13 кофейных историй (СИ) - Ролдугина Софья Валерьевна. Страница 47

На губах моих заиграла довольная улыбка.

Пожалуй, сейчас я даже хочу встретить этого преследователя. И уберегите его небеса от того, чтобы на меня напасть!

Письмо для Эллиса вышло сухим и подробным, как отчет управляющего по делам ренты. Пока я прыгающим почерком заполняла желтоватые листы бумаги, Эвани наведалась в конюшню и, как обычно, взяла лошадь – смирную соловую кобылку по кличке Марджори, уже старенькую, но, говорят, очень умную. Вместе с конюхом они дожидались меня за воротами замка. Вышла я не в светло-зеленом платье, в котором была с утра, а в темно-коричневом костюме для верховой езды, похожем на тот, в котором обычно прогуливалась на лошади мисс Тайлер. Если накинуть на плечи черный платок, то не будет видно светло-кремовую отделку на лифе и рукавах. Обменявшись с Эвани шляпками, мы и вовсе стали неразличимы – думаю, издалека даже Магда бы нас перепутала.

Дамское седло я не любила, как, впрочем, и верховую езду в целом. Однако рысь у умницы Марджори была плавная, а шаг так и вовсе ровный – как в омнибусе ехать. Солнце не так уж припекало, то и дело скрываясь за облаками; ветер с холмов приносил сладкий запах цветов; мои весьма скромные навыки наездницы не давали отвлекаться на посторонние мысли; ридикюль оттягивала успокаивающая тяжесть отцовского револьвера… Стоит ли удивляться, что через некоторое время я позабыла о возможном преследователе и всецело отдалась прогулке?

За дубовой рощей дорога поворачивала к югу и начинала карабкаться на пологий холм, который местные жители называли Зеленым Веретеном – то ли из-за формы, то ли из-за старой легенды. Говорили, что в незапамятные времена ветреная девица, убегая от нелюбимого жениха, бросила через плечо веретено, а оно возьми и обернись пригорком, заросшим ежевикой. Преследователи остались ни с чем, а беглянка – ведьма, с какой стороны ни посмотри, – стояла на вершине и насмехалась над ними. Не знаю, действительно ли девица тогда сумела скрыться, но в одном легенда была несомненно правдива. С вершины холма открывался прекрасный вид на петляющую по роще дорогу.

Мой преследователь оказался как на ладони.

Выглядел он в точности как говорила Эвани: шляпа, дорожный плащ блеклого цвета, чахлая гнедая лошадка – точно не из герцогских конюшен, там таких не держат. Последние несколько минут моя Марджори ехала медленным-медленным шагом, поэтому незнакомец, прежде, очевидно, державшийся ранее поодаль, изрядно нагнал нас. Я размышляла не дольше секунды, а потом послала Марджори рысью. Если память меня не обманывала, то впереди дорога снова ныряла в дубраву и резко сворачивала. Подлесок там был не особенно густой, но путь за поворотом просматривался только с близкого расстояния… Чем не идеальное место, чтобы устроить засаду?

За поворотом я остановилась и прислушалась. Похоже, незнакомец медленно, но верно настигал меня. Запоздало накатил страх – что сможет слабая женщина противопоставить мужчине, возможно, вооруженному и явно преследующему недружелюбные цели? Я глубоко вздохнула, унимая сумасшедшее сердцебиение, достала из ридикюля револьвер и взвела курок.

Святая Роберта, пусть у меня получится!

Перестук копыт слышался все ближе. Мысленно я высчитывала расстояние до поворота. Сотня шагов… полсотни… Уже можно было различить бряцание сбруи. Тридцать шагов… двадцать…

В пятнадцати шагах от поворота незнакомец остановился. Я замерла. Достаточно ли густой подлесок? Не заметил ли меня преследователь? А что, если он не испугается револьвера и придется нажать спусковой крючок? Лошадь, конечно, старая и глуховатая, но если она испугается выстрела и взбрыкнет, то я вылечу из своего неудобного дамского седла, как пробка из бутылки. Хорошо, если пуля попадет в нападающего, а если промажу? Останусь тогда на земле, беспомощная, возможно, без сознания, против неизвестного мужчины, у которого небеса знают какие намерения, и…

Звякнула сбруя. Перестук копыт начал удаляться.

В глазах у меня потемнело – уже от злости. Значит, напугал меня до полусмерти, а теперь сбегает? Ну, уж нет!

