Вкус вина и любви - Босуэлл Барбара. Страница 21

– Но в виноделии тоже можно использовать достижения современной науки и техники, нет смысла отказываться от них, – не сдавался Них. – Благодаря стальным цистернам можно избавиться от всякой мути, осадков и прочего. Стальные цистерны легче мыть, сохранять их в чистоте, а самое главное – не бояться, что процесс может вдруг пойти по типу уксусного брожения.

– Я никогда не соглашусь заменить бочки стальными цистернами. Никогда! – твердо произнесла Сьерра. И в этот момент раздался громовой раскат.

– Какое эффектное совпадение, – заметил Ник, посмотрев на тучи. – Ты так вовремя произнесла заключительную фразу, словно в отрепетированной пьесе. Императрица Эверли читает указ, и небеса подтверждают ее правоту.

Сьерра испытывала двойственное желание: рассердиться на него и одновременно рассмеяться, но мысль о грядущем ливне все же перевешивала и то и другое. Беспокойство по поводу того, что прогноз синоптиков оправдался, оказалось сильнее. То кошмарное лето, рассказы о котором она слышала и в детстве, и в юности – когда дожди погубили весь урожай, – ничто по сравнению с тем, что их ждет на этот раз. Это будет настоящей катастрофой. В те годы компания оставалась платежеспособной, несмотря на понесенные убытки. Сейчас все обстоит иначе. После значительных расходов, связанных с разводом Эвана и Дианы, в компании Эверли не осталось свободных денег, которые могли бы покрыть издержки, связанные с ростом цен во всех сферах, начиная от первого этапа – проверки качества вина в лаборатории – и кончая розливом вина в бутылки и погрузкой их в машины для отправки в магазины.

– Вот еще одно преимущество стальных цистерн, – услышала она голос Ника, который прервал ее тревожные мысли о финансовом состоянии компании. – Вино сохраняет свой первозданный вкус, без каких-либо посторонних примесей. Предвижу, что ты начнешь ссылаться на то, что именно дерево придает вину особую прелесть. – Он вытянул ладонь вперед, желая заранее остановить поток возражений. – Но я, например, не придаю особого значения этому привкусу. И знаю, что существует много других любителей вина, которые тоже вполне равнодушны к нему.

– Значит, ты готов отдать предпочтение бесцветному, безвкусному и безжизненному напитку, в котором нет никаких индивидуальных признаков? – Она и не думала скрывать своего презрения. – Но вино не газированная вода. Его вкус, цвет и аромат меняются каждый год. Один урожай не похож на другой. В природе столько непредсказуемого, что даже на одном и том же винограднике – в зависимости от того, где созрели плоды: на вершине холма или внизу, – это скажется на конечном результате. – Ее страстный монолог прервал треск, словно кто-то разорвал брезент, удерживавший воду, и она хлынула разом на землю.

Сьерра бросилась к ближайшему укрытию. Ник побежал следом за ней. Она застыла в дверях, глядя, как тяжелые капли колотят по гроздьям винограда, сбивая один цветок за другим. Когда резкий порыв ветра швырнул в них пригоршню дождя, Сьерра захлопнула дверь. И все погрузилось во тьму.

– Мы находимся в винном погребе. Здесь поддерживается постоянная температура, она не зависит от той, что снаружи, – машинально пояснила она.

– Во Франции такие погреба называются «шай», – подхватил Ник, воспользовавшись возможностью продемонстрировать свои знания и в этой области.

– Верно, – не без удивления ответила Сьерра. – Я вижу, что ты основательно проштудировал справочники по этому вопросу.

– Для того чтобы ты не считала меня полным профаном в виноделии, – примиряющим тоном сказал он. – Но в своем деле ты, конечно, ас, мадам президент.

Сьерра не сумела скрыть удовлетворения.

– Здесь вино проходит стадии брожения. В других погребах находится вино, уже полностью готовое для продажи и разлитое по бутылкам. Оно прошло все стадии отстоя и процеживания, но ты вряд ли успел добраться до буквы «п» в своих справочниках.

– Молодое вино, чтобы избавиться от осадка, процеживают, переливая из одной бочки в другую. Таким образом, осадок остается на дне. Все вино проходит стадии брожения и процеживания по крайней мере дважды. Но некоторые приходится процеживать до четырех раз, прежде чем разлить в бутылки.

