Смерти не по зубам - Кулаков Сергей Федорович. Страница 51

В кабинете воцарилась тишина. Подчиненные Спунера, все поняв, боялись поднять глаза. Хотя Тед Маршалл уже заранее и попрощался со своей должностью. А Орсак быстро высчитывал, как скоро он сможет вернуться обратно.

– Спунер! – рявкнул Садден. – Что за цирк устроил ваш майор?

– Это не мой майор, – тихо сказал Спунер.

Он был бледен, но спокоен. Выслуга лет у него изрядная, всего-то не будет к пенсии лишних десяти тысяч долларов. Старая яхта не так уж плоха, а ремонт дома можно сделать скромнее.

– То есть! – возмутился Садден. – А чей он? Мой? Извините, мне такого не надо. И где вы их только делаете, таких!

Каждое слово конгрессмена сочилось сарказмом. Можно было не сомневаться, что на ближайшем докладе в конгрессе он разнесет цэрэушников в пух и прах.

– Спунер, как вы можете объяснить случившееся? – стараясь выдерживать корректный тон, потребовал объяснений Шеридан. – И почему майор Олден больше не выходит на связь?

– Я думаю, он больше не выйдет на связь, сэр, – глядя прямо в глаза адмиралу, сказал Спунер.

– То есть… Почему?

Садден вдруг что-то сообразил.

– Измена? – внезапно севшим голосом спросил он.

– Нет, сэр, – отчеканил Спунер. – Майор Олден мертв, сэр. И был мертв во время последнего сеанса связи.

– Но с кем же я тогда разговаривал? – удивился Садден.

– С тем, кто убил Олдена и снял с него переговорное устройство. Кто-то говорил вместо него. Я думаю, фоноскопическая экспертиза это без труда подтвердит.

Спунер махнул рукой.

– Хотя и так было ясно, что это кто-то другой…

– Вы поняли, что со мной разговаривает постороннее лицо, убившее, по вашим словам, майора Олдена, и ничего мне не сказали? – возмутился Садден.

– Я пытался вас остановить. Но вы упорно не замечали моих знаков.

– Я видел, что вы машете руками. Но как я мог понять, что это значит?

– Это понял бы и ребенок, – огрызнулся, теряя терпение, Спунер.

– На что вы намекаете? – немедленно вздыбился Садден.

– Господа, – вмешался в нарастающую перепалку Кейси. – Прошу вас, держите себя в руках.

Спорщики затихли, обмениваясь вызывающими взглядами.

– Ситуация вышла из-под контроля, – продолжил Кейси. – Какие будут предложения?

Тут только до всех дошло, чем для них могут обернуться уличные эскапады лжемайора.

Быстрее всех соображал Спунер.

– Я думаю, нам надо убедить Белый дом в том, что никакого открытия не было, – сказал он ровным тоном уверенного в себе человека. – Если мы сейчас договоримся, то без труда отведем от себя обвинения в некомпетентности. В конце концов, никто этого акванона в глаза не видел. А сумасшедших ученых по миру пруд пруди.

– Вы что нам предлагаете? – высокомерно задрал брови Садден. – Подлог? Обман? Вы знаете, что вам за это грозит?

Оба адмирала хранили молчание. И оно странным образом начало действовать на конгрессмена.

Подчиненные Спунера, осмелев, с надеждой смотрели на своих визави.

– Наши люди погибли, – пожал плечами Спунер. – Все кончено. Я предлагаю лишь спасти то, что мы спасти еще в состоянии, а именно: наши задницы. Если кто-то из присутствующих со мной не согласен, я немедленно подаю в отставку. И выкручивайтесь сами, господа.

Спунер замолчал, сочтя, что он сказал достаточно для того, чтобы собравшиеся приняли решение.

Садден понял, что Спунер не блефует, и с ужасом подумал о том, что ему придется отдуваться одному за всех. Вояки здесь сбоку припека, их дело – контроль и общее руководство. Спунер выйдет из игры. Его идиоты-заместители не в счет. Остается он, конгрессмен Садден, и с него-то и будет весь спрос.

– Хорошо, – кивнул он, – давайте все обсудим. Но…

Он с надеждой посмотрел на Спунера.

– Вы уверены, что все кончено?

Спунер невесело вздохнул. Если он и хотел внушить своим коллегам хоть какое-то подобие надежды, то весь его сорокалетний опыт препятствовал этому.

