Драконьи долги (СИ) - Танжеринова Янтарина. Страница 58

— Сейчас, я только принесу ещё дров, а то огонь погаснет.

Его не было минут пять. Он вернулся с охапкой дров, сложив их грудой возле камина, подбросил в огонь пару поленьев и нырнул к Айриэ под одеяло, разувшись и скинув куртку. Вытянулся за спиной, прижимаясь и замирая. Он принёс с собой запах морозного дня и свежего ветра, а когда на миг уткнулся ей в шею за ухом, Айриэ почувствовала, что губы и щёки у него ледяные, а кончики волос — мокрые: наверное, растёр лицо снегом, чтобы взбодриться.

— Где мы? В том доме?

— Да, я тебя перенёс, когда… — Он кашлянул, безуспешно пытаясь избавиться от хрипотцы. — Ты запретила трогать рану, но не себя. В доме в любом случае было лучше, чем на снегу. К тому же я нашёл запас дров в кухне, развёл здесь огонь и завесил окно старыми тряпками. Ты так дрожала даже под одеялом, что я решил греть тебя своим теплом. Рана перестала кровоточить, но ты дышала всё слабее и не приходила в себя…

— Ты меня вытащил, — негромко сказала Айриэ. — Не знаю как, но ты помог мне добраться до… источника сил. Я ведь говорила, что ты и дракона переупрямишь…

Он не ответил, только чуть сильнее прижал к себе и длинно выдохнул, взъерошив ей волосы на затылке.

— Фиор, ты тут какой-нибудь еды случайно не нашёл?

— Не искал, но вряд ли тут осталось что-то съестное. Дом лет сто как заброшен.

— Ну и ладно, у наших гвардейцев возьмём, они в паре миль отсюда, — сообщила она и прикусила язык.

Лучше бы ей не упоминать о гвардейцах, хотя… раньше или позже, всё равно узнает. Она сама и скажет, потому что такое от него скрывать нечестно. Раз он любит по-настоящему, то и честность от неё он заслужил. Пусть даже он возненавидит Айриэ, лгать ему ради этого она не станет.

— Хорошо, поедим с гвардейцами, — рассеянно ответил он и усмехнулся ей в волосы: — Ну почему ты всё время зовёшь меня так? Я же просил!

— А чем тебе не нравится Фиор? — в свою очередь поинтересовалась драконна.

— Так звали глупого и наивного мальчишку, Айриэннис. Я не хочу о нём вспоминать. Мне неприятно.

— Глупости там и не бывало, наивность — явление преходящее, а внутренний стержень в тебе имелся уже тогда, так что тебе нечего стыдиться. И, если уж на то пошло, то Фирио тебя называли многие, тот же Орминд. Разве это не вызывает неприятных воспоминаний?

— Вот в том-то и дело, — вздохнул он. — Фирио — это моё имя, и оно мне нравится так же, как полное. Фиором же меня звала только ты одна…

«И для меня это чересчур личное», — мог бы добавить он. Промолчал.

Айриэ тоже не собиралась продолжать, но потом всё-таки пояснила:

— Фиор звучит очень похоже на драконье Фиаор — «летящий». Мне показалось, тебе подходит.

Он снова сильно дёрнулся и сказал сдавленно:

— Звучит жестокой насмешкой.

Айриэ коротко выдохнула и возразила:

— Но у тебя есть крылья. Твоя личность, твоя внутренняя суть — крылата.

— Айриэннис… если тебя хоть сколько-нибудь интересует моё мнение… никогда!.. Никогда не называй меня так!.. — с силой выдохнул он, и в его голосе было столько полынной горечи, что Айриэ даже не нашлась что ответить. Только кивнула, обещая.

Молчание клубилось над ними душным облаком, сбивая дыхание и оставляя кисловатый металлический привкус на языке. Потом Фиор… Фирио!.. сказал, тронув губами её волосы:

— Прости, я знаю, что ты не хотела задеть. Просто… не называй.

— Не буду, если не хочешь.

Он чуть слышно вздохнул и заговорил о другом:

— Айрэ, я тут в холле пентаграмму нашёл. Наверное, её этот демон нарисовал и использовал для какого-то ритуала. Там в центре какой-то растерзанный монстр вроде гигантского сурка с рогами, а по углам пентаграммы — оплавившиеся свечи.

— Хорошо, что не человека замучили, — вяло откликнулась драконна. — Думаю, демон так запасное вместилище для себя готовил — устанавливал начальную связь с телом нашего конопатого приятеля.

