Четвертая обезьяна - Баркер Джей Ди. Страница 51
58
Клэр — день второй, 10.59
— Надо позвонить Портеру, — сказал Нэш.
Они приехали к дому Кеттнера — непримечательному приземистому одноэтажному кирпичному зданию с пятью подъездами. Там их уже ждала группа Эспинозы; спецназовцы готовились вломиться в квартиру. Клэр и Нэш надели бронежилеты и следом за спецназовцами взбежали на крыльцо. Квартира Кеттнера была последней справа.
Клэр проверила, заряжен ли ее «глок», и прижалась спиной к стене.
— По-моему, сейчас не стоит его беспокоить.
— Он наверняка захочет узнать, что происходит.
— Не стоит все время давить на него…
— Заходим через пять секунд! — рявкнул в наушниках голос Эспинозы.
— Пошли!
Нэш заглянул в коридор и увидел, как Броган и Томас вламываются в квартиру Кеттнера с помощью тарана. Дверь распахнулась, жалобно заскрипев, и ударилась о внутреннюю стену; во все стороны полетели щепки.
— Пошли! Пошли! Пошли! — крикнул Эспиноза, прежде чем броситься в пролом.
— Пойдем, — сказал ей Нэш и побежал по коридору, направив ствол «беретты» в пол. Когда он добежал до двери, у него в наушниках поверх помех послышались голоса:
— Броган, все чисто.
— Томас, чисто.
— Тибидо, в спальне чисто.
— Эспиноза, все чисто… вроде.
Нэш вошел в квартиру; Клэр шла за ним по пятам.
— Ах ты, проклятие!
Квартира оказалась не слишком просторной. В середине прошлого века предпочитали стандартную планировку. Из прихожей вошедшие сразу попадали в жилую зону, справа от которой находилась кухня. Небольшой коридорчик, изгибавшийся возле ванной, вел, скорее всего, в спальню. Клэр не поняла, сколько мебели в квартире и есть ли она, потому что вся гостиная, от пола до потолка, была завалена бесчисленными стопками газет. Одни газеты давно пожелтели и выцвели, другие были новыми, хрустящими. Рядом с газетами лежали книги — как в переплетах, так и в обложках; попадались и журналы.
— Они разложены по жанрам. Вот здесь, например, вестерны, а там — любовные романы и научная фантастика. Эти похожи на ужастики. Интересно, как можно жить вот так?
— Как в передаче «Барахольщики», — заметила Клэр. — Начинают собирать всякие мелочи, а потом идет по нарастающей. Наверное, у тебя дома такая же коллекция порнушки. — Она запрокинула голову. — Слышишь кошку?
— Она там, — сказал Тибидо. — Лоток уже несколько дней не чистили.
— Интересно, как кошка вообще находит лоток? — спросил Нэш.
Из ванной вышел Эспиноза.
— Захламлена только гостиная; в остальных помещениях довольно чисто.
Из спальни вышел Тибидо; он нес на руках крупную кошку породы русская голубая. Кошка мяукала у него на руках и лизала черный пластик его кевларового жилета.
— Бедняжка, должно быть, голодна.
Нэш поспешно отскочил в сторону:
— Держи ее от меня подальше, у меня аллергия!
Клэр рылась в груде газет. Достала экземпляр «Чикаго трибюн».
— Шестилетней давности!
— Судя по этим залежам, у него здесь скопилось газет лет за десять, — ответил Эспиноза. — Что мы ищем?
— Что угодно, способное подсказать, где найти Эмори, — ответил Нэш.
У Клэр зазвонил телефон.
— Это Клоз, — сказала она, взглянув на экран, и включила громкую связь.
— В общем, странно, — начал Клоз, не поздоровавшись.
— Что странно?
— Я запросил банковские документы Кеттнера… Кстати, Портер, прежде чем ты спросишь: да, у меня есть ордер.
— Портера сейчас с нами нет.
— Где он?
Клэр закатила глаза:
— Он занят. Так что ты нашел?
— Я нашел перевод на сумму двести пятьдесят тысяч долларов, который пришел на его счет до востребования три дня назад. Но не это самое странное; еще четверть миллиона поступила вчера вечером, после того как он умер.
— Можешь выяснить, откуда поступили средства?
