Глазами Странника (СИ) - Элдер Алеф. Страница 103

- Я думал, в Синей книге говорится только о событиях прошлого, - вернулся к прежней теме разговора Дъёрхтард. - Что это за войско на последней картине?

- Колея проложена, теперь колесница катится быстрее, - загадочно ответил Кетэльдон. - Это битва в Сребимире.

- И кто победит?

- Не знаю, иначе изобразил бы сцену яснее.

- Если моя догадка верна, отдавши меч, ты избавишься от своего поста? - уточнил Амутар. - Так почему не можешь этого сделать?

- Сила Аштагора с Аланаром и только владелец меча может его унести.

- Но где же сам Аштагор? - спросил Граниш.

- У вас.

Услышав это, Дъёрхтард понял, что нужно делать, однако Кетэльдон, конечно, иных действий с его стороны и не ожидал. Необходимость сражаться с рошъяра отряд не прельщала, но они продолжили расспросы: одни в надежде получить подсказку к действиям, другие из любознательности.

- Какое ты занимал место среди рошъяра? - спросил Дъёрхтард.

- Когда я пребывал в Рошгеосе, мы не покровительствовали чему-то определенному, ведь тогда еще не было ни людей, ни власти рошъяра над Яраилом. Но отцом я называл Аланара, а сводной сестрой и женой Ахари.

- Аланар, - изумился Нетфёр. - Подумать только. Нет, сам-то я ему не поклоняюсь, но среди людей он слывет светлейшим и праведнейшим божеством. Порою он, конечно, бывает жесток, урожай там засушить, или голову напечь. Но чтобы так с детьми обойтись - немыслимо! Впрочем, у меня нет причин верить твоим словам, замыслы твои нам неизвестны.

- Верно, - согласился Кетэльдон, гулко посмеиваясь. - Но цверги могут иметь иное мнение о моем отце, - и посмотрел на Граниша - тот слегка наклонил голову, но не стал развивать мысли. - Но ты позабавил меня, Нетфёр, и заслужил легкую смерть.

- Но почему Аланар держит тебя здесь, почему не в Рошгеосе? - спросил Амутар, не заметив будто бы шутливой угрозы.

- Днем Ветхий Плащ всегда под его взором, ночью за мной присматривает Ирилиард. Альвы, цверги, фавны, люди, великаны - в Яраиле нет никого, кто мог бы освободить меня и забрать Аштагор, тогда как в Рошгеосе я бы давно измыслил способ завладеть мечом.

- Как ты сумел убить Адояса? - сменил тему Белый Охотник.

- Со смертью Вологама угас пыл айинъяра, они получили долю Яраила и вернулись к своим телам, - напомнил Кетэльдон. - И только один из них, тот, кто воплощает собой все чувства внешних миров, затаил обиду. Семурья пришел, когда я больше всего нуждался в нем, и обратил ярость и гнев всего сущего колуном Красного Короля. Да, - добавил он, прочитав мысли борута. - С таким оружием вы могли надеяться на победу.

Некоторое время царило молчание, только гудело, словно создаваемое кузнечными мехами дыхание Кетэльдона. Дъёрхтард заметил новый, совсем размытый горельеф. В нем он видел победное завершение их похода, однако не мог сконцентрироваться и одолеть обуревавшее его напряжение.

- У меня еще так много вопросов, - признался он.

- Так задавай, мне некуда спешить.

- Зато нам есть куда, - вмешался Итирон. - Мы сюда за мечом пришли, или точить лясы?

- А вот ты умрешь медленно, - пообещал Кетэльдон.

- Слыхал, маг, - продолжил Итирон. - Он нам угрожает. Сделай что-нибудь.

- Дъёрхтард не нападет первым, - ответил за мага рошъяра. - Потому что умеет трезво сравнивать силы. - Но если это сделаешь ты, и за тебя вступятся другие, вынужден будет присоединиться к числу трупов.

- Он нас запугивает, - убежденно заявил Итирон. - Я вдосталь наелся всех этих загадок, стихов и бабушкиных сказок. Он убил двоих из нас, наших товарищей, моего родного брата, и теперь ведет себя так, будто ничего не произошло. Будто мой брат пустое место, и смертью не заслужил ни скорби, ни гнева! А все остальные? Те четырнадцать человек, что умерли по пути сюда ради нашего общего дела - достойны они памяти и мести? Довершим начатое, али так и будем трястись от страха, отсрочивая неизбежный бой? Может вы забыли, но выпускать отсюда нас не собираются. Последнее великодушное предложение этого существа, - он указал на Кетэльдона, - предложение легкой смерти. Если нам и суждено умереть, - эту фразу он произнес тихо, ровным голосом без порывов, - я предпочитаю умереть с честью в бою, - Итирон обнажил меч.

