Туманный город (СИ) - Шульман Марина. Страница 34

Мама напоминала мне яблоню – широкую, раскидистую, щедрую, полную плодов. Именно такой была её человеческая натура.

– Успокойтесь, – буркнула я сквозь покрывало и высунула нос наружу, так как было трудно дышать. – Он уехал на несколько дней в Столичный город.

– Вот и отлично, – с нескрываемым облегчением Розамунда поднялась с кровати. – Тогда вставай, одевайся и спускайся завтракать. Уже всё готово.

С этими словами она ушла. А я смотрела в потолок и думала о том, как жить дальше. Как бы я хотела, чтобы Гарольд вернулся побыстрее!

Надежда на скорую встречу придала мне сил. Я поднялась, переоделась и собиралась выходить, как краем глаза заметила в окне, что к гостинице подъехал красивый экипаж с эмблемой королевства. Кучер, спрыгнув с места, быстро открыл дверь и из неё вышел Фернан. Ведь он не мог приехать просто так. Хорошие или плохие известия принёс заместитель мэра? Я выскочила из комнаты и стремительно сбежала вниз, едва не сломав ногу.

Как всегда, одетый строго и элегантно, сегодня Фернан решил украсить чёрный костюм лиловым цветком в петлице. Едва чиновник поздоровался с находившимися в гостиной немногочисленными артистами, я спросила:

– У вас есть новости о Ребекке?

Фернан обратил на меня усталый взор:

– Данный вопрос не ко мне. Расследованием занимается констебль. Я приехал сюда поговорить с Октавиусом Конроем. Можете проводить к нему?

Я указала ему на лестницу и предложила подняться, он жестом пропустил меня вперёд. Мы вместе отправились на второй этаж по скрипучим ступеням.

– Как вы справляетесь со всем этим? – спросил Фернан на ходу. – Чудовищное преступление.

– Мы верим, что Ребекка найдётся, – твёрдо ответила я. – Если бы знали – сделали всё, что угодно, чтобы разыскать её.

– Да, сидеть сложа руки – действительно тяжело, – согласился он. – Но давайте смотреть правде в глаза. В нынешней ситуации от вашей труппы мало что зависит.

Хотя сказанное отражало положение дел, его слова больно ранили моё сердце. Подъём дался мужчине с трудом, ему даже пришлось откашляться. Дойдя до нужного номера, мы постучались и, выдержав паузу, заглянули в комнату дяди Октавиуса. Тот сидел за столом и что-то писал. Фернан решительно переступил через порог и плотно закрыл за собой дверь.

Я уже пошла к себе, однако потом остановилась, вернулась и нагнулась к замочной скважине. Хотя из-за её маленьких размеров мне почти ничего не было видно – оставалось только прислушиваться. Наверное, это не очень правильный поступок, но я не могла победить собственное любопытство.

– От лица местной администрации приношу глубочайшие сожаления вашей семье, – начал Фернан, распахнув полы длинного плаща и усевшись на стул посреди комнаты. – Произошедшее – страшная трагедия и для вас, и для нас, жителей Туманного города. Мы прикладываем все усилия, чтобы установить личность преступников. Между тем, время, увы, не на нашей стороне. Как показывает практика, в случае похищения без цели выкупа жертва погибает в первые дни.

– Не может быть! – воскликнул с отчаянием дядя Октавиус. – Вы должны что-то предпринять.

– Поверьте, мы делаем максимум возможного. Я призываю вас быть реалистом и трезво смотреть на вещи. У полиции нет улик, следов, зацепок. Свидетели тоже отсутствуют. Единственная появившаяся информация, коей я не смею вас обнадёживать, поступила из Озёрного города. Два дня назад местный городовой видел там девушку, похожую на вашу внучку…

– Что?

Судя по шуму, дядя вскочил со своего места, а Фернан жестом остановил его:

– …но где она сейчас – неизвестно. Я глубоко сочувствую вашему горю, как человек. И всё-таки, как лицо официальное, не вижу положительных перспектив найти Ребекку. Вы можете оставаться в Туманном городе так долго, сколько захотите: мэр согласился оплатить ваше пребывание в гостинице. Только подумайте о труппе. Нужно ли ей сидеть здесь без работы и предаваться унынию? Есть ли смысл оставаться и ждать хороших новостей, которые, вероятно, никогда не появятся?

