Сновидец (СИ) - Охэйо Аннит. Страница 34

Найте зло покосился на него, но отходить от друга, понятно, не стал, и Вайми вдруг стало неловко — кто прикроет другие спины?

— Ты лучший из наших стрелков, — сказал Вайэрси, подталкивая его. — Пошли!

Отряд молча и ловко спустился к реке. Лина осталась наверху — она умела спасать раненых и её не стали отсылать. Но идти в бой ей запретили, и Вайми этого стыдился — Аютия шла вместе с любимым. Правда, она стреляла очень точно, а вот когда Лина брала в руки лук? Так сразу и не вспомнишь…

Он недовольно взглянул на свою руку. Чистый золотой цвет его кожи, одновременно яркий и насыщенный, очень резко выделялся на фоне тёмной зелени. Все Глаза Неба знали, что нанесённый на кожу узор из зеленоватых пятен может сделать их почти незаметными в зарослях, — но для этого нужно, во-первых, выбрить голову, а во-вторых, идти в бой нагишом. И то, и другое мало кому подходило, и Вайми помотал головой, отгоняя лишние мысли.

Они шли вдоль берега реки, молча, быстро, не скрываясь — никакой зверь не посмел бы напасть на такой отряд — ёжась от холодной воды, омывающей их босые ноги. А Вайми вдруг с ужасом понял, что не все доживут до заката. Он постарался прогнать эту мысль и отчасти успокоился, словно все они шли на важное и интересное — но не более того — дело.

Неймур выбрал идеальное место для засады — широкая полоса гальки между рекой и развалинами крепостной стены Вайтакея. Стена, понятно, давно обрушилась и зияла множеством проломов — но всё же взобраться на неё вот так сразу не получится. Она густо заросла, создав много прекрасных укрытий. Часть стрелков села на глыбах за проломами, другие забрались внутрь полых крепостных башен. Подростков разослали в дозоры, а остальные сидели, негромко беседуя — и ждали.

Вайми, непонятно почему, всё сильнее тревожился за пропавших мальчишек. Конечно, они могли остаться в лесу, да и здесь он мог просто их не заметить — но всё же… Если армия несет потери, ещё не начав боя, это очень дурной знак…

Ожидание затянулось — уже перевалило за полдень, и берег реки из прохладной глубины леса казался раскаленной печью. Племя устроило засаду там, где речной берег подходил к изгибу крепостной стены — враг не мог обойти это место. Вайми и остальные трое сидели на обомшелых глыбах, лениво и совершенно спокойно посматривая друг на друга. Соплеменников они не видели, но в кустах поблизости какая-то пара от скуки занялась любовью — слышались негромкие стоны и шорох потревоженных веток. Аютия улыбалась, посматривая на Найте, а тот, непонятно почему, смущался. Вайэрси, казалось, было всё равно.

Вайми встрепенулся, услышав негромкий шорох босых ног. Мимо них промчался вездесущий Йэвву — он ничуть не запыхался, его глаза живо блестели.

— Идут! — на бегу крикнул он — Готовьте луки!

На миг задержавшись возле кустов, он побежал дальше, вопя так, словно узнал что-то очень весёлое.

Шорох в кустах прекратился. Вайми разобрал негромкое проклятие, потом смех. Ещё несколько мальчишек выбрались из зарослей, пошептались с Вайэрси и вновь исчезли. Вайми не видел и не слышал их, но знал, что они затаились совсем рядом.

Прошло уже довольно много времени. Вайми расслабился, но тут же вновь встрепенулся, услышав глухой шум. Он приближался медленно, но неотвратимо, словно наводнение или лесной пожар. Слышался треск, слитный шорох несчётных шагов и неразборчивый гул множества голосов.

Вайми боялся, что враг тоже вышлет дозоры и найдет их засаду, но солдаты государя не любили рисковать. Они поступили куда проще: выслали вперёд несколько десятков крепких крестьян с топорами и тяжелыми мечами — они рубили заросли, расчищая колонне дорогу. За ними цепью шли лучники в броне, с наложенными на тетивы стрелами.

Взглянув на угрюмые, затравленные лица крестьян, Вайми понял, что лучники тут не для их защиты — скорее, для того, чтобы всадить стрелу в спину каждому, кто попытается сбежать. Или попробует повернуть своё оружие против солдат…

А за лучниками шла уже настоящая армия — она ползла, словно воронёная железная змея, и над ней колыхался лес копий. Вайми не видел конца колонны и даже не старался представить, сколько в ней найров — зачем?

Он вдруг понял, что будет стрелять не в солдат, а в этих полуголых бедняг — просто потому, что они шли впереди, но это не вызвало у него уже никаких эмоций. Вайми знал, что думать в бою над такими вещами вредно.

