Сновидец (СИ) - Охэйо Аннит. Страница 33

Зажгли большой костер, в селении стало весело и шумно. Глаза Неба готовились к войне, как к грандиозному празднику, где их ждало испытание всех сил. Даже Тинан с друзьями присоединился к остальным, радуясь, что о разделявшем их можно хотя бы на время забыть. Охотники жарили добычу и щедро делились с остальными. Ахана пела дико звучавшие военные песни, и ей восхищенно внимали. Кое-кто даже подпевал — без слов, одними чистыми звуками, и получалось очень красиво. Её голос звенел, отражаясь от скал, и Вайми порой чувствовал, как стеснялось в груди — Ахана была скорее сильной, чем красивой, но её голос будил в его душе радугу противоречивых чувств и наполнял их поразительной яркостью.

Когда она допела, место в центре занял Неймур. Он говорил неожиданно негромко и вокруг повисла тишина — его слушали спокойно и молча. Это не было военным советом — никто не спорил, что надо, а чего не надо делать. Вождь предложил устроить засаду у развалин Вайтакея и кончить дело одним решительным ударом: куда проще разбить врага в одном крупном бою, чем тратить время, атакуя небольшими отрядами. Да и что ещё они могли сделать? Ведь никто не хотел бросить свой дом, а раз так, то для его защиты и нужно дать бой. К удивлению Вайми, даже его брат был с этим согласен.

Уже глубокой ночью все разбрелись по хижинам. Один лишь Вайми остался у догорающего костра. Поляна вокруг мерцала в последних судорожных сполохах пламени, будто и была — и не была. А там, наверху…

Он старался представить, где, в каком месте могут быть ДРУГИЕ звёзды. Неужели… неужели где-то есть ещё мир — с чужим жёстким небом и невиданно огромной луной? И если он есть, то — как там?..

Лина беззвучно спала в доме. Найте и Аютия тоже ушли спать. Просто спать, потому что он сильно устал — отряд очень спешил, чтобы опередить найров. Ловкий и быстрый Йэвву устал меньше — Вайми слышал, как в его хижине мечтательно-томно стонет подруга. Казалось, этот чудесный звук никогда не прекратится.

Он не слышал шагов и испуганно вздрогнул, заметив беззвучно вышедшего откуда-то сбоку Вайэрси. Тот сел рядом с ним на траву и замер, опустив голову. Казалось, он уснул. Вайми стало неловко, но он не решился уйти.

Маула застонала громче, потом Йэвву вскрикнул от внезапного, пронзительного наслаждения. По телу Вайми прошла невольная томная дрожь, и он вдруг улыбнулся. Вайэрси поднял голову. Его глаза таинственно сверкнули.

— Похоже, его застали врасплох, — бездумно сказал он в наступившей тишине и помолчал. — Знаешь… по-моему, мы все дураки. Это место теперь известно найрам. Именно сюда они будут лезть, снова и снова. И нам не стоило собираться здесь всем. Мы не сможем воевать с ними. Нужно мелкими отрядами уйти в леса и бить их из засад, пока они не уберутся… но кто бросит место, где вырос, где научился ходить? Кто позволит, чтобы какие-то скоты пришли в него и изгадили? Никто. У меня есть десяток мальчишек… мы могли бы выйти им в тыл… но не могу же я бросить племя! И вот я сижу с ними, с этими ослами, забывшими, что лучше потерять дом, чем голову. Что же мне делать? — это прозвучало по-детски жалобно, и Вайми на миг стало страшно. Вайэрси говорил очень тихо, ровно, спокойно, но юноша чувствовал, как он страдает — зная, что племя ведёт себя глупо, но не в силах это изменить. Скажи он это остальным — что бы он услышал, кроме обвинений в трусости? Вайми не знал, чем отвлечь его от мучительных сомнений.

— Иди к Ахане, — наконец сказал он. — Она утешит тебя…

Вайэрси вдруг слабо улыбнулся.

— Знаешь, ей придется утешать меня до утра, а силы нам будут нужны для другого… Послушай… я не боюсь смерти в бою, ты не думай… Просто… у меня есть брат… я долго его не замечал, но он очень мне нравится. И если с ним что-то случится… я не знаю, что будет со мной… Если бы я только мог — я отправил бы тебя в Туманную долину, но ведь ты не пойдешь…

— Не пойду, — подтвердил Вайми.

