найлс, и я перевела взгляд на него, — ...мужчине двести пятьдесят тысяч долларов, чтобы он исчез из твоей жизни. Я предлагаю три четверти миллиона.

Я задохнулась от такой новости и сделала шаг назад, но Макс крепко держал мою руку, он шагнул вперед, и поскольку он был сильнее меня, то я шагнула вместе с ним.

Он уперся кулаком в стол, наклонился к Найлсу и тихо заговорил, отрывистыми фразами, своим хриплым голосом.

— Мужик, я трахал ее вчера ночью и сегодня утром. Пять раз. Пять. Такое впечатление, будто к ней не прикасались лет десять. Она такая сладкая. Черт, — поддел его Макс, глядя Найлсу прямо в глаза. — Ты был с ней и должен знать: это дороже всех денег мира.

Тело Найлса дернулось назад, и он снова побледнел, но ответил за него мой отец.

— Честное слово, Нина, что с тобой такое? Ты предпочтешь его Найлсу?

Я стояла, шокированная тем, что Макс сказал Найлсу, что я увидела в Найлсе, шокированная тем, что такое вообще происходит, и молча смотрела на отца. Потом я посмотрела на Найлса, обернулась через плечо к маме и Стиву и наконец посмотрела на Макса.

И отец, и Найлс оба были в вельветовых брюках и тонких свитерах. Оба светловолосые и стройные. Оба символизировали лоск. В обоих можно было видеть деньги, породу, класс, но ни капли теплоты. На самом деле оба они выглядели отстраненными, несмотря на то, что участвовали в этом недоразумении.

Я также смотрела на привлекательные серебристые волосы Стива, и я знала, что они были темными, прежде чем поменять цвет. Он был одет почти как Макс, только без белой футболки. Никаких понтов. Ничего изящного. Настоящий мужчина. Одной рукой он держал маму, прижимая ее спину к своей груди. Он был крупнее и выше мамы и выглядел так, словно готов сразиться с медведем, если тот станет угрожать его Нелли.

Потом я посмотрела на маму, в прелестных твидовых брюках, черной водолазке в обтяжку, строгом модном черном кожаном пиджаке поверх свитера, с изящной стильной черной сумочкой на плече. Серьги, симпатичное необычное ожерелье сверкало на фоне свитера, волосы собраны в удобный хвост, безупречный макияж. Она стояла в объятьях Стива, модно одетая, так, как одеваюсь я, так, как любит одеваться она, и словно была создана для того, чтобы находиться рядом со Стивом.

И я чувствовала большую, теплую ладонь Макса вокруг своей, надежную, сильную, безопасную. Он стоял рядом со мной во время всего этого фарса и ни разу не отпустил.

Я посмотрела на Найлса и отца через стол, и тут меня осенило.

На самом деле Найлс не заботился обо мне. Как только он заполучил меня, он решил, что я всегда буду с ним, и все. Мир вращался вокруг него, его желаний, его предпочтений, его привычек, и все окружающее должно вписываться в этот мир. Ему не нужно работать над этим, потому что всегда работали его партнеры. Он не считал это важным настолько, чтобы работать. Это я должна была заботиться, подходить, вращаться вокруг него, его желаний, его предпочтений, его привычек. Он не слушал меня, потому что мои слова не были важны для него, они не вписывались в его мир и потому не имели для него ни малейшего значения.

Даже сейчас, стоя напротив меня, потеряв меня, он не пытался завоевать меня обратно. Он пытался откупиться от Макса.

— Тебе нечего сказать? — обратился Макс к Найлсу, и мое внимание переключилось с вещей, теперь ставших для меня очевидными, обратно на него.

— Если вы хотите подбить меня на физические действия, то подумайте еще раз, — огрызнулся Найлс. На его лице появилось еще одно выражение, которого я никогда не видела. Высокомерное, даже презрительное, и это отталкивающая гримаса потрясла меня до основания.

— Я только что сказал тебе, что трахнул женщину, которую ты считал своей, трахнул пять раз, и тебе нечего сказать? — недоверчиво спросил Макс.