Ненавижу тебя, Розали Прайс (СИ) - "LilaVon". Страница 21

— Смирно, девочка, — спокойно и даже тихо говорит сосед, все же оттолкнув от себя в сторону, позволяя вдохнуть свободней и больше воздуха.

— Как ты смеешь? — поворачиваюсь к нему и как можно сильнее толкаю его в сторону, ударив по груди. Парень слегка пошатнулся, хмыкнув прямо мне в лицо, но больше не распускал руки, засунув их в карманы брюк. Жест самодовольного козла, что злит меня до предела, и я чувствую границу. Его лицо меня раздражало своим немым спокойствием, эти очаровательные глаза поменяли все мое представление, оказавшись надменными и циничными. Он даже сейчас вел себя, словно ничего не случилось, словно все было хорошо. Но это было не так! Все ужасно!

— Да она же почти не ходит! Ей больно! В тебе вообще нет чувства вины? Так нельзя поступать, это бесчеловечно…

— Не смей повышать на меня свой голос, Розали Прайс, — мгновенно черствеет кудрявый, а его светлые глаза темнеют от гнева на пару холодных оттенков. Его тон был спокойным, но в недрах была злость, нет, даже настоящая ярость. Он явно хотел накричать на меня, но умолкнул, пронзая своим варварским, явно не милосердным взглядом, от которого мурашки ползут по спине и каждый миг с еще большей волной поглощая все мое тело. Но его взгляд и молчание не смогли заставить закрыть рот. Он не был страшен!

— Ты сумасшедший! Найл чертов садист, он ее избил и явно получил массу удовольствий! Можешь ли ты это растолковать своей дурной головой? Что с ней станет, когда этот зверь начнет ее вновь бить? — развожу я руками, крича громче прежнего, даже не пытаясь унять свой пыл. — У Стефф повреждены ребра, ее нужно госпитализировать, а не разбираться с этим ублюдком! А ты настоящее жестокое чудовище без чувств! — тяжело дышу от истерических рыданий, что не желанно спровоцировали эмоции. В ответ я получаю молчание, и терпеливый взгляд парня, что не выражает абсолютно ничего. Мои плечи вздрагивают от всхлипа.

Достаточно! Я разворачиваюсь, и хочу выйти из блока, чтобы найти Стеффани, помочь ей. Но только рука касается ручки двери, как меня нагоняет сосед, захлопывая двери перед моим носом, грубо поворачивая меня к себе лицом за локоть. И он словно превращается в настоящего зверя, и не только в синих пылающих глазах, не только в теле – с силой удерживая меня рукой, но и в каждом следующем произнесенном слове:

— Если ты не прекратишь вопить на всю округу, Рози, поверь мне, милочка, у тебя ребра окажутся насквозь пробиты, и я приложу к этому не только руку. Тогда у меня в блоке, надеюсь, будет тишина? — голос парня настолько равнодушный, а слова, которые практически произнесены от самого адского монстра, бьют по ушам, что заставляет меня замереть и затаить дыхание. Он угрожает мне?

— Роуз, — исправляю я свое имя приглушенным голосом. Его взгляд тут же меняется на более спокойный. Он смотрит на меня с забавой, а у меня в голове крутится его угроза на вечном повторе. Слишком быстро он сменил свою ярость на забаву, словно хамелеон. Но знаю, что парень насладился моим шоком и испуганными глазами, что вонзились в него с явной опаской. Все стает на свои места, когда в голову приходит разум, и я понимаю, почему Стефф была не так рада моему ключу и блоку, а Луи невольно опускал тему о соседе. Сама осуждала Найла Хорана в жестокости и дикости, но не заметила, что еще одно из чудовищ прямо у меня перед носом. Веселая компания садистов-уголовников, что проживает среди адекватных людей. И как же давно они мