Вкус вина и любви - Босуэлл Барбара. Страница 33

– Если тебе хочется и если это принесет тебе облегчение, подойди и дай мне пощечину, – предложил Ник, глядя на нее.

– Тебе хочется вывести меня из себя? Ты ведь прекрасно знаешь, что человек, утративший над собой контроль, теряет власть над ситуацией. Такого удовольствия я тебе не доставлю! – Она поняла, что голос ее звенит на самой высокой ноте. – К тому же я не терплю насилия, – добавила Сьерра чуть тише.

– Мы зашли слишком далеко во взаимных обвинениях, чтобы заботиться о таких тонкостях. В сущности, ты сама проговорилась, когда сказала, что боишься утратить власть над собой. Иначе ты бы с удовольствием влепила мне пощечину, – уточнил он. – Иногда позволить чувствам выплеснуться наружу – лучший способ властвовать над собой. Естественный и наносящий наименьший вред здоровью, – убежденно проговорил Ник.

– Откуда тебе знать, чего я хочу на самом деле! – еще больше возмутилась она.

Ник пожал плечами, понимая, насколько Сьерре тяжело расставаться с привычными представлениями. Видимость правоты – на стороне Сьерры, а не на его.

– Что ж, тогда нам остается одно: посмотрим, кто в конечном счете станет победителем.

– Конечно, я! – Сьерра распахнула дверь и вышла из кабинета. – До сих пор я всегда выходила победительницей, потому что доверяла себе.

– Самое странное, что то же самое я могу сказать о себе. Так что наши исходные позиции равноценны.

Сьерра уже собиралась уйти, но ей не хотелось, чтобы последнее слово осталось за ним.

– Это не шахматная партия. Речь идет о моей сестре, о ее судьбе! – отрезала Сьерра.

– К сожалению, жизнь очень похожа на игру в шахматы, где каждый человек обладает способностью ходить только таким способом, какой ему задан изначально, от природы, – усмехнулся Ник. – Прошу прощения за столь избитое сравнение.

Сьерра покачала головой:

– Поскольку ты сам признал это, то не стану. Ник смотрел ей вслед, испытывая жгучее желание окликнуть ее, сделать вид, что ему еще надо с ее помощью разобраться с файлами в этом устаревшем компьютере, как-то успокоить Сьерру и отвлечь.

Но он сдержался. Ему нужно было время, чтобы побыть одному, поскольку присутствие Сьерры мешало сохранять присущее ему хладнокровие и ясность ума. Каким-то образом ей удавалось задеть его, чего не могли сделать более хитроумные противники, с которыми ему приходилось сталкиваться. И она могла задеть его, попадая в самые больные места, пробивая все доспехи, которые так помогали в общении с другими людьми. Ник не мог понять: что ему делать с собой? И с ней тоже.

Нахмурившись, Ник задался вопросом: какого черта он торчит в Эвертоне? Такого с ним прежде не случалось. Он всегда заранее все обдумывал, взвешивал, принимал решение и приступал к действиям. И никогда потом не сомневался, правильный ли он сделал выбор. Но в этот раз все шло наперекосяк. Он действовал, поддавшись непонятным порывам: зачем-то вдруг ушел в отпуск, взял напрокат плавучий дом…

Он не мог обманывать себя, списывая все на любовь к воде, на тоску по дальним плаваниям. И апатия, которая охватила его в последнее время на работе, тоже не имела никакого отношения к тоске по перемене мест. Ни плавучий дом, ни озеро не могли излечить его от этой странной тоски. А сейчас – он ясно отдавал себе в том отчет ─ Сьерра влечет его к себе, как магнит. И такой властной тяги он еще ни к кому не испытывал.

Это сбивало его с толку. Значит, надо более тщательно следить за собой. Не поддаваться эмоциям, как это делает Сьерра. Ник знал, что каждый шаг вел либо к победе в той игре, которую они начали, либо к поражению. В этой партии нет готовых, установленных правил, и счет уже пошел.

Сьерра права – он не наделен способностью видеть ее насквозь. Наверное, она права и в том, что он слишком приземленный человек.

Ник отогнал от себя все посторонние мысли и повернулся к экрану.

