"Прости, любимая, так получилось..." (СИ) - "Ключница Варвара". Страница 42

Бывший спецназовец окинул суровым взглядом творящийся в комнате бедлам и рявкнул:

— А ну, живо все по местам!

Охранник тут же испарился, а девушки испуганно забились в угол.

— Быстро вернуть всё на кухню и спать! Я с вами завтра разберусь! Что встали? Контейнер в руки и бегом!

Лия и Полли ринулись в коридор, подгоняемые злобными репликами преследующего их Стаса.

Разбуженный странным шумом Дэн решил всё-таки покинуть мастерскую и отправиться спать к себе в комнату. Потирая ноющие от боли виски и пошатываясь, он выглянул в коридор и в ужасе захлопнул дверь обратно, решив, что выходить, пожалуй, пока рановато.

Мимо него стремительно пронеслась уже знакомая оранжевая зверюга, за которой по пятам гнался Станислав.

«Всё-таки не зря я ему деньги плачу, — удовлетворенно заметил художник. — Отличный начальник охраны! Даже белочку мою гоняет», — мелькнула в затуманенном алкоголем мозгу шальная мысль, прежде чем он вновь плюхнулся на стоящее в мастерской канапе и отключился до утра.

Комментарий к Глава 54. Ликёрчик - https://fotki.yandex.ru/next/users/svb4010/album/496271/view/5137345

Пример "пижамной вечеринки" - https://fotki.yandex.ru/next/users/svb4010/album/496271/view/5137347

========== Глава 55. ==========

Ривенхарт с трудом разлепил веки уже ближе к обеду, в полной мере ощутив себя принцем на горошине, которому в задницу вместо горошины впилось нечто острое. От долгого лежания на коротком канапе шея немилосердно затекла, и поначалу художнику, чтобы посмотреть на висящие на стене часы, пришлось развернуться всем корпусом, так как склоненная вбок голова болела и поворачиваться самостоятельно категорически отказывалась.

При ближайшем рассмотрении горошиной оказалась коварно закатившаяся под хозяина запонка. Рядом с ней обнаружилась и странная мятая шелковая тряпочка, в которой Дэн с трудом опознал галстук-бабочку с варварски помятыми крылышками. Видимо, вчера он раздраженно стащил её через голову и не глядя швырнул на диванчик.

Художник болезненно поморщился и потёр переносицу. Голова пульсировала и казалась как минимум вдвое большего размера, чем обычно. Во рту чувствовался настолько мерзкий привкус, что Дэн попытался вспомнить — а не ел ли он случайно чего-нибудь из Котькиной миски?

Вместо полагающегося трагического стона с губ страдальца сорвалось только какое-то невнятное сипение. Язык распух и намертво присох к нёбу. Мучимый отнюдь не духовной жаждой, гениальный художник оглянулся в поисках хоть какой-нибудь жидкости. Для этого пришлось медленно поворачивать весь корпус, как башню заржавленного танка, потому что иначе в висках начинало бухать молотом, а линия горизонта опасно накренялась.

Живительная влага обнаружилась в вазе, в которой стояли уже слегка подвявшие цветы для натюрморта. Остатки букета, теряя лепестки, были безжалостно вытряхнуты на пол. Вода из-под них была какой-то склизкой и отчётливо отдавала водорослями и плесенью, поэтому художник, принюхавшись и состроив брезгливую гримасу, решил не рисковать.

Слегка пошатываясь, он добрёл до раковины в углу мастерской и на полную отвернул кран с холодной водой. Тащиться до стеллажа с натюрмортным фондом он не стал и принялся жадно пить прямо из пригоршни. Жить стало заметно лучше, особенно после того, как Дэн решительно сунул голову под ледяную струю.

Он ещё немного постоял у раковины, наклонив голову вниз. Вода струйками стекала с волос на пол, но это было неважно. Капли щекотали блаженно прикрытые веки. Дэн чувствовал себя бедуином, дорвавшимся до оазиса.

Когда спина начала ощутимо затекать, бедуин открыл глаза и тут же крепко зажмурился обратно. Проморгавшись и тряхнув головой, отчего перед глазами тут же полыхнули разноцветные пятна, художник осторожно осмотрел собственный пиджак и рубашку. Пятна и не думали никуда исчезать.

