Золотое побережье - Робинсон Ким Стэнли. Страница 80
– Смотрите сами. Кинговский «уоппер», в нем же самое лучшее мясо, тут и спорить даже не о чем.
– Слушай, Таши, а что это там в нем такое, не то таракан, не то жук навозный.
– Скажешь тоже! Да ты в свой загляни, если не боишься, что стошнит. Кто ж не знает, что макдональдские «биг-маки» делаются из отходов перегонки нефти.
– И ничего подобного! Они же тогда возбудили дело о клевете и выиграли его!
– Ну и что же, что выиграли, кто же их не знает, всех этих судей-адвокатов. Да ты взгляни на это мясо, это же слизь какая-то, тина болотная.
– Как бы то ни было, это выглядит лучше, чем двойной «джек» Эйба.
– Нашел с чем сравнивать.
– Чего вы там несете, – возмущается Эйб. – «Джек» вполне нормальный, и вы, главное, посмотрите, какой к нему идет молочный коктейль. С вашими и равнять-то нельзя. Макдональдский, так это пенопласт какой-то, а в кинговском и вообще кроме воздуха ничего нет. Настоящий молочный коктейль, из настоящего мороженого можно получить только в «Джеке».
– Молочный коктейль? Молочный, говоришь, коктейль? Да ты не знаешь даже, какой у него вкус, у этого самого молочного коктейля! Их же в этой стране забыли, как и делать, еще в том, наверное, тысячелетии! У тебя в стакане самый обычный шейк, а мой, маковский шейк ничем не хуже. Вот, даже с апельсиновым ароматом.
– Слушай, Джим, ты бы все-таки постеснялся, здесь же люди едят. Меня чуть не вытошнило.
– И чипсы маковские тоже самые лучшие. Эти твои, джековские, они же колючие, ими ширяться можно вместо шприца.
– Ну вы только послушайте, как он заговорил! Крутой парень. Сказал бы я, на что твои-то чипсы похожи, да пожалею невинные ушки здесь присутствующих. И вообще, кончай трепаться.
– Ничего я не треплюсь! Сэнди, вот ты, давай ты выбери. Попробуй вот этот.
– Нет, Сэнди, сперва мой! Кусай!
– М-м-м, м-м-м, м-м-м.
– Вот видишь, ему мой понравился.
– Да нет, он же сказал «уоппер», вы что, не слышали?
– Они в точности одинаковые, – заявляет Сэнди, проглотив последний кусок.
– Тоже мне судья!
– Лучший молочный коктейль… – начинает Эйб.
– Шейк! Шейк! Нету никаких молочных коктейлей! Мифическая субстанция!
– Лучший молочный коктейль, лучшие чипсы, самый нормальный гамбургер.
– Переводя на самый нормальный язык – тошнотворный гамбургер, – поправляет его Таши. – Куда ни кинь, основная составляющая каждого американского тела это гамбургер, все прочее – так, завитушки да украшения. А самые лучшие гамбургеры – у «Бургер Кинга», остальные им и в подметки не годятся. Так что сами должны понимать.
– Ладно, – вздыхает Сэнди. – Таши, дай-ка мне мясо со своего.
– Чего? Еще чего!
– Давай, давай, не жмись. Да там у тебя и осталось-то не больше половины. Давай сюда. А ты, Эйб, передай мне булочку, пропитанную секретным соусом. Да нет, другую, эта же ничем не пропитана. А-ха-ха, ха-ха-ха-ха, ну что за чудесный гамбургер. Господи, ниспошли мне секретный соус. Джим, дай-ка сюда малость салата, вот-вот, да, хорошо, а теперь еще кетчуп в удобном, абсолютно защищенном от отравления миниатюрном контейнере. Чудненько, чудненько. Эйб, дай сюда свой молочный коктейль. Как ни странно, ты прав. Пусти его по кругу. Чипсы… х-м-м… ладно, мы вот как сделаем. Смешаем их все вместе, вот здесь, прямо на сиденье. А как оттуда вытаскивать этот кетчуп? Ага, проткнуть и вставить трубочку. Полей-ка это хозяйство, Эйб. И помахивай, помахивай, а то ты все на одну льешь. Теперь правильно. Так вот, братья мои, вот оно. Ле гран компромисс, величайшее всеамериканское блюдо всех времен. Фантастика! Хавайте!
– Да-а.
– А вот я что-то потерял аппетит…
По окончании трапезы Сэнди берется за ручное управление и поворачивает к дому. Уже поздно, а завтра вкалывать и вкалывать.
