Корона и Венец (СИ) - Касаткин Олег Николаевич. Страница 51
— Сын мой — произнесла Мария Федоровна по-французски… Я думаю тебе будет полезно отдохнут от государственных забот и хотя бы немного развлечься и развлечь мадемуазель Матильду… И добавила:
— Только не чрезмерно увлекайтесь флиртом!
Оправившись от замешательства, Георгий доброжелательно улыбнулся кажется ничуть не оробевшей девушке.
Это надо сказать ему понравилось — юное создание не страшится императора всероссийского и не рассыпается в жеманном стремлении угодить…
Но вот о чем с ней говорить? Не о бюджете или паровозах?
Он вдруг отчего-то представил некий балет посвященный паровозам и железной дороге где девушки в черных робах бежали цепочкой выпрыгивая на пуантах. Может французы такое и могут поставить — говорят что в некоторых заведениях там балерины вообще обнаженными танцуют…
У них же сюжеты строго классические… И в балете и не только. Он вспомнил рассказ своего учителя рисования (не много правду сказать составил он радости учителю) надворного советника Кирилла Викентьевича Лемоха. Tот однажды рассказал как с товарищами ушел из Академии художеств основав Tоварищество передвижных выставок. Все началось с т ого что на конкурсе на золотую медаль им — лучшим выпускникам предложили какой то невнятный сюжет — из мифологии викингов. На троне бог Вотан, окруженный богами и героями; на плечах у него два ворона; в небесах дворец Валгаллы, в облаках — Луна, а за ней гонятся волки… Лубок какой-т о… Как они не просили дать им возможность выбрать тему — старцы-академики и президент — князь Гагарин остались непреклонны.
Да и потом он встречал жалобы на засилье мертвящего классицизма… Hакрепко от чего-то засела в памяти эта фраза — «засилье мертвящего классицизма» из какого то журнала. Читанного Георгием в бытность великим князем. Или лучше сказать — еще великим князем Георгием — давно — еще в другое царствование.
Однако же нужно занимать матушкину протеже… Tак чем же?
Спросить что ли мадемуазель Матильду о том что она думает о балете им придуманном?
Нет уж — оглянуться не успеешь или чудаком или вообще тихопомешанным фантазером прослывешь. А то еще какой то придворный музыкант узнает напишет и покажет и заставит смотреть на… танцующие паровозики…
Он улыбнулся — кажется Матильда сама того не зная его развлекла…
Развлекла… Развлекла??!
И тут он явствен но услышал слова Марии Федоровны.
«Tебе будет полезно отдохнут от государственных забот и хотя бы немного развлечься…» И он словно другими глазами увидел Матильду.
И ее горящие восторженные и вместе с тем игривые глазки.
И ловко и отточено изогнутый стан так чтобы платье невзначай обрисовало фигуру.
(А девица то пожалуй полновата для своего, коренастая, с узкой талией, да еще чрезмерно толстыми насколько он мог понять — ногами. Hе красавица если правду сказать.) Он не рассердился — хотя не испытал радости.
Видимо maman решила что пришла пора «смены караула». На место фрейлин двора должны придти как принято в Семье — балерины…
Нет уж — вспомнил он свое владимирское приключение — не считая всего прочего артистки это не для него.
Он и Ольге с Вероникой уже не уделяет того внимания — да и вообще…
И что ему делать?
Но не встать же ему и не уйти сославшись на срочные дела… А почему нет? Он же в конце концов Царь!
На нем Россия и сто тридцати — как говорил не так давно Бунге — уже примерно сто тридцать семь миллионов подданных.
Как бы только уйти чтобы это выглядело поэлегантнее…
И вдруг… Вдруг он заметил обращенный в их сторону взгляд cousin Serge — великого князя Сергея Михайлович. Тот — в форме гвардейского поручика — сидел напротив и буквально вперил — иного слова не подберешь — глаза в Матильду.
Не просто интерес — воистину — вожделение горели в его взоре.
И одновременно на лице великого князя было явное огорчение — что эта чудесная женщина предназначена не ему.
Кажется ему представляется случай порадовать родственника…
— Что ж господа — поднялся Георгий с места. — К сожалению государственные заботы вынуждают Нас покинут это торжество муз. Увы освободить монарха от дел никто не в силах.
— Вас же мадемуазель, — обратился он к Матильде — я перепоручаю заботам мсье Сержа. — Надеюсь — племянник — вы покажете себя галантным кавалером.
«А на будущее все же надо будет сказать матушке что все подобные дела — вершить ей без моего участия».
В свете обсуждают то как император внезапно отверг юную балерину — некую m-l Ксешинскую — или Кшесинскую предложенную ему лично вдовствующей императрицей и буквально сразу сбыл ее с рук своему кузену Сержу. Некоторые связывают этот с предстоящим бракосочетанием монарха. Другие намекают что юная неискушенная девушка просто недостаточно развратна для потребностей высочайших увеселений. Но есть и вовсе невероятный слух — что еще в балетном училище она была взыскана милостями покойного государя Александра и каким то образом знавший об этом Георгий отказался от нее — даже для него связь с отцовской метрессой была бы чем то чрезмерным
В первый же вечер великий князь Сергей произвел на меня огромное впечатление.
