Отряды в степи (Повесть) - Всеволжский Игорь Евгеньевич. Страница 22

— Да, положение не из легких, — сказал Буденный, — но ничего, мы вам, конечно, поможем. Из окружения вызволим. Об этом как раз Ковалев просит.

Буденный, Ворошилов, Шевкопляс и Никифоров созвали оперативное совещание. На нем единогласно решено было послать всю кавалерию на выручку Больше-Мартыновского объединенного отряда.

Командовать этой операцией поручили Семену Михайловичу. На следующий день по команде был построен кавалерийский полк.

Семен Михайлович рассказал партизанам, что прибыли два посланца из Больше-Мартыновского отряда. Командование этого отряда просит освободить их из окружения. Буденный также сообщил, что командование решило помочь товарищам.

— Каково ваше мнение? — спросил он.

Партизаны все, как один, крикнули:

— Выручим своих товарищей! Клянемся своей жизнью, что будем драться до последнего дыхания, но своих братьев на съедение белогвардейцам не дадим!

После этого Буденный ознакомил командиров эскадронов и взводов с планом. Необходимо было пройти около сорока пяти километров и дойти до расположения белых. Семен Михайлович приказал Баранникову двигаться своим эскадроном головным. Баранников прошел пять километров и встретил разъезд белогвардейцев. Первый взвод бросился на них в атаку, но белые боя не приняли. Они быстро ушли к станции Двойная.

Эскадрон Николая Кирсановича продолжал двигаться. На тридцатом километре эскадрон снова встретил белогвардейцев. Их было около трехсот человек. Белогвардейцы развернулись и стали наступать на эскадрон. Николай Кирсанович срочно сообщил об этом Буденному, а сам, открыв пулеметный огонь, стал отходить. Но тут прибыл весь полк. Вступила в бой и красная артиллерия. Противник стал отходить, теряя убитых и раненых. Буденный приказал Баранникову наседать на белогвардейцев, не давая им передышки. Эскадрон Николая Кирсановича занял хутор Рубашкин. Это около шести километров от Большой Мартыновки.

Наш левый фланг теснил противника. Но пошел сильный дождь, и двигаться стало труднее. Лошади и люди ничего с утра не ели, не пили и были измучены.

Вот и хутор Рубашкин. Мартыновский отряд, которым командовал Ковалев, видит, что белогвардейцы стали уклоняться от Большой Мартыновки. Ковалев понял, что блокада прорвана. Тут он дал приказ командиру кавалерийского дивизиона Кондрату Степановичу Гончарову немедленно выступить к хутору Рубашкин. Дивизион Гончарова стал быстро двигаться для соединения с полком Буденного. Но никто не знал, кто занимает Большую Мартыновку: белые или красные.

Буденный приказал всему полку приготовиться отразить атаку. Когда первые дозоры Мартыновского отряда подошли ближе, один из партизан, который был послан из Мартыновки для связи в отряд Буденного, узнал коня своего брата и закричал:

— Гриша, это ты?

Оба бросились обнимать друг друга.

По цепи пронеслось: «Мартыновку занимают наши!»

Мартыновка стала свободной. Противник снял блокаду без боя.

Так буденновцы вошли в Мартыновку. Они прошли более сорока пяти километров с боями при сильном дожде, устали и преследовать вражескую кавалерию больше не могли. Это сделал Мартыновский кавалерийский дивизион под командованием Кондрата Степановича Гончарова. Дивизион с ходу пошел в атаку, врезался в ряды вражеской кавалерии. В этом бою белогвардейцы понесли большие потери в живой силе и технике. Дивизион Гончарова полностью разгромил два полка противника.

Ковалев и его заместитель Сытников организовали встречу буденновской кавалерии. Встреча произошла на окраине Мартыновки, на мосту, который лежит на реке Сал.

Семен Михайлович подъехал к Ковалеву. Они остановили своих коней, обнялись, как родные братья, крепко расцеловались, на глазах у них показались слезы. Жители Мартыновки вышли на улицу.

Кавалеристы Буденного подошли к церковной площади. Здесь собрались партизаны и местные жители, около пяти тысяч человек. Ковалев открыл митинг. На митинге выступил Семен Михайлович. Он сказал:

— Ваш отряд был отрезан и окружен белогвардейцами. Но им не удалось вас уничтожить. Ваши командиры просили нас помочь: мы это сделали.