Снова ньюпортская трасса, но теперь нижний ее уровень; над головами несется нескончаемая вереница рекламных плакатов, ослепительно яркий парад сублиминальных, в подсознание вбиваемых слов, изображений, изображений, слов. КУПИ! НОВЫЙ! СМОТРИ! СЕЙЧАС! Сэнди, Эйб, Таши и Джим обмякли на своих сиденьях, смотрят на проносящиеся за окнами огни.
Никто не разговаривает. Поздно, они устали. В машине царит какое-то такое – элегическое, что ли? – настроение. Они исполнили один из своих ритуалов, даже не «один из», а главный, древнейший. Ритуал, вошедший в жизнь каждого из них чуть ли не от рождения. Сколько бессчетных вечеров кружили они по аутопии, и говорили, и вкушали совместную трапезу, и смотрели на мир? Тысячу? Две тысячи? Вот так они дружили. Но только у сегодняшнего вечера странный какой-то привкус, словно они исполняют этот свой ритуал в последний раз. Ничто не вечно. Каждого из них влечет в свою сторону, появились центробежные силы, разрывающие их общую жизнь, и они это ощущают, они понимают, что приходит конец их долгому, затянувшемуся детству. Ничто не вечно. Именно это ощущение повисло в машине, тяжелое и отчетливое, как запах тех самых чипсов.
Сэнди нажимает кнопку, стекло в его окне скользит вниз.
– Ну что, по пипетке на дорожку? Они заезжают в гараж СКП, Эйб и Таши направляются к своим машинам, Джим тоже – но тут его подзывает Сэнди.
– Джим, а ты часто видишь Артура? – Вопрос сопровождается сонным почесыванием головы.
– Да нет, совсем изредка. Вот за это время, после Европы, один всего, наверное, раз.
Сэнди на мгновение задумывается, выбирает наилучшую методику проведения допроса.
– А ты не знаешь, не связан ли он с чем-нибудь таким, ну, знаешь, посерьезнее, чем эти его плакатики? Джим густо краснеет.
– Ну, понимаешь… Я, в общем-то, не уверен…
С Артуром все ясно. И Джим про него знает. Не исключено, что и сам в это вляпался. Вполне возможно. Даже – скорее всего. Трудно, конечно, представить себе Джима, участвующего в диверсионной операции, но ведь как знать? Такие за идею куда угодно пойдут.
Так что же можно сказать, а чего не стоит? Теперь уже об этом думает не Джим, а Сэнди. Джим – один из его лучших друзей, тут нет никаких сомнений, но Боб Томпкинс – крупный деловой партнер, а заботясь об интересах Боба, приходится заботиться и об интересах Реймонда. Положение щекотливое, Сэнди устал. Спешки тут вроде никакой особой нет, да и вообще – что такого уж существенного может сказать он Джиму? Лучше узнать сперва побольше, а уж потом и начинать разговор. Артур Бастанчери работает на Реймонда, это точно, Джим работает с Артуром – ну, это почти наверняка. А вот Реймонд, работает он на кого-нибудь, или сам по себе? Ну какой, скажите на милость, смысл дергать Джима, не разобравшись в этом ключевом вопросе? Правду говоря, Сэнди настолько обессилел, что ему вообще трудно сейчас думать о чем бы то ни было.
– Артуру надо быть поосторожнее. – Он хлопает Джима по руке, видит на его лице удивление и добавляет, поворачиваясь к лифту: – Да и тебе бы не мешало.
Уже три часа ночи. Если встать завтра в семь, можно успеть позвонить отцу в Майами, а то потом у них там будет обед.
Глава 54
Джим проводит в конторе Первой американской компании титульного страхования и торговли недвижимостью который уже день подряд, что полезно для его банковского счета – в ущерб настроению.
– Все на мази, Джимбо! – лицо Хэмфри сияет. – Строим мы все-таки этот корпус «Пурва». Амбанк утвердил кредитование, сегодня подписаны последние бумаги. Остается только получить подтверждение от остальных предполагавшихся участников проекта, нужно будет сделать это в темпе, за пару дней, пока никто не передумал.
– Хэмфри, да ведь у вас так и нет на это здание съемщиков.
– Ну, как сказать, ведь некоторые интересовались. Да и вообще это ерунда, будет здание, будут и съемщики.
– Хэмфри! Насколько заполнены административные корпуса, построенные в ОкО за последнее время? На двадцать процентов?
– Что-то в этом роде, точно не помню. Но все еще изменится, бизнес быстро растет.
– Не понимаю, откуда ты это взял. Наш округ забит под завязку, некуда здесь расти.