— С номерного счета на Каймановых островах. Я пытаюсь выяснить имя вкладчика, но тамошние банкиры не слишком охотно идут навстречу. У меня есть приятель в ФБР; возможно, ему удастся слегка их запугать. Позвоню ему, как только мы закончим разговор. Он любит при каждом удобном случае цитировать закон о борьбе с терроризмом.
Нэш ткнул Клэр в бок:
— Думаешь, денежки от Толбота?
— С какой целью?
— Не знаю… может, выкуп?
Клэр повернулась к трубке:
— Клоз, у Толбота есть счета на Каймановых островах?
— У него везде есть счета. Деньги пришли из банка «Ар-Си-Би ройял». Отдельные фирмы Толбота переводили деньги в то же отделение и получали переводы оттуда, правда, номера счетов не совпадают. Но это не значит, что он ни при чем… — Клоз помолчал; послышалось щелканье клавиш. — Ха!
— Что?
— Нашел еще один перевод. Пятьдесят тысяч долларов пришли на счет Кеттнера ровно за месяц до первых двухсот пятидесяти тысяч, которые поступили три дня назад. Если это выкуп, выплачивать его начали по крайней мере месяц назад, — сказал Клоз.
— Что ты можешь сказать о Кеттнере? — спросила Клэр.
— Пятьдесят шесть лет. Работал в службе доставки посылок «Юнайтед парсел сервис», но месяц назад ушел в продолжительный отпуск. Я запросил его личное дело, однако подозреваю, что он ушел в отпуск по болезни.
— У него был сотовый телефон? Можешь отследить его передвижения?
— Нет. Я не могу найти телефон, зарегистрированный на его имя, а служебного у него тоже не было — я проверил в «Юнайтед парсел». Если у него и был мобильник, то одноразовый. В квартире есть городской телефон; сейчас я проверяю его переговоры.
— А родственники? Кто-нибудь?
Снова щелчки.
— Была младшая сестра, но она погибла в автомобильной аварии пять лет назад. Амелия Кеттнер, в замужестве Матерс.
— Матерс?! — всполошился Нэш.
— Да, а что?
— У Эмори есть приятель, которого зовут Тайлер Матерс. Он учится в средней школе имени Уитни Янга.
— Погоди секунду; я ищу ее досье, — сказал Клоз.
Клэр широко раскрыла глаза:
— Эмори встречается с племянником Обезьяньего убийцы?
— В яблочко! — воскликнул Клоз на своем конце линии. — Это он. Шестнадцать лет. Живет с отцом в центре города.
— Детективы?
Обернувшись, Клэр и Нэш увидели, что в дверях спальни стоит Эспиноза с мобильным телефоном в руке.
— Телефон Эмори.
— Клоз, я тебе перезвоню. — Клэр поспешно нажала отбой. — Дай-ка посмотреть!
Эспиноза протянул ей телефон; она взяла его в перчатках и постучала по экрану; ничего не произошло.
— Откуда вы знаете?
— Он вынул батарейку. Я посмотрел серийный номер. Телефон записан на «Толбот энтерпрайзиз», а владельцем значится она. Телефон отключился позавчера вечером в 18.43, — объяснил Эспиноза.
Клэр бросила трубку в пакет для вещдоков и повернулась к Нэшу:
— Надо брать этого племянника. Возможно, он знает, где она.
59
Дневник
Насчет звуконепроницаемости я ошибся.
Даже из-за закрытой кухонной двери я слышал, как внизу безостановочно вопит миссис Картер. Ее крики меня очень отвлекали, и сначала я думал надеть наушники, но потом решил прогуляться к озеру. В конце концов, стоял погожий летний день, в такой день не хочется сидеть в четырех стенах. Гулял я недолго, самое большее час — достаточно, чтобы посмотреть, как там кошка, бросить в воду несколько камешков, убедиться в том, что мистер Картер похоронен в озере навсегда, и прийти назад.
Зеленый «плимут» вернулся.
Он стоял на дорожке перед домом Картеров, но в нем никого не было. Я подошел поближе; мотор был еще теплым и тикал; пахло выхлопными газами. Однако вчерашнего гостя нигде не было видно.
Стараясь не высовываться из-за кустов, я подобрался ближе.
На солнце блеснули ключи; они болтались в замке зажигания.
Какой доверчивый!
Если ключи в зажигании, скорее всего, машина не заперта.
На долю секунды я высунулся из зарослей и посмотрел на дом Картеров.