— Демон теперь в него вселился?

— Угу. Он легко может менять тела, хотя не знаю, каким образом. Теперь понятно, почему он выжил в Акротосе. Кстати, «ответное проклятие» задело его прежнее тело, ловко выкрутился, дрянь.

— А он точно демон, не вселенец?

— Точно. Уж поверь, я разбираюсь, — буркнула Айриэ. — А с Мэйгином у него действительно договор, я почувствовала связь, когда меня… почти убили.

— Айрэ, кстати, с тебя почти сразу после ранения слетела иллюзия. Ты сейчас в своём настоящем облике. Шоко тоже.

— А, это я, наверное, бессознательно стягивала к себе крохи собственной магии, откуда только можно. Иллюзию можно распутать и использовать остаточную силу заклинания, хоть там и мизер. Ничего, это даже лучше. Глаза только иллюзией прикрою. Так что сейчас я отлежусь, и возвращаемся в Аэс-Тронд… в качестве представителей Ордена. Шутки кончились.

— В замке будут проблемы. Слово принца против нашего.

— Фирио, Мэйгин не станет нас дожидаться, поверь. Он сбежит, потому что знает, что обречён.

— Ты его… проклянёшь?

— Нет, он пока не заслужил драконьего проклятия. Подумаешь, связался с демоном и захотел себе корону брата. Не он первый, не он последний. Смертную казнь он заработал, но и только. Если его смогут арестовать, то его ждёт королевский суд. Моё проклятие в данном случае стало бы нарушением Равновесия. Кара, не соразмерная вине.

— С королём возникнут проблемы? Он же ненавидит Орден…

— Они решаемые. Шингара мы переубедим или, хм, станем лечить от безумия, не спрашивая его согласия. Я вот думаю, а уж не Мэйгин ли потихоньку настраивал брата против нас? Он ведь… способный политик, очень.

— Звучит как ругательство, — хмыкнул Фирио.

— Оно и есть, — проворчала Айриэ. — В Аэс-Тронде, думаю, всё обойдётся. Никто не станет поддерживать принца, связавшегося с тварью из Нижних миров.

— А доказательства?

— Слово орденского мага — лучшее доказательство, но мы можем поискать что-то конкретное, хоть бы и в подземельях.

Айриэ с удовлетворением отметила, что рана уже почти не болела, зато нестерпимо чесалась. Значит, всё в порядке, осталось совсем немного.

Впрочем, на смену боли физической пришло царапающее душу воспоминание о цене собственного спасения. Тоскливо и муторно, а забудется нескоро. Айриэ устало прикрыла глаза и вздохнула. Фирниор тут же сочувственно погладил её по щеке кончиками пальцев, вероятно, думая, что драконна страдает от боли в ране. Знал бы он…

Предугадать его реакцию, когда он узнает, было несложно. Развернётся и уйдёт прочь, на сей раз окончательно. Оборвёт все связывавшие их ниточки, прямо по живому, и уйдёт.

И Айриэ поняла, что в этот раз ей будет трудно забыть.

Тихо, тепло, уютно. Потрескивали поленья в камине, чуть-чуть пахло ароматным дымом, шею слегка щекотало тёплое, ровное дыхание Фирниора, а его молчаливая поддержка ощущалась как мягкий плащ, укутавший плечи в холодную погоду. С таким не замёрзнешь… изнутри не замёрзнешь.

Не привыкнуть бы.

Заживление раны завершилось, пора было вставать, но Айриэ никак не могла себя заставить нарушить это редкое для неё чувство единения не с природой, не со стихией, не с магией, но с другим живым, разумным существом. Тем более что наверняка это последний раз, когда он так доверчив и расслаблен, находясь рядом с ней. Скоро всё изменится бесповоротно. Он больше не станет считать её ожившим чудом и прикасаться так бережно, будто к хрупкой драгоценности, которую можно сломать одним неловким движением. Он перестанет доверять… и от этого становилось больно.

Всё, хватит!.. Драконна заставила себя шевельнуться и сообщить:

— Можем вставать.

Фирниор встрепенулся, помогая ей подняться на ноги. Голова чуть закружилась, волнами накатывала слабость, так что пришлось вцепиться в мужчину и немного постоять, дожидаясь, пока исчезнет мельтешение чёрных точек перед глазами. На коже живота остался ярко-розовый кривоватый рубец, который должен пропасть через пару дней. Айриэ затянула пояс и отпустила разрезанную ткань штанов, позволяя зачарованной одежде устранить повреждения и убрать пятна крови.