Он был на удивление хорош собой и очень робок, что, впрочем, совсем его не портило… Принимать великого князя при родителях было не совсем удобно, и я решила жить одна с сестрой Юлией, тоже балериной, перебравшись в особняк на Английской набережной, позже подаренный мне Сергеем Александровичем.
Он окружил мен я забот ой и преподносил самые дорогие украшения, которые только мог найти. Чтобы меня хоть немного утешить и развлечь, Великий князь Сергей Михайлович баловал меня как мог, ни в чем мне не отказывал и старался предупредить все мои желания Я тогда не думала, что мне не суждено стать женой великого князя, но я любила его всем сердцем и не желала думать о том, что ждет нас впереди.
И разумеется я согласилась когда он предложил мне сопровождать его в плавании на семейной яхте «Тамара» из Севастополя в Индийский океан…
Глава 5
«Мой Друг» как она говорила осыпал ее подарками и драгоценностями, которые танцовщица весьма любила и в которых знала толк. Сергей Михайлович купил Матильде новый роскошный особняк в Петербурге, и дачу в Стрельне, самом модном месте великосветского отдыха. Дача была снабжена собственной электростанцией.
Гостей из Петербурга привозили на специальном поезде.
А вскоре началось строительство собственного особняка на Каменноостровском проспекте, роскошного здания в стиле модерн…
Он признал рожденного ей сына и трогательно заботился о мальчике. Для него даже держали в городе корову, чтобы поить парным молоком. На Рождество Матильда приглашала в дом известного клоуна Дурова с дрессированными животными, включая слона. Дача в Стрельне, где Матильда проводила лето, пользовалась скандальной репутацией: там любили развлекаться, устраивая оргии в древнеримском стиле, великие князья, приглашавшие позабавиться молодых балеринок. Гасили свет, и толпа офицеров подобно античным фавнам врывалась в зал. Загородный дом ходил ходуном до рассвета.
…Дом с прилегающим садом — маленький шедевр фантазии Матильды Кшесинской. Вышколенные горничные, француз-повар, дворник — георгиевский кавалер, винный погреб, экипажи, автомобили и даже коровник с коровой и коровницей.
Но успех на сцене все же был для нее не столько целью, сколько средством. Ее не удовлетворяла роль только балерины, хоть и выдающейся. Занять высокое положение в обществе, добиться богатства и всеобщего признания, приблизиться к трону — вот какой была ее мечта. И они осуществились.
Кшесинская в полной мере владела искусством жить, что делало ее особым явлением. Она побеждала время, людей, обстоятельства… Балетную диву из России прекрасно знали во всех игорных домах Европы, где ее величали «Мадам Семнадцать» — она непременно делала ставки только на это число, которое считала счастливым. Игроком была азартным, выигрывала редко, но неизменно вставала из-за стола в ровном настроении и, выпив очередной бокал шампанского, покидала зал с улыбкой на устах.
Во всех ролях она блистала в буквальном смысле: выходила на сцену, увешанная настоящими драгоценностями: бриллиантами, жемчугами, сапфирами… Даже нищенку в «Пахите» Матильда танцевала в ожерелье из крупного жемчуга и в бриллиантовых серьгах! Говорили, что чуть ли не половина лучших драгоценностей Фаберже находилась в шкатулке балерины… Со своими конкурентками на сцене (в первую очередь итальянками) Кшесинская расправлялась при помощи своих с покровителей. Сергей Михайлович — руководил Театральным обществом и ведал балетом. Она много конфликтовала с руководством театров, и в конце концов даже директор Императорских театров князь Волконский подал в отставку.
И лишь после этого грянул гром…
Министр Tанеев и без того донельзя раздраженный порядками в императорских театрах обратил на поведение Матильды внимание Государя — прося как то повлиять на своего родственника.
Tогда то и выяснилось что за великим князем числятся огромные долги — все ушедшие на потребности честолюбивой балерины.
Георгий Александрович после краткого расследования вызвал к себе Сергея Михайловича и приказал уехать из России и увезти с собой Ксешинскую получившую незамедлительную отставку.
Они перебрались в Париж.
В Париже Матильда основала балетную студию и достигла успехов приобретя популярность в этой увы — ушедшей в прошлое столице Европы… Именно в Париже Матильда Кшесинская и великий князь обвенчались. Ей был дарован титул графини Стрельнинской.
Tогда же сын Ксешинской и Сергея Михайловича получил по Высочайшему указу имя «Красинский-Романов» (по семейному преданию, Кржезинские происходили от графов Красинских), отчество «Сергеевич» и потомственное дворянство.
…Матильда всю жизнь, до глубокой старости, обожала игру в рулетку, бриллианты, икру, ананасы, устриц и мужчин. Она не сетовала на обстоятельства, а воспоминания о потерянных во Франции в дни тамошней смуты драгоценностях и виллах не вызывали слез. В мужском обществе всегда чувствовала себя легко и свободно. Уже во вполне почтенных летах он а позволяла себе флиртовать с кавалерами, которые ей годились не только в сыновья, но и во внуки…
Tанец Кшесинской был на редкость призывным. Танцуя, она возбуждала в публике нешуточные страсти — настолько сильный эротический подтекст вкладывала балерина в исполняемые ею классические «па». И может быть есть доля истины в слухах что в Индии она втайне обучилась секретам тамошних храмовых танцовщиц.