Парадная дверь была закрыта, но что-то было не так; дом не выглядел пустым.
Должно быть, незнакомец внутри; где же ему еще быть?
Машина была развернута капотом на юг; соответственно, водительская дверца располагалась со стороны дома Картеров, а пассажирская дверца — со стороны улицы.
Набрав в грудь побольше воздуха, я выбежал из укрытия и метнулся к пассажирской дверце. Присев, я отчетливо увидел за стеклами машины дом Картеров. Конечно, я понимал: если незнакомец выйдет, он так же отчетливо увидит меня. Выбора не оставалось; пришлось соображать на ходу.
Я нажал на ручку и очень осторожно дернул дверцу на себя. Она страшно заскрипела в знак протеста. Сначала я подумал, что шум такой громкий, что незнакомец непременно услышит, поэтому оставил дверцу открытой и, опасливо косясь на дом, нырнул под днище машины. Прошла минута, на крыльцо никто не вышел. Я встал и заглянул в салон.
Переднее сиденье «дастера» представляло собой черный кожаный диван, над которым возвышалась длинная ручка переключения передач, увенчанная черным набалдашником в виде магического шара с восьмеркой; я за всю жизнь не видел более крутой ручки. Я тут же дал себе зарок купить такую же, как только у меня появится собственный автомобиль. И хотя до моей первой машины было еще далеко, я уже тогда понимал, насколько важно тщательно планировать все — от покупки автомобиля до взлома и незаконного проникновения в чужую собственность.
В тот раз у меня не было времени как следует спланировать незаконное проникновение в чужую собственность; потянувшись к бардачку, я про себя взмолился всем богам, чтобы он оказался не заперт. Если он окажется заперт, мне не удастся открыть его без отмычек, а мои отмычки лежали в верхнем ящике прикроватной тумбочки, под последним выпуском комикса «Человек-паук».
Крышка бардачка щелкнула и открылась.
Я надеялся найти в бардачке водительское удостоверение или любые документы, которые помогли бы мне установить личность незнакомца, но сразу понял, что мне не повезло. Никаких документов в бардачке не оказалось. Зато там лежал довольно большой револьвер. Я не разбираюсь в оружии и солгу, если скажу, что сумею с первого взгляда сказать, что передо мной. Однако тот револьвер я узнал сразу, потому что за несколько дней до того посмотрел подряд несколько серий «Грязного Гарри». Точно такой был у персонажа Клинта Иствуда.
Говоря его словами, «„магнум“ сорок четвертого калибра, самый убойный револьвер на свете, и он может подчистую снести башку, особенно если ты — невезучий подонок»…
Я не был невезучим подонком. Я считал себя умным подонком. Откинул барабан и высыпал патроны в ладонь, закрыл барабан и положил «магнум» на место, точно туда, где я его нашел.
Когда Неизвестный решит достать свою пушку (а я был почти уверен, что это произойдет в ближайшем будущем), я порадуюсь тому, что его оружие окажется примерно таким же эффективным, как водяной пистолет. Будь у меня мои инструменты, я бы извлек боек взрывателя, а патроны оставил — так, конечно, надежнее, но для этого пришлось бы сбегать домой и вернуться, пробежать не только по лужайке Картеров, но и по нашей лужайке. Так рисковать я не мог. Решил, что еще успею, если случай подвернется.
Благополучно разрядив револьвер и сунув его на место, я закрыл бардачок и порылся под сиденьем. Если не считать старой обертки от сэндвича, от которой до сих пор воняло горчицей, я ничего не нашел. Под задним сиденьем тоже было пусто.
Человек, который мог оказаться полицейским, но, скорее всего, им не был (независимо от выбранного им оружия), по-прежнему оставался для меня загадкой, которую я во что бы то ни стало решил разгадать.
Я хотел обыскать багажник, но разум и чувства подсказали, что я испытываю удачу, поэтому выбрался из машины и тихо закрыл пассажирскую дверцу, а затем, пригнувшись, убежал в укрытие, под деревья.
Стараясь прятаться за самыми большими дубами, я приблизился к дому Картеров. Поравнявшись с парадным крыльцом, быстро пробежал мимо, упал на колени в траву под окном гостиной.
Я закрыл глаза и прислушался.
