Слово чести - Демилль Нельсон. Страница 91

– Спасибо за информацию.

– Не унывайте. Бенджамин, – улыбнулся Корва. – Я должен сделать невозможное.

– И я тоже. – Тайсон встал и подошел к окну. – Иногда я вспоминаю лица подсудимых, введенных под стражей в зал суда. Мне всегда не нравился взгляд этих людей. Их испуганные лица действовали на меня угнетающе, я просто терял душевное равновесие. Все, кто присутствовал в суде, сгорали от стыда, не хотел бы я, чтобы у меня был такой же вид. Винс.

– Вам разрешают бояться. Но вы не будете выглядеть напуганным, особенно перед присяжными. И вы знаете об этом.

– Я знаю. Я даже не вздрогну, если они дадут мне двадцать лет тюрьмы.

– Двадцать лет? Боже! Тогда вздрогну я.

Тайсон оглянулся и в упор посмотрел на Корву.

– Между прочим, – сказал тот, – когда мы шли сюда, вы сказали, что у вас установились хорошие отношения с Левином, поэтому вам не придется перекладывать ход переговоров на меня. К тому же он не является представителем обвинительной стороны. Он просто ваш непосредственный командир, который выполняет свою работу.

– Какая же у него сегодня работа, Винсент?

– Валяние дурака.

Дверь открылась, и в проеме показалась голова капитана Ходжеза. К вечной раздражительности капитана теперь прибавилось непонятное смущение. Он кашлянул довольно громко, чтобы привлечь к себе внимание.

– Подполковник сейчас вас примет.

Корва встал и прошел в кабинет. Тайсон, подойдя к столу Левина, отдал честь:

– Лейтенант Тайсон явился по вашему приказанию. Левин ответил на приветствие, потом, поднявшись, крепко пожал руку Корве и представил его капитану Ходжезу, который тоже энергично потряс ему руку. Подполковник устроился в своем кресле, Корва сел на стул, предложенный Ходжезом. Сам Ходжез сел рядом. Остался стоять только Тайсон, весь обращенный во внимание. Он был уверен, что ни на йоту не отступил от устава, но в глубине души чувствовал, что что-то упустил. Он вдруг подумал, что неплохо было бы напомнить им о причине собрания.

– Присаживайтесь, лейтенант, – сказал подполковник.

Тайсон сел на единственный пустой стул между Ходжезом и Корвой.

Левин выждал немного, пока все настроятся на беседу, потом начал:

– Мне представили экземпляр рапорта предварительного расследования, проведенного майором Харпер согласно статье 31-й «Кодекса военных законов». – Он раскрыл папку, лежавшую на столе, и обратился к Тайсону: – Я попросил капитана Ходжеза поприсутствовать в качестве свидетеля того, что с вами при разговоре присутствовал адвокат.

Тайсон кивнул.

– Отвечайте, пожалуйста, лейтенант, – сказал Ходжез.

Тайсон, словно покорный неотвратимой судьбе, отчеканил:

– Так точно.

Левин еще раз взглянул на папку.

– Меня, как командира, проинструктировали относительно некоторых аспектов расследования.

– Можно ли взглянуть на копию рапорта, подполковник? – спросил адвокат.

– Нет, нельзя. Мы оба знаем, мистер Корва, что рапорт, составленный на основании проведенного расследования по статье 31-й, предназначен только для служебного пользования. Рапорт написан генералу Джорджу Питерсу, командиру военной части Форт-Дикса. Он входит в число авторитетных лиц, формирующих состав присяжных военного суда по этому делу. Однако генерал Питерс по совету своих людей из судебно-адвокатской службы разрешил прочитать обвиняемому относящиеся к делу выдержки из рапорта.

– Позвольте заметить, подполковник, что вы начали с конца. Каково заключение? – опять спросил Корва.

Капитан Ходжез заерзал на стуле и подал звук, явно указывающий на то, что ему не нравится, когда начальника перебивают или раздражают. При других обстоятельствах Тайсон, пожалуй, ликовал бы от нанесенного Ходжезу поражения в общении с гражданским лицом.

Подполковник Левин, казалось, правильно воспринял замечание Корвы.

– Конечно. У меня и в мыслях не было затягивать это дело и заставлять лейтенанта Тайсона беспокоиться без причины. – Он посмотрел Тайсону в глаза. – Майор Харпер порекомендовала не закрывать ваше дело.

Тайсон кивнул. Он не ждал от нее этого, хотя где-то в тайниках души надеялся, что, может быть, такое случится.

