Дух трудолюбия (СИ) - Горн Андрей. Страница 42

-Дак что. Когда огонь стих, я пошел по тракту дальше. Добрел до первого небось опаленного пятна. Постоял там немного. Страшно сказать, что супротив нас оружие применили. Подъехала ее высочество на нашей “Пуле”. Завидев меня, только и высказала мне за то, что я тебя бросил.

- Брось, Бойко, не переживай. Я ж тебя не осуждаю. И прости меня за те слова. Ты поступил тогда правильно. Сейчас я понимаю, что шансов выжить нам вдвоем в тот момент было куда меньше. Я и сам чудом жив остался. Но рассказывай дальше, не томи.

Ребята, совершенно потрясенные, едва дыша, стояли рядом, вслушиваясь в слова, произносимые моим инспектором-контролером, ставшим невольным товарищем по борьбе. Совершенно не смущаясь никого, Олег, словно вокруг для него были только я и он, принялся рассказывать дальше.

- Узнав то немногое, что было между нами, княжна уехала. Я же пошел по тракту дальше. Вскоре мимо меня пролетели аглицкие участники, мериканцы, нихонцы. Через некоторое время они вновь проехали, немало меня удивив. Представь мое потрясение! Обратно! Небось ты представляешь, они поехали обратно? Уж к ночи я набрел до реки, едва не свалившись с кручины в воду. Моста не было. Тракт был, а моста не было. Ее высочества тоже. Расположившись рядом в лесу, переночевал до утра. А утром подивился масштабу разрушений. Моста нет, в округе небось ни травиночки, мобиля же твоего тоже нет. И я подумал, что... либо ты небось ...того! -Тут наш репортер сглотнул: -либо небось смог выбраться. По тому, что я вижу тебя тут, значит второе. Вскоре прибыли артели плотников, наводить вместо напрочь сгинувшего моста временную переправу. Примкнул к ним подмастерьем и чернорабочим за возможность столоваться у них. А еще через несколько дней покинул их бригаду, едва появилась возможность попасть на тот берег. Добрался на перекладных до столицы. В редакции меня совершенно потеряли. Выслушав мою историю и сообщив последние новости в столице, отправили меня с паромобилем редакции сюда, наказав мне без репортажа не возвращаться. И вот я тут.

-И это все?!

-Ну да небось! А что ты еще хотел услышать.

-Бойко, ты хочешь сказать, что к ни полиция, ни контрразведка, ни люди императора к тебе не подходили?

-Ну да. Никого не было.

-Ха-ха-ха! Бойко! Да ты счастливчик!

-Эй, ты чего. Какой же еще я счастливчик?

-Чего-чего? Можешь сам совершенно спокойно рассказать людям эту часть нашей истории. А я тебе тут ничем помочь не могу. Запрет ее высочества!

-Не, ну ладно, а как же репортаж? У меня и в остальном куча вопросов.

-В каком еще в остальном?

-Ну как ты тут объявился. Небось странности твои.

-У-у-у, Бойко, это никому неинтересно.

-Нет, это весьма всех заинтересует. У нас выйдет шик-карный репортаж! Главная новость сезона! Вот смотри...

Императорский дворец. Рабочий кабинет его величества.

-Как продвигается расследование покушения на Александру, Михаил Георгиевич?

-Ваше величество! Мы делаем все возможное!

-Оставь все экивоки за той дверью. Говори, как есть. Знаешь же, лестью меня не проймешь!

-Мой император, пока все плохо.

-М-м-м?!

-Узнав о нападении, мы незамедлительно отправили телеграфом сообщение об всеимперском розыске во все воздушные порты и города Империи. Мугалийский дирижабль, участвовавший в нападении на ее высочество, был найден в порту Варшавы. Но мы опоздали. Лишь наши люди прибыли на портовую стоянку и поднялись на борт, то застали пустой дирижабль. Охрана порта сообщила, что за час до нашего прибытия с ворот порта выехал паровик с сошедшей на землю всей командой. По сообщенным охраной приметам на улицах и в предместье Варшавы моими людьми была организована погоня. Но все безуспешно. В пригороде неподалеку от тракта был найден брошенный ими пустой паровик. Анализ всех следов показал, что по неизвестным причинам, словно разыскиваемые почуяли погоню, бомбисты пересели на другой грузовой паровик. Вместе с грузом. Опросили всех вокруг. Свидетелей сего не нашлось. Попытка проследить по следам окончилась также безуспешно. Следы затерлись на тракте.

-Бомбисты едут с грузом?! Что там может быть, Михаил Георгиевич?!