Когда-то отец рассказывал, что в обычных условиях наши органы чувств действуют в унисон. Но, если заблокировать один или несколько органов чувств и положиться на оставшиеся, они здорово обостряются. С тех пор я много раз убеждался в его правоте. Так, закрыв глаза, я словно многократно усиливал слух, будто включался до тех пор не работавший слуховой аппарат.
Я прислушивался.
Внутри кто-то шаркал — скорее всего, Неизвестный. Я был почти уверен, что он находится в гостиной, прямо надо мной.
Я услышал громкий треск.
Он как будто доносился из гостиной, но я не помнил, что именно там способно было производить такой шум, а память у меня превосходная. Отец часто заставлял меня входить в незнакомую комнату и тут же закрывать глаза и говорить, что находится в комнате и где именно. Для практики мы посещали дома, выставленные на продажу, и переходили из комнаты в комнату. Осмотрев один дом, мы переходили в следующий, а если хватало времени, то успевали посетить и еще один. В какой-то день нам удалось осмотреть целых шесть домов. Моя способность запоминать содержимое комнат была почти фотографической, как с гордостью сказал мне отец. Однако у него такая способность была развита еще лучше — за ужином после марафона с шестью домами он попросил меня припомнить, что было в отдельных комнатах во втором доме. Я не был готов к такому дополнительному экзамену, и, хотя кое-что вспомнил, мне не удалось вспомнить все. Зато отец помнил; казалось, он помнит все. Казалось, он…
— Пришел полить цветочки?
Я вздрогнул, услышав голос, и чуть не выскочил из кожи, круто развернувшись лицом к его источнику. Неизвестный стоял прямо у меня за спиной, прищурившись и хмурясь; казалось, его морщины значительно углубились. В руках он держал молоток; он вертел его в своих коротких и толстых пальцах.
— Картеры в отпуске, а мне показалось, что я увидел какое-то движение в их доме, — быстро выпалил я, решив, что это вполне веская причина, чтобы находиться здесь. Иногда самые простые ответы — самые лучшие, потому что, если ты лжешь и продолжаешь разговор, ложь может застрять у тебя в глотке и задушить тебя.
— Там сейчас мой напарник, мистер Смит, — ответил Неизвестный. — Так же как я и мой работодатель, мистер Смит беспокоится, потому что твой сосед уже несколько дней не появлялся на работе. Кажется, я говорил, что мистер Картер не писал заявление на отпуск перед тем, как уехать? Его поведение кажется нам очень странным.
Я не мог вспомнить, говорил ли он об этом, когда мы с ним беседовали вчера, и все-таки кивнул. По большому счету, это не имело никакого значения.
— Вам не положено входить в их дом. Может, мне стоит вызвать полицию.
— По-моему, прекрасная мысль; пожалуй, мы так и поступим, — сказал Неизвестный. — Откуда хочешь позвонить — отсюда или из своего дома?
Крысы…
Неизвестный нагнулся и потянулся лапищей к моему плечу. Я пригнулся, развернулся и выпрямился у него за спиной.
Он хихикнул и побарабанил пальцами по стеклу, а потом поманил меня к себе:
— Успокойся, парень. Я всего лишь прошу мистера Смита выйти.
Со стороны моего дома послышался рев мотора, и я разглядел отцовский «порше», который поворачивал на нашу дорожку. Отец вылез из водительской дверцы, мама — с другой стороны. Они в упор смотрели на нас с Неизвестным и переговаривались, понизив голос, так что слов я не слышал. Потом они захлопнули дверцы машины и направились к нам. На губах у отца играла широкая улыбка, а мама держала его под руку. На ней было красивое зеленое платье в цветочек, которое при каждом шаге подчеркивало ее ноги. Прямо образцовая пара!
Отец крепко пожал незнакомцу руку.
— Добрый день, сэр. Вы — знакомый Картеров?
Неизвестный тоже улыбнулся в ответ:
— Мы с ним вместе работаем. Он не появляется на работе со вторника, и в курилке поползли неприятные слухи. Вот я и решил съездить сюда и посмотреть, что и как.
Хлопнула сетчатая дверь, и мы обернулись. С крыльца Картеров спускался тощий, жилистый тип с длинными светлыми волосами, в сильных очках. Однако к нам он не подошел, а, прислонившись к перилам, достал из кармана пачку «Мальборо». Чиркнул спичкой о ноготь большого пальца, закурил, затянулся — причем сигарета очутилась у него во рту непонятно как; я не заметил, чтобы он доставал ее из пачки.