Наступила долгая тишина. Мне показалось, что она длилась час. Октавиус молчал. А безмолвие Фернана говорило даже красноречивее его слов. Неужто он как-то гипнотизировал дядю, потому что заместитель мэра явно не хотел быть инициатором продолжения разговора и ждал реакции собеседника?

– Это так ужасно, – всхлипнув, первым не выдержал глава нашего клана. – Сейчас ни на минуту не могу выкинуть Ребекку из головы. Я знаю её с рождения, видел, как она росла, впервые пошла, обучал пению. Мы все были уверены, что девочка станет талантливой артисткой. И в один миг Ребекка пропала… О, чтобы я ни сделал, чтобы она снова вернулась к нам!

– Если судьбе угодно, девушка найдётся, – сухо сказал визитёр. – Если нет – мы, люди, бессильны перед нею.

– Бессильны перед нею, – словно в затуманенном состоянии повторил дядя Октавиус.

Снова наступила пауза. Я опять попыталась хоть что-то разглядеть сквозь замочную скважину, но как назло, кроме спины Фернана, ничего не было видно.

– Тем не менее мэр готов помочь вам в трудную минуту, – продолжил тот. – Если вы поступите благоразумно и в ближайшем времени покинете город, он готов выплатить вам, назовём это так, моральную компенсацию – пятьсот валлориев. Мы обещаем, что когда появятся какие-либо известия, то сразу сообщим. У вас же есть адрес для корреспонденции в столице?

– Есть, – растерянно ответил дядя.

– Вот и отлично, – подытожил Фернан. – Мне кажется, это оптимальный выход из данной ситуации. Вы продолжаете свою жизнь и работу, дарите искусство людям, в вас остаётся надежда на лучшее. Чем пребывание здесь в бездействии и тоске.

Я увидела, как он поднялся со стула. Похоже, беседа шла к концу.

– Впрочем, не настаиваю. Решение принимать должны только вы. Моя задача – поддержать вас. И я делаю всё, что могу и даже больше. Прошу учесть это.

– Огромное спасибо за участие и заботу, – растрогался дядя и стал пожимать его руки. – Кроме вас нам не на кого тут надеяться.

Фернан кивком головы согласился с ним. Скорее всего, он был доволен ходом разговора.

– Итак, что мне передать мэру? – осведомился чиновник.

– Вы, безусловно, правы, – залепетал дядя Октавиус. – Учитывая, что мы бессильны что-либо сделать, завтра же труппа покинет Туманный город. Сейчас я напишу наш адрес, куда вы сможете посылать весточки.

Сочтя, что пора отодвинуться от двери, чтобы остаться незамеченной, я отошла на расстояние, достаточное, чтобы видеть визитёра при выходе из комнаты. И как раз вовремя, потому как через пять секунд он уже появился в коридоре, туго застёгивая плащ. Дядя быстро догнал его и вручил клочок бумаги, который чиновник не глядя засунул в карман.

– Что ж, договорились. Мой человек сегодня вечером заедет к вам, – сказал он Октавиусу, при этом глядя в упор на меня.

Даже если Фернан догадался, что я подслушивала, то не подал вида. Я тоже пристально смотрела на него, пытаясь прочитать на непроницаемом лице, что творится у него внутри. Хотел ли он на самом деле помочь нам? Или побыстрее избавиться? Или чиновник знал гораздо больше, чем говорил, и хотел спасти нас от новой беды?

Не проронив ни слова, Фернан спустился по лестнице, откланялся с присущей ему вежливостью и уехал. Он исчез так стремительно, что мы не успели опомниться.

Дядя медленно пришёл в гостиную и попросил артистов собраться. Последними пришли измученные родители Ребекки. Октавиус начал печально говорить:

– Друзья мои, в данный момент мы проходим через тяжёлое испытание. Случившееся – большое горе для нашей семьи.

Моё сердце замерло, когда я слушала его слова. Ведь ещё недавно дядя считал совсем по-другому!

– Вы знаете, каждый бы из нас сделал всё возможное, чтобы отыскать Ребекку. Хотя если уж городские служители закона не могут справиться с этим, то мы и подавно. Мне было нелегко принять такое решение, но как глава рода Конрой я вынужден признать – труппа ничем не может помочь. Однако театру надо двигаться дальше.