– Значит, теперь расследование будет проводиться по 32-й статье? – вмешался адвокат.

Левин, казалось, не слушал Корву. Он взял отпечатанные на машинке страницы.

– Я зачитаю вам некоторые выдержки из рапорта Харпер. Она пишет: «Мое предварительное расследование не привело ни к каким документальным или вещественным доказательствам преступления, а также к установлению места предполагаемого преступления и временных параметров его совершения. Дальнейшее расследование по этому типу доказательств не принесет желаемого результата. Таким образом, при составлении рапорта я учла только показания свидетелей. Из показаний доктора Стивена Брандта и мистера Ричарда Фарли, взятых за основу расследования, явствует свершение в определенное время в определенном месте актов насилия, преследуемых законом. Далее в своих заявлениях они указывают на то, что этот акт насилия подпадает под статью 118-ю „Кодекса военных законов“, то есть убийство, на которое не распространяется исковая давность. Далее правительство установило свою юрисдикцию над подозреваемым, однако не сочло нужным установить такую же над другими возможными подозреваемыми лицами. И хотя имеются в наличии свидетельские показания, которые изобличают других бывших служащих вооруженных сил США, данный рапорт ограничивается умозаключениями о подозреваемом лейтенанте Бенджамине Тайсоне».

Подполковник мельком посмотрел на Тайсона, затем перевел взгляд на Корву.

– Есть вопросы?

– Нет.

Левин еще раз выжидательно посмотрел на них и продолжил чтение:

– Вот что Харпер пишет дальше. «Что же касается показаний Пола Садовски и Энтони Скорелло, то они полностью противоположны тому, что говорят Брандт и Фарли, и отрицают самые пиковые ситуации, на которых заострили внимание Брандт и Фарли. Во время продолжительных бесед с лейтенантом Тайсоном, как было замечено ранее, он дал показания по поводу инцидента в госпитале Мизерикорд, поразительно схожие с показаниями Садовски и Скорелло. Однако на будущее следует учесть, что лейтенант Тайсон не усомнился ни в одном из потенциальных свидетелей, выступивших против него, и ни одному не дал характеристики: он просто изложил другую версию событий того дня. Однако есть основания считать, судя по некоторым утверждениям Пола Садовски, что доктор Брандт мог затаить злобу на Тайсона. Вполне возможно также, что он всегда относился с предубеждением к обвиняемому. Эта враждебность или предвзятость началась в то время, когда лейтенант Тайсон и доктор Брандт служили вместе, и пока нет никаких доказательств, подтверждающих, что они виделись или поддерживали отношения после того, как лейтенанта Тайсона в связи с ранением эвакуировали из Республики Вьетнам». – Оторвавшись от чтения, Левин достал платок и вытер пот со лба. – Ну как? Пока все понятно?

Корва, повернувшись к Тайсону, спросил с легкой иронией:

– Пока все понятно?

Тайсон пожал плечами.

– Наверно. А что, мне нужно что-то добавить или спросить?

– Нет, – успокоил его Корва. – Просто слушайте внимательнее, потому что этот рапорт нам не дадут на руки. Это любезность со стороны тех, кто нам его читает.

– В интересах справедливости, – вставил Ходжез.

Корка повернулся к Ходжезу и притворно улыбнулся.

– Спасибо, капитан Ходжез. Мы знаем об этом.

Лицо капитана залила краска смущения.

Левин откашлялся.

– Хорошо. Я читаю дальше. «Предварительным расследованием выявлено существование еще пятерых свидетелей, причастных к этому инциденту: Дэниел Келли, Фернандо Белтран. Ли Уолкер, Луис Калан и Майкл Детонк. Об общественном положении этих свидетелей сказано в отдельной части рапорта». – Левин строго посмотрел на Корву. – Их не нашли.

Корва напрягся, точно пытался что-то подсчитать в уме.

Левин продолжал:

– "В добавление к этим очевидцам упоминается писатель Эндрю Пикар, чья роль в этом деле хорошо известна. Мистер Пикар во время телефонного разговора заявил, что любое его показание основано на слухах. Однако мистер Пикар связался с последним возможным свидетелем – сестрой Терезой. Этот вопрос также освещается в следующей части рапорта". – Левин зашелестел страницами и, найдя нужное место, прочел: – "В заключение я считаю, что факты, приведенные мною, указывают на возможность поверить тому, что преступление, преследуемое военным законом, действительно имело место. Ввиду этого я рекомендую дальнейшее расследование по статье 32-й «Кодекса военных законов». – Левин тяжело вздохнул и посмотрел на присутствующих.