Потом выступил Ковалев. Он поблагодарил буденновцев за освобождение.

Жители стали приглашать буденновцев к себе. Те отказывались, но их буквально хватали за руки и тащили к столу.

Весь вечер буденновцы отдыхали, приводили снаряжение в порядок.

На следующее утро партизаны и их семьи собрались на площадь, чтобы вместе с буденновцами оставить слободу. Другого выбора у них не было. Белые могли снова вернуться.

Полк буденновцев и партизанский отряд Большой Мартыновки выступил в село Ильинское. Там их встречали командиры Шевкопляс и Никифоров. Семен Михайлович доложил Никифорову, что операция выполнена в срок.

На особом совещании, на котором присутствовали Шевкопляс, Думенко, Никифоров, Ковалев и Сытников, выступил с предложением Буденный. Он сказал, что необходимо свести всю кавалерию в одну бригаду, а пехоту — в дивизию. Все единогласно решили создать кавалерийскую бригаду. Командиром бригады был избран Думенко. Заместителем избрали Семена Михайловича Буденного. Командирами полков: первым — Мирошниченко и вторым — Гончарова. Начальником пехотной дивизии был избран Шевкопляс, его заместителем — Никифоров.

Белогвардейцы удирали в панике на станцию Ляпичево.

Буденный приказал немедленно окружить станцию, ворваться в гущу противника и разгромить его.

Буденновцы в этом бою уничтожили более трехсот человек, в том числе несколько офицеров. Пришлось драться с полком юнкеров, которые в плен не сдавались, а дрались до последнего.

В этом бою отличился командир полка Кондрат Степанович Гончаров. Он лично зарубил одиннадцать белогвардейцев. Под ним был убит конь, он взял другого и продолжал командовать полком.

Николай Кирсанович Баранников при атаке врезался в строй противника и зарубил несколько вражеских всадников. Но один юнкер подскочил прямо к Баранникову, рубанул его клинком и ранил в голову. Баранников повернул коня, догнал юнкера и пристрелил его.

Николай Кирсанович, несмотря на ранение, не покинул боевой порядок. Он продолжал сражаться.

Эскадрон Федора Максимовича Морозова ворвался в середину юнкеров. Атака продолжалась более часа. Морозова ранило в руку.

Так же смело действовал и Гриша Пивнев. Он лично уничтожил двух полковников. Пивнев был ранен в руку и плечо, но оставался до конца боя в строю.

Два брата Цупкины и боец команды разведчиков Мишуренко действовали вместе. Ими было истреблено около пятнадцати юнкеров и один офицер.

Такого жестокого боя в истории красного полка еще не было.

Однако потери полка также были тяжелыми: двадцать убитых и сорок один раненый. Семен Михайлович, получив тревожную сводку боя, быстро прискакал в штаб полка, узнал, где лежат раненые, а у входа лежал его любимец Гриша Пивнев. Гриша хотел подняться, но Буденный ему не разрешил.

Пивнев рассказал Буденному, как он со своим взводом шел впереди эскадрона, увидел белогвардейцев и приказал одному из отделений броситься и атаковать их. Сам он приблизился в пылу атаки к офицеру, выстрелил в него из нагана. Офицер медленно стал сползать с коня. Конь бросился в сторону. В это время как из-под земли появился еще один офицер. Красные бойцы окружили офицера.

«Руби его!» — закричал Пивнев.

Офицер выстрелил в Пивнева, но промахнулся. Тогда Гриша с левой стороны, бойцы с правой стали окружать офицера. Тот повернулся, выстрелил в одного из бойцов и снова промахнулся. Пивнев подскочил ближе к офицеру и крикнул:

«Сдавайся, царская шкура, а то зарублю!»

Офицер нажал свою лошадь шенкелями и помчался прямо на Пивнева. Наступила последняя решительная минута. «Надо кончать с офицером, — мелькнула мысль, — иначе будет плохо».

Офицер и Пивнев выстрелили почти одновременно. Офицер бросил повод лошади и рухнул на землю.

В это время один из юнкеров подскочил к Пивневу и ударил его клинком в плечо. Несмотря на ранение, Гриша успел повернуть коня и убил юнкера из нагана. Тут он увидел, что командир эскадрона Федор Морозов окружен юнкерами. Он бросился на выручку товарища, одного юнкера зарубил, а другого застрелил. В этой схватке Пивнев был ранен вторично в руку.