Мятый пиджак и хвостами выбившаяся из брюк рубашка выглядели гораздо более живенько, чем можно было бы ожидать от официального костюма. Свежие пятна масляной краски и потёки растворителя покрывали их замысловатым узором. Этой ночью он явно не озаботился поисками подходящей тряпки и вытирал кисти прямо о костюм от кутюр.

«А что я, собственно, рисовал?» — весьма озадачился Ривенхарт, так как версия, что он на кураже расписывал сам костюм, выглядела совсем уж фантастической.

Тогда что же это всё-таки было? Дэн смутно припоминал собственную злость и бессилие и тающий, ускользающий образ, вместо которого всё ярче и ярче проступал другой.

На столе в углу мастерской притулился небольшой буковый мольберт с куском картона, отвёрнутый к стене. Ещё один картон стоял прямо на полу, прислонённый к ножке стола.

Художник подошёл поближе и с опаской развернул мольберт к себе. Мало ли что он вчера сотворил в таком состоянии...

Результат ночного творчества превзошёл все его ожидания, причём и лучшие, и худшие одновременно. Этот этюд определённо был одной из его самых больших творческих удач.

Женское лицо в три четверти, списанное до нескольких быстрых мазков облако волос невероятного золотого цвета. И как он только смешал такой оттенок? Энергичные линии и кажущиеся хаотичными пятна складывались в миловидное лицо с тщательно выписанными глазами. Глубокие и внимательные, нездешнего льдисто-голубого цвета, они заглядывали в самую душу, даже не спрашивая — утверждая.

— Рыжая ведьма... — процедил Ривенхарт и снова переставил мольберт портретом к стене. То-то у него всю ночь было ощущение, что кто-то ходит... и смотрит.

Второй этюд был ещё хуже, то есть лучше. Почти картина — когда он только успел? И снова она. В том самом фиолетовом платье, в котором была на злополучном приёме.

Вспомнив приём, Дэн почувствовал отчётливое желание побиться головой о стену. Макс его убьёт... Кстати. У Макса наверняка водится аспирин или что-нибудь в этом роде.

Телефон рыжего не отвечал, и Ривенхарт, пригладив пятернёй мокрые волосы, отправился на поиски.

========== Глава 56. ==========

За антиобщественное поведение Стас выписал обеим любительницам ночного пения по наряду вне очереди и сослал на исправительные работы на кухню. На робкие возражения Полли, что тут вообще-то не армия, Станислав так грозно зыркнул на неё, что девушка невольно вытянулась по струнке и строевым шагом направилась к месту отбывания наказания. Теперь она старательно драила полы в столовой, а Лие Патрик поручил вытащить всё из буфета и хорошенько помыть полки.

Когда в столовой появился Ривенхарт, Полли от неожиданности выронила швабру. Вид у того был весьма экзотичный. Хозяин особняка больше всего напоминал помесь панды и попугайчика. Тёмные набрякшие круги под глазами и пробившаяся на щеках и подбородке сизая щетина выгодно оттенялись перепачканным разноцветными масляными красками костюмом. Дэн потёр переносицу, поморщился и прикрыл глаза, красные от полопавшихся сосудов:

— Полина, не устраивай тут бомбардировку Нагасаки... Голова же болит — сил нет. Значит, эта рыжая плутовка спихнула на тебя свою работу, пока сама, как принцесса на горошине, — Дэн почесал синяк от запонки на заднице, — нежится в постели?

Из кухни раздалось шуршание и возня, которые для обострённого жестоким похмельем слуха звучали, как испытание килотонной атомной бомбы. Возмущенная таким несправедливым обвинением Лия начала натирать полку особенно яростно.

Девушка стояла на четвереньках и почти полностью скрылась в недрах большого антикварного буфета. Наружу весьма вызывающе торчала только аппетитная попка.

— Что, ещё и крыса завелась? Совсем Котька их душить перестал... Чтоб ты сдохла, тварь толстожопая!

Ривенхарт схватил швабру и ворвался на кухню, потрясая ею, как копьём, с намерением немедленно ликвидировать источник раздражающего звука.

Оп-па, - потрясенно выдохнул художник, опуская орудие мести.

Лия, которой послышалось совсем другое, шустро вскочила на ноги и гордо выпрямилась.

— Да как вам не стыдно?! — возмутилась она и сорвала с рук резиновые перчатки. — Как можно опускаться до таких оскорблений?!