— Вот видишь… если бы нашлось место, где не нужно никого убивать… я бы спокойно отдал жизнь, лишь бы ты остался там…

— По-моему, есть ещё один мир, — неожиданно для себя сказал Вайми. — Я видел его… но не знаю, как там.

Вайэрси вздрогнул и вдруг рывком поднялся на ноги. Пару секунд он смотрел на младшего брата — тень в тени.

— Ты не такой, как все мы, — сказал он. — Даже не такой, как я. Ты сдвинул наш мир с места и именно поэтому я за тебя так боюсь, — он повернулся и мгновенно исчез в темноте.

Глава 16

Утро выдалось туманным и смутным. Ещё толком не рассвело, когда все уже были на ногах. Теперь никто не смеялся. Они готовились к бою спокойно и молча — двадцать три взрослых и двенадцать подростков, решительных, как взрослые.

Вайми был лучшим из стрелков племени — правда, не намного лучшим. Сейчас у каждого из них за спиной висел мохнатый колчан с тремя десятками оперённых белым — или красным — стрел. Красным обозначали медленный яд, убивавший через несколько минут — или часов — но он был нужен не для боя, а чтобы устрашить и отвадить врага уже после сражения, неважно, удачного или нет. Найрских стрел осталось мало, и они плохо подходили племени — слишком лёгкие, а яд на стальных наконечниках держался плохо. Тем не менее, Вайми добавил в колчан несколько штук — с близкого расстояния они могли пробить броню, неуязвимую для деревянной стрелы.

На левом бедре у каждого стрелка — на самый крайний случай — висел нож. Здесь была пёстрая смесь — трофейные стальные клинки, длинные кинжалы из гладкой кости с полукруглыми вогнутыми лезвиями, жутко зазубренные клыки из адски острого обсидиана. Найте подарил другу найрский меч — короткий, но весьма увесистый, уже снабжённый грубой, удобной и крепко сидящей деревянной рукоятью. Вайми с гордостью косился на кожаные, отделанные латунью ножны.

Любому другому оружию Глаза Неба предпочитали копья — не очень длинные, крепкие, с гладкими, как ножи, обсидиановыми наконечниками, зазубренными по краям — они рассекали податливую плоть, словно громадная пила. Те, кто плохо владел луком, вооружились копьями, осторожно смазывая их наконечники отравой — понятно, после первого же удара она сотрётся, но на этот случай каждый взял небольшой сосуд из высушенной тыквы — в них слили весь оставшийся яд. У всех стрелков были такие же тыковки — ведь даже смазанная отравой щепка превращалась в смертоносное оружие.

План Неймура оказался несложным: стрелки, вместе с бойцами, вооруженными копьями, устраивали засаду, а Тинан, Иккин и ещё пара не особенно проворных, но очень сильных бойцов оставались в селении — на всякий случай. Это ни у кого не вызвало возражений.

Найте не умел стрелять из лука, но шёл вместе с Вайми — бросить друга он не мог и решил прикрывать его спину. В грудах хлама у круглой двери он откопал удивительное оружие — массивный, длиной в руку, заострённый стержень тёмного шершавого металла без единого пятнышка ржавчины, косо ветвящийся пятью остриями поменьше. Когда-то он служил анкером для антенной растяжки, но что это значило для Найте? Штука ему нравилась: прочна и более чем увесиста — как раз под стать его руке и настроению.

Вайэрси шёл вместе с братом. Он тоже не слыл метким лучником — иные мальчишки племени стреляли точнее — но лук соорудил под стать плечам, тяжёлый и мощный. Для рукопашной он сделал себе глефу, вставив в торцы тяжелой крепкой палки по клинку от найрского меча. Вайми, понятно, не знал, как она называется, и уж подавно, не владел ей, но быстро оценил достоинства такого оружия — им можно колоть впереди, как копьем, сечь направо и налево и не разворачиваясь бить назад, отражая предательское нападение на спину. В самый раз для того, кто окажется один в гуще врагов…

Он постарался прогнать внезапное тревожное предчувствие. Ему вдруг поразительно живо представилось, как Вайэрси бешено бьется в толпе найрских солдат, с ног до головы залитый своей и чужой кровью…

— Ну всё, братишка, — тихо сказал он, подходя к Вайми. — Пошли. Я присмотрю за твоей спиной…