Его никогда не интересовали компьютеры сами по себе. Что ему действительно доставляло удовольствие – так это разгадывать загадки, которые они задают. И хотя эта допотопная машина вызывала у него воспоминание не о годах студенчества, а о начальной школе, ему все равно хотелось разобраться в том, как она действует. А для этого надо было сначала угадать пароль, на который она откликнется. Что это может быть?

– В каком году и каком месяце родилась Сьерра Эвертон? – спросил он у Мэри Ли.

Ну конечно! Он усмехнулся, набирая ряд цифр на клавиатуре. Не одна Сьерра для простоты выбирала паролем для включения программы дату рождения. Но легкость, с которой ему удалось проникнуть в программу, вызвала не только чувство удовлетворения, но и тревогу одновременно.

Неужели можно быть такой беспечной? Ведь здесь хранятся сведения о всех делах компании. Более того, он убедился, что все счета проплачивались именно через этот компьютер.

Еще минуту спустя Ник убедился, что у этого бронтозавра никуда не годная система защиты. По сравнению с теми новинками, с которыми ему приходилось иметь дело, эта могла представить сложность разве только для тех, кто делал свои первые шаги на этом поприще.

Пробежавшись по рядам цифр, вызвать которые ему не составило никакого труда, он почувствовал даже некоторую досаду от того, что загадка оказалась такой нехитрой и ему не пришлось как следует поломать голову. Ник уже собирался выключить компьютер, когда вдруг заметил нечто странное. Компьютер давно было пора сдавать на свалку, странно, что он все еще работал весьма исправно.

И эта старая машина сохранила весьма ценную информацию. От его скуки не осталось и следа. На смену пришло даже нечто похожее на уважение к древнему мастодонту.

ГЛАВА 8

Все места для парковки возле «Не винного погребка» были заняты. Смена Ванессы Эверли закончилась пятнадцать минут назад. Она сидела за рулем своей машины и смотрела на здание, светившееся разноцветными огоньками, словно рождественская елка. Но внутри – она не сомневалась в этом – все далеко не так радужно, как представляется снаружи. Внутри этого заведения, пользующегося сомнительной популярностью, дым стоял столбом. Там царил полумрак, на столиках мерцали зажженные свечи, а в углу светился экран телевизора.

Взгляд ее скользнул вверх – на этаж, где расположился Ади Динен. Только в одном окне горел свет. И она попыталась угадать: что же это за комната? Гостиная, кухня или спальня? Наверное, и там все оформлено так же пошло, как и в баре. Отвратительный вкус Динена должен проявиться и в убранстве собственной квартиры.

Она представила спальню во всех подробностях, словно и в самом деле стены дома вдруг стали прозрачными. Там должна стоять огромная кровать с водяным матрасом, покрытая черными шелковыми простынями. И, конечно же, прямо над кроватью, на потолке, висит огромное зеркало. Она готова была биться с кем угодно об заклад, что Динену, как всем извращенцам, нравится вид своего обнаженного тела. Там стоит такой же громадный телевизор, как в баре, с видеомагнитофоном, по которому он прокручивает порнофильмы.

На прикроватной тумбочке стоят в ряд самые разные ароматические масла, которые возбуждают чувственность, лежат всякие штучки из секс-шопов и, не исключено, – экзотические наряды. Один из офицеров полиции показывал конфискованный у какого-то продавца каталог, в котором предлагались такого рода вещи. И она бы нисколько не удивилась, если бы узнала, что Динен относится к числу постоянных клиентов такого рода магазинчиков.

Опустив стекло, Ванесса ощутила, как прохладный ветер с озера коснулся ее пылающего лица. Дождь заметно поутих, но еще не прошел окончательно, и, по прогнозам метеорологов, следующая неделя обещала быть такой же – небеса прорвало, и там, наверху, не торопились заштопать прореху. И городок Эвертон оказался прямо под струей водопада.

С мрачным видом она смотрела на огоньки, украшавшие стену бара. Услышав прогноз погоды на будущую неделю, Сьерра едва не разрыдалась. И Ванесса понимала, почему сестра впадает в отчаяние. Если Сьерре не удастся справиться с финансовыми трудностями, которые надвигались на нее как гроза, она сочтет, что не справилась и со своими обязанностями, что она плохая внучка, дочь и сестра. И как бы они все ни пытались переубедить ее – ничто не подействует.