-Да, мой император, что-то везут. Предполагаю, это нечто, чем они уничтожили эскадренный дирижабль “Слонобой”, осуществлявший высотное наблюдение на пятом этапе, а еще – мост через реку Всеславку и пару гоночных мобилей -Молнию 09 Александры и Берлиэ 02 охраны ее высочества, участвовавшего вместе с ней гонке.

-Есть предположения? !

-Пока только ясность, что примененное супротив них оружие было явно магического назначения.

-Плохо.

-Мы знаем это, князь. Разрешите идти работать дальше?!

-Идите! Работайте.

-Кстати, мой князь, что нам делать с газетчиками? Они осаждают меня и вашу канцелярию вопросами о состоянии ее высочества. И они требуют ее появления. Подозревают, что с ней на гонках произошло самое плохое.

-Ах да! Газетчики. И что вы предлагаете?

-У меня нет вариантов, акромя как подождать еще.

-Значит, так и поступим. Молчим и тянем время. Если за неделю другую супостатов не найдёшь, Михаил Георгиевич, придется предъявлять ее высочество народу. Живую и здоровую. И, кстати, не спешите пока рассказывать писакам о ее спасителе.

-?!

Кабинет управляющего. Лавка “Iосифъ Фрутте”

-Барин! Почта и ваша газета.

Разворачивая “Салонъ” Йозеф первым делом просматривал колонку объявлений, в поисках одного неприметного сообщения. В очередной раз чертыхнувшись отсутствию сообщения от нужного ему человека, он, сплюнув на пол, принялся рассматривать и читать другие страницы.

Перевернув очередную страницу на раздел, где освещались спортивные новости Тартарии, управляющий остолбенел, для того чтобы в следующий момент заорать во весь голос:

-Федька! Васька-а! Канальи! Где вы там! Да за что ж я вам деньги то плачу!

Влетевший в кабинет управляющего, запыхавшийся рябой Федька, не найдя глазами причины, принялся расспрашивать:

-Барин, почто звали?

-Федька, ты грамоте учен?

-Учен.

-На, читай!

Ничего не понимающий охранник взял из рук Йозефа Юлиановича газету и погрузился в чтение. Через несколько мгновений раздается:

-Барин, дык это...это же...гимназист тот. Ну что вас...

-Сам знаю, олух!

-Но как же...

-Сей же час несешь эту газету к Ипполит Матвеевичу. Как узнаешь, что да как, ждешь его и едешь с ним! Аккуратно хватаете и сюда его! И чтоб без твоих выкрутасов!

Всю ночь кручусь в кровати, не мог уснуть. Не давая спать, тревожило неприятное чувство. Было такое ощущение, что в моей жизни в ближайшее время что-то должно произойти. Пробежала мысль о Йозефе, удачно приложив которого я сбежал. Скотина. Парострел я, кстати, в свое время перепрятал в овраге за приютом, буквально на следующий день. И вовремя. Приметивший меня бородатый дедуля-дворник ни в какую не хотел меня выпускать с тупика, угрожая и закрывая выход, ха-ха, метлой. Подумал видимо, что припрятал там что-то. Ворюга не иначе. Припрятал ворованное, ага, за пазухой. Драться с дедом совсем не хотелось. Поэтому удачно обманув его фальшивым движением, я рванул в получившийся проход и дал деру, только усмехаясь от его возмущенного крика:

-Стоять, шельма! Постой! А ну кому грю!

Овраг за приютом был глубок и давно порос деревьями и кустарниками. Периодически я ходил издалека проверять свой схрон, а недавно весной в одиночку даже практиковал в стрельбе свой захваченный трофей. Вытащив из схрона парострел, под шум ветра и ветвей деревьев смазал его прихваченным из мастерской машинным маслом. Чтоб не ржавел. Перед тем как выстрелить из оружия, внимательно его осмотрел. Странная конструкция. Сдвоенный ствол большого диаметра, вертикальный магазин с шариками-пульками, интересный спусковой механизм, пара рычажков и два резервуара с какими-то жидкостями. Один резервуар в рукояти, а второй – над рукоятью. Парострел украшал какой-то невзрачный зеленоватый камушек. Даже удивился тогда, нафига он тут. После осмотра оружия, поставив нижний рычажок в верхнее положение ‘бой’, а верхний рычаг в нижнее положение ‘уз’, я решился в первый раз опробовать его. Нацелив оружие на не до конца поваленную зимним ветром березу, нажал на курок. Пулька вылетела из парострела с хлопком в дымном облаке шипевшего пара, тотчас же развеянного ветром. Тело мое от неожиданности и сильной отдачи вздрогнуло. А в березе в месте попадания исчез кусок ствола, после чего дерево с треском надломилось и окончательно повалилось на землю. Эта штука посильнее Фауста Гете будет. Факт.