– Уверен, сэр, – уронил он. – В этот раз – да…

– Но кто это мог быть? – вырвалось у Шеридана.

– Когда-нибудь мы об этом узнаем, – меланхолично отозвался Спунер.

– Не дай бог! – воскликнул Кейси.

«Не дай бог», – мысленно повторил за ним каждый из присутствующих.

– Что вы имели в виду, Спунер? – спросил Садден. – Когда сказали про этот раз?

– Если вьетнамцы вернут профессора, мой агент даст мне об этом знать, – пояснял Спунер. – И тогда мы сможем попытаться если не выкрасть профессора, то хотя бы ликвидировать его.

– Действительно! – воскликнул Шеридан. – Это шанс.

– Да, – кивнул Спунер. – Только когда его получим и получим ли вообще, неизвестно. Поэтому давайте, господа, вернемся к реалиям.

19 июня, Вьетнам, Ханой, 11.20

Выслушав доклад полковника Чана, оба генерала почувствовали, что заглохшая было надежда оживает.

– Кто мог убить этих четверых? – задался вопросом Нгок.

– Кто-то более сильный, – ответил Фыонг.

Нгок едва сдержал раздраженный возглас.

Понятно, что на четверых спецназовцев напали люди, обладающие специальной подготовкой. Ведь они даже не воспользовались огнестрельным оружием, действовали одними ножами.

– Но кто? Как они сумели настигнуть отряд и устроить на него засаду?

– Этот старик, – сказал Фыонг. – Это все он. Он ушел через тоннели, и он знал, что можно пройти через минные поля…

– Не забудь, с ним были европеец и девушка, – возразил Нгок. – Все дело в европейце. Он там главный. Старик и девушка лишь помогают. Он сбил вертолет, и он догнал американцев. И теперь профессор у него.

– Интересно, какую страну он представляет?

– И мне это интересно.

– В любом случае, мы этого не узнаем, пока он не окажется в наших руках.

Сказав с глубокомысленным видом очередную банальность, Фыонг потянулся за бутылкой.

Они находились в рабочем кабинете Нгока. Операция по поиску беглецов продолжалась уже шестой час. Результаты не впечатляли. Обнаруженные в лесу незнакомцы сбежали. Затем, спустя три часа, в зоне, где некогда были минные поля и куда солдаты долго не решались углубиться, обнаружили тела убитых диверсантов. Ни документов, ни профессора Брэксмара при них не нашлось. Из чего можно было заключить, что какие-то третьи лица напали на диверсантов и отбили у них захваченные в пещере трофеи. Но усиленные поиски беглецов пока ничего не дали. Они словно испарились. В поливаемых дождем джунглях их след не смог бы обнаружить даже опытный следопыт.

Нгок в который раз пронаблюдал, как Фыонг отпивает из бутылки. До этой поры он даже не представлял, как много его друг стал пить виски.

– Нам надо понять, что эти люди будут делать дальше, – сказал он, выбирая из вазы, стоящей на столе, лотосовую конфетку.

– Понятное дело, что они захотят смыться, – брякнул бутылкой о стол Фыонг.

– Воздушным путем не получится, – поморщившись, размышлял вслух Нгок. – Я распорядился прочесывать тот район вертолетами и поднял несколько «МиГов».

– Может, у них другие планы.

– Например?

– Например, выйти из леса и под видом туристов раствориться в стране. Переждать в укромном месте и затем спокойно вылететь из страны.

– Исключено, – подумав, возразил Нгок. – Во-первых, профессор Брэксмар – очень заметная личность. Во-вторых, он сам предложил мне сотрудничество. Я не думаю, чтобы он добровольно перешел на чью-нибудь сторону. В противном случае его должны конвоировать, а это сразу бросается в глаза.

– Может, он решил поменять хозяина, – хихикнул Фыонг. – Ему не привыкать.

Нгок думал о таком варианте, но всякий раз отклонял его. Питер Брэксмар был не тем человеком, чтобы под давлением обстоятельств, пусть даже чрезвычайных, отступить от своих принципов. Нгок помнил, каким он увидел его спустя почти четыре десятка лет. Чистой воды идеалист, который живет своим изобретением и желанием вручить его многострадальному Вьетнаму. Он мог бы стать у себя на Родине величайшим из великих, но не воспользовался этим. Вместо этого предпочел облагодетельствовать непримиримых врагов своей страны. Подобные решения принимаются не в одночасье, а затем не имеют тенденции к повороту на сто восемьдесят градусов.