— Бей! — негромко, но так, что услышали все, скомандовал Вайэрси.

Он выстрелил первым — его стрела вошла точно в центр груди пожилого крепкого крестьянина, вонзившись до половины, и опрокинула его навзничь. Упав, найр уже не шевелился.

Глаза Неба умели стрелять совершенно бесшумно и крестьяне даже не сразу поняли, что происходит. Они завыли, бестолково заметались, потом, бросая оружие, кинулись в реку, стараясь укрыться за колонной солдат.

Вайми знал, что попасть в руки и ноги — самые подвижные части тела — гораздо труднее, чем кажется. Стрелять в голову тоже не стоит — там почти сплошь кость, и, попав в неё, стрела без наконечника отскочит. Он мог стрелять в грудь — при удаче стрела могла проскочить между рёбер — но предпочитал целиться в живот. Его стрелы вонзались глубоко в мягкую плоть, он видел, как найры рвали себе кожу, выдирая из себя зазубренные, нестерпимо жгущие острия, потом, когда яд расходился в их крови, вдруг падали, корчась в чудовищных судорогах, — от них трещали, ломаясь, кости и глаза вылезали из орбит, — но Вайми лишь начал закрывать счёт. Его плечи были полны силы, глаз верен, рука тверда — и он спокойно выпускал одну стрелу за другой, думая лишь об одном — не промахнуться.

Его соплеменники стреляли не хуже — очень мало крестьян успело убежать. Остальные корчились, ломая себя, выли без слов и затихали, захлебываясь кровавой пеной — этот яд выводил из строя почти сразу, но вот убивал медленно — достаточно медленно, чтобы уцелевшие успели ужаснуться и отступить.

Однако солдаты государя не стали ни ужасаться, ни бежать. Лучники ответили ливнем стрел — они били, не видя врага, наугад, и когда несколько из них полегли сами, остальные очень быстро отступили. Их место заняла пехота — оградившись стеной громадных щитов, она попёрла вперед, громыхая по гулкому дереву мечами.

«Крестьян это могло бы напугать» — подумал Вайми, спокойно поднимая лук. Он легко мог бить в щели между щитами, коих оказалось достаточно, но Неймур решил, что стрелять в эту живую стену бесполезно — слишком близко, слишком мало уязвимых мест…

— Отходим! — крикнул он так, что высоко над его головой с деревьев снялись вороны.

Глаза Неба проворно посыпались вниз, отступая в развалины. Здесь они знали каждый камень, каждый куст, а вот строй солдат государя в лесу мгновенно рассыпался и бой пошёл один на один.

Вайми всецело отдался смертельно опасной игре — он бежал, прятался, нырял в темные заросшие пещеры мёртвых зданий, чтобы неожиданно вынырнуть в тылу врага и пустить меткую стрелу в чью-нибудь незащищенную шею. Найте недовольно сопел за спиной — для него не находилось работы, — но не отставал ни на шаг, как и Вайэрси. Массивный, брат двигался с поразительной легкостью. Его стрелы, правда, чаще всего шли мимо, но Вайми видел, как одна из них вонзилась в грудь солдата, проткнув панцирь. Если бы ему рассказали, что дерево, даже твердое, сможет пробить сталь, он не поверил бы. Но он видел это своими глазами. Найр упал, и яд превратил его попытки подняться в страшный танец смерти.

— А ты сильный, брат, — с уважением сказал Вайми.

— Зато ты не мажешь так часто, — угрюмо ответил Вайэрси. Его глаза, впрочем, весело блестели. — Пошли!

Даже после долгих размышлений Глаза Неба не смогли бы найти лучшее место для боя. Здесь все мыслимые преимущества были на их стороне — они знали местность, легко ориентировались в полумраке и двигались гораздо быстрее, чем их неуклюжие в своих доспехах противники. Среди солдат государя преобладали копейщики — они бестолково метались в поисках врага, теряли друг друга, путались в зарослях, лезли в подземелья, где громадные ядовитые пауки, змеи и прочая нечисть устраивали им горячий прием. Но об железо их панцирей стрелы Глаз Неба просто ломались. Пробивая их плотную одежду, они теряли силу и яд. Попасть же в немногие открытые места, да ещё по движущейся цели и поневоле глядя сразу во все стороны непросто — но Вайми неплохо справлялся с этим. Он видел, что как минимум треть его стрел достигла цели. У других стрелков дела шли похуже, но они уложили уже сотни врагов, и солдаты государя превратились в обезумевшую, бестолково и злобно метавшуюся толпу. Наконец, они побежали, не слушая своих командиров и рубя тех, кто старался их остановить.