– Ты все схватываешь на лету, – похвалила она. – Будь я твоим научным руководителем, я бы выставила твою кандидатуру на золотую медаль.

– Но в стальных цистернах вино тоже можно переливать из одной емкости в другую, ничего не теряя при этом, профессор. Награда остается за мной? – спросил Ник, уже догадываясь, что она ответит.

Сьерра и в самом деле тотчас сжала губы:

– Нет. Виноделие просуществовало тысячи лет в том виде, в каком дошло до нас. А ты считаешь, что можешь в одночасье внести в него новшества. Нельзя быть таким упрямым и самонадеянным.

– Упрямцы – те, кто не желает учиться ничему новому. А мне как раз очень хочется узнать все самым доскональным образом, вот почему я и согласился выкупить долю Уилларда. Так что теперь я стану…

– Читать о том, как готовят вино, пробовать его на вкус и так далее – для тебя это хобби, – резко оборвала его Сьерра. – Ты сам говорил об этом, когда я была в Нью-Йорке.

– И ты, как и в тот приезд, снова обвиняешь меня в том, что я покушаюсь на святая святых, что выступаю разрушителем традиций. Поверь, Сьерра, у меня нет ни малейшего желания ставить тебе палки в колеса. Я все время пытаюсь объяснить, что мой интерес вызван тем, что теперь я совладелец фирмы. И не продам свою долю до тех пор, пока сам не пощупаю все это своими руками..

– Одним словом, твое присутствие – вопрос времени? – ухватилась за эту фразу Сьерра. – И после того как ты увидишь, как виноград созревает, как он начинает бродить и превращается в вино и как его разливают в бутылки, ты согласишься уступить свою долю? Семье Эверли, разумеется.

Неужели есть надежда снова вернуть собственность компании в ее руки? Одна только мысль об этом уже воодушевила ее.

– Мне не хочется давать никаких обещаний, Сьерра, – предупредил ее Ник.

Но она слышала только то, что ей хотелось услышать. И в памяти сами собой всплыли строки из ее нынешнего гороскопа: «События повернутся таким образом, что вы окажетесь у желаемой цели». То, что она никогда не принимала всерьез, неожиданно оказалось пророческим. Наконец-то гороскоп, которому она никогда не верила, доказал свою правоту. Сегодняшняя встреча с Ником оказалась поворотной. У нее даже перехватило дыхание от радости.

– Что ж, продолжим нашу экскурсию, – проговорила она, сразу оживившись. – Я покажу, что находится в нашем хранилище для продажи. – И Сьерра двинулась вдоль полок, продолжая непрерывно давать пояснения. Потом она остановилась и принялась шарить по стене: – Что-то не найду выключатель.

– А зачем тебе свет?

– Тебе больше нравится темнота?

– Мне показалось, что ты нарочно завела меня в темный погреб. Это так соблазнительно, – проговорил он без всякого выражения.

Сьерра почувствовала, как мгновенно залилась краской, и возблагодарила бога за спасительную темноту, которая лишила его возможности заметить ее смущение. Ей представилась картина, как они предаются любви в этом помещении, и она почувствовала, как по телу пробегают волны возбуждения. Это ощущение было таким сильным, что она не могла сразу избавиться от него.

Ник стоял так близко от нее. Она физически ощущала силу и властность, которые исходили от него. Глядя в темноту, она все равно видела и его джинсы, тесно облегавшие бедра и ягодицы, и хлопчатобумажную рубашку, распахнутый ворот которой позволял видеть грудь. Страстное желание прижаться к нему, провести ладонью по груди было таким сильным, что причиняло боль. Она ясно представляла, что могла бы испытать, если бы оказалась в крепких объятиях его рук, если бы его губы коснулись ее губ.

Глубоко вздохнув, она попыталась отогнать непрошеное видение. Замечание Ника, судя по беззаботному тону, было шуткой, почему же у нее так разыгралась фантазия?

«Нельзя показывать ему, насколько его присутствие действует на нее возбуждающе, надо постараться взять себя в руки», – убеждала себя Сьерра…