- Уведите его подальше, - шепнул Дъёрхтард и взял Белого Охотника за руку. В скрытности, правда, не было необходимости, ибо Кетэльдон провел в этой зале времени столько, что научился слышать падение пылинок, мысли же мага ему не делали тайны.

Наемники ринулись в атаку, Дъёрхтард перенес борута на безопасное расстояние. Граниш отступил за колонну и зарядил арбалет, он не стал предаваться боевому пылу и заставил себя выждать удобный для атаки момент, ибо прекрасно понимал, Резец - единственное имеющееся у них оружие, от которого им может быть польза.

Как скоро наемники приблизились к противнику, и Кетэльдон потянулся к ним, они побежали в обратном направлении так быстро, как только могли. Нетфёр оказался не таким расторопным, как его товарищи, разворачиваясь, он замешкался, а в следующий миг его раздавила ладонь Кетэлдона - он умер мгновенно, рошъяра исполнил обещание. Совсем немного времени потребовалось привратнику, чтобы догнать беглецов. Он уже навис над Дъёрхтардом и Белым Охотником, когда маг перенес их двоих в обратную сторону, к месту, где закреплялись цепи узника. Граниш, желая отвлечь противника на себя, выглянул из-за укрытия и несколько раз выстрелил, целясь в голову и верхнюю часть торса - в те места, которые не скрывались пламенем и сохраняли постоянтво формы, а значит, представлялись наиболее уязвимыми. Кетэльдону выстрелы не приносили ран, он продолжал ловить снующих как мыши между колонн Итирона и Амутара. Дъёрхтард опростал сумку с книгами, - разматывать адарионовые цепи для него оказалось непосильной задачей, этим занимался Белый Охотник и, пытаясь помочь товарищам, сотворил заклинание, которое прежде видел в книге Умаруса Красного, но до сих пор о нем не помнил. Его ладони сложились, пальцы согнулись, шесть слогов, толчок, и ледяная волна вчетверо выше Белого Охотника с грохотом накатилась и обрушилась на Кетэльдона. Могущественное для молодого мага, но ничтожное для рошъяра колдовство не могло его ранить. Лед расступился вокруг Кетэльдона, испарившись от его жара, спасаясь, капли воды убегали по безропотным изваяниям на стенах. Огромные размеры не делали рошъяра медлительным. Жертвой он выбрал Итирона, и одну за другой сокрушая колонны, за которыми прятался наемник, неотвратимо к нему приближался, невзирая на все ухищрения, в которые пускался Амутар, чтобы его отвлечь. Дъёрхтард использовал самое сильное заклинание, которое только знал. Распыление, конечно, не оправдало названия и больше разозлило, нежели ранило стража Аштагора. Не останавливаясь ни перед колоннами, ни перед их осколками Кетэльдон пронесся бурей, подцепил Итирона когтями и пришпилил к стене. Мизинец его прошелся через кисть правой руки, указательный палец через левое плечо, безымянный и большой пронзили ноги, а средний вспорол живот. Итирон не умер сразу. Борясь с болью, левой рукой он отчаянно пытался вытащить из живота острый коготь, но только разрезал кисти в кровь. Сверзившись с высоты, когда того пожелал противник, зажимая рану на животе, он полз на коленях к своему мечу, хоть в том и не было смысла. Кетэльдон переключился на последнего из наемников, а Граниш все никак не мог подойти достаточно близко, чтобы уколоть его Резцом. Он упустил подходящую возможность, когда тот пронзил Итирона, и теперь решился метнуть нож. Но прежде чем он это сделал, хриплый голос сказал:

- Я не промахнусь.

Белый Охотник распутал последние цепи. Под ними оказался низенький трухлявый пень с синей корой, сухие корни которого некогда силились расколоть камень, оставив на полу бугристые шрамы. Дъёрхтард водрузил на него кипу книг, так что третья книга легла первой, а шестая завершала конструкцию. Рухнула очередная колонна, крупный осколок угодил Амутару в спину и свалил с ног. Книги одна за другой срастались с пнем, они возвращали облик ствола, из которого и были вырезаны. Когда верхняя книга стала частью пня, раздался треск, из образовавшейся трещины в его центре вырастал кристаллический иссиня-черный меч. Когти Кетэльдона почти коснулись Амутара, когда Итирон метнул нож. Резец угодил в шею, и узник замер на мгновение, по прошествии которого оставил Амутара, ибо узнал треск в другом конце залы. Белый Охотник протянул руку к мечу.