Поудобнее перехватив револьвер и молясь, чтобы он не выстрелил сам собой во время скачки, я подхватила отпущенный повод и послала лошадь сначала шагом, потом – в галоп… Незнакомец оглянулся – и пришпорил свою гнедую, побуждая ее двигаться быстрее. Я, не раздумывая, вскинула руку с револьвером и крикнула:

– Стойте, или я стреляю! Не знаю, как насчет вас, но в лошадь попаду точно!

Незнакомец обернулся. Кажется, револьвер произвел впечатление, хотя из того положения, в котором я его держала, попасть можно было разве что в небо. Но тем не менее мужчина придержал свою гнедую, а потом и вовсе остановился. Я тоже заставила умницу Марджори замедлить шаг и встать на безопасном расстоянии от незнакомца. Прекрасно. Так он не достанет мою лошадь ни ногой, ни даже кнутом, так что упасть на землю из-за взбрыкнувшей Марджори мне не грозит.

– Вы меня преследовали? – Голос мой не дрогнул, хотя сердце колотилось в грудной клетке, как злая весенняя муха в стекло. – Отвечайте, не молчите. Вы преследовали меня или Эвани? Что вам нужно? – Я навела на него револьвер. – Говорите, или я стреляю, и пусть потом Управление спокойствия разбирается, кто виноват.

Мужчина помедлил мгновение… а потом плавным движением скинул шляпу.

Эти чередующиеся светлые и темные пряди не узнать было невозможно.

– Вы?!

– Я, – передразнил Эллис. Глаза его сейчас казались скорее серыми, нежели голубыми, и смотрели недовольно. – Виржиния, опустите револьвер, мне вовсе не хочется щеголять дырой в голове. Ну же! Или мне следует назвать вас «мисс Энн», чтобы вы начали соображать быстрее? О, небо, курок же взведен, не вздумайте класть револьвер в свою сумочку, пока он в таком состоянии. Дайте мне.

Эллис вздохнул тяжко и подъехал ближе. С гордостью я отметила, что держусь в седле, даже в дамском, куда лучше, чем он в своем мужском. Городской житель! Все та же поношенная одежда, что и в городе, только вместо старомодного пальто-каррика – по-летнему легкая рубашка и жилет. Плащ, очевидно, был нужен для маскировки. По крайней мере, сейчас, когда нужда в нем отпала, детектив расстегнул и сбросил его, а затем, сложив, пристроил поперек седла. Туда же отправилась и смешная изношенная шляпа.

– Забирайте ваш револьвер, Виржиния, – улыбнулся Эллис и протянул мне его рукоятью вперед. – И рассказывайте, какие демоны понесли вас одну по пустынной дороге. А если бы это оказался не я, а какой-нибудь беспринципный подонок вроде Фаулера? Право слово, Виржиния, иногда вы ведете себя разумно и смело, а иногда – глупо и безрассудно. Это второй случай.

– Вам видней, – философски согласилась я. Спорить не хотелось. Радость от встречи с Эллисом и недавнее волнение полностью лишили меня сил. – Но вряд ли кто-то знал, что еду именно я, а не Эвани. К тому же у меня револьвер…

– Уметь стрелять и суметь выстрелить в человека – разные вещи, Виржиния, – вздохнул Эллис и взъерошил волосы. – Надеюсь, вам никогда не придется прочувствовать на своей шкуре эту разницу. Впрочем, довольно о револьверах. Денек сегодня выдался жаркий, и в этом дурацком плаще я весь взмок. В замке вас ждут не раньше, чем через три часа, письмо вы можете отдать мне и так. Может, проедем к ручью и посидим там? Я ручаюсь, что сегодня за нами никто больше не шпионит.

– А тут есть поблизости ручей? – удивилась я.

Эллис наморщил лоб:

– Да, один из притоков Остин. Нужно вернуться немного назад и пройти по тропе вдоль дубравы. Место хорошее, с дороги нас видно не будет, а вот я любого преследователя замечу издалека.

– Позвольте усомниться в ваших шпионских навыках. Даже Эвани – и та вас обнаружила сразу, – заметила я, следуя за Эллисом, и добавила негромко: – И я бы сумела выстрелить. Не сомневайтесь.

Детектив обернулся и поймал мой взгляд.

– Вы? Возможно. А может, и нет. Когда вы целились в меня, у вас были глаза прирожденной убийцы, Виржиния. А когда отдавали револьвер – жертвы. Решите, кто вы, раз и навсегда.