— Мистер Смит — мой коллега.
«Мистер Смит» приподнял несуществующую кепку и продолжал смотреть на нас издалека. На маме его взгляд задержался немного дольше, чем следовало, и я понял, что это, наверное, рассердило отца, хотя он не показал виду. Наоборот, сердечно произнес:
— Рад с вами познакомиться.
Затем отец снова повернулся к Неизвестному:
— А как вас зовут, я, наверное, не расслышал.
— Да, наверное, — улыбнулся Неизвестный. — Я мистер Джонс.
— Вы сотрудник полиции, мистер Джонс?
— Почему вы так подумали? — Неизвестный наклонил голову.
Я ожидал, что отец покосится на меня, но он этого не сделал. Он не сводил взгляда с «мистера Джонса».
— По словам моего сына, вчера вы показывали ему какой-то значок или жетон…
«Мистер Джонс» отвел глаза первым; он-то посмотрел на меня.
— Не знаю, с чего он взял, что я полицейский. Должно быть, ошибся. — Он быстро подмигнул мне и взъерошил волосы, а потом повернулся к отцу: — Картеры не говорили вам, куда они поехали?
Отец покачал головой:
— Мы не настолько близки.
— Они сказали, когда вернутся?
— Повторяю, мы…
— Не настолько близки.
— Совершенно верно.
«Мистер Смит», не сходя с крыльца, бросил окурок себе под ноги и раздавил его черным сапогом — такие сапоги пристали какому-нибудь «Ангелу ада», а не очкастому мозгляку. Ростом «мистер Смит» был не намного выше меня. Зато голос у него оказался гораздо ниже, чем можно было ожидать, и более хриплый:
— Мистер Картер работал над весьма щекотливым проектом для нашего работодателя, а поскольку он не договорился с руководством об отпуске и его невозможно разыскать общепринятыми способами, мы пришли к выводу, что, возможно, он уклонился от своих обязанностей. Однако все связанные с его работой важные документы, которые принадлежат нашему работодателю, должны быть немедленно возвращены. Мы надеялись, что эти документы окажутся здесь, у него дома, но, видимо, ошиблись. Во всяком случае, если даже они здесь, то лежат не на видном месте. Мистер Картер когда-нибудь говорил с вами о своих делах? Может быть, упоминал, над чем он работает?
— Мы не настолько близки, — снова повторил отец. — К сожалению, я даже не знаю, кто мистер Картер по профессии.
— Он бухгалтер, — сказал «мистер Джонс».
Я заметил, как его взгляд на долю секунды переместился на маму, и она тоже посмотрела на него. За их молчаливыми взглядами что-то скрывалось, только я не знал, что именно.
«Мистер Джонс» выставил руки перед собой и нарисовал в воздухе квадрат.
— Он хранил свои документы в бежевом металлическом ящике размером примерно шестьдесят на тридцать, несгораемом, с замком на крышке. Похожем на большую ячейку из камеры хранения. Сам ящик я нашел у него под кроватью, но там пусто, как в стакане у пьяницы. Мне бы хотелось знать, что он сделал с содержимым.
В беседу вступила мама, которая до тех пор молчала:
— Не думаю, что Картеры обрадуются, когда узнают, что вы без разрешения рылись в их вещах в поисках ящика, независимо от его происхождения. По-моему, лучше всего будет, если вы, джентльмены, сейчас же уедете. Когда Картеры вернутся, я лично позабочусь о том, чтобы мистер Картер сразу же позвонил на работу. Наверное, он не успел должным образом подать заявление на отпуск просто по оплошности, и это, скорее всего, объясняется как-нибудь скучно и банально.
«Мистер Джонс» улыбнулся; улыбка вышла натужной, так улыбаются из вежливости в гостях, когда хозяева предлагают на десерт что-то горькое.
— Не сомневаюсь, вы правы, и мы просто принимаем случившееся слишком близко к сердцу. — Он шутливо поклонился. — Приятно было с вами познакомиться. — Он снова взъерошил мне волосы. — Славный у вас парнишка! Пожалуйста, как только ваши соседи вернутся, попросите Картера позвонить на работу.
— Непременно! — ответил отец.
С этими словами два чужака не спеша направились к «плимуту». Ни один из них не оглянулся. Отец, мама и я стояли на месте, пока машина не скрылась из вида, не оставив после себя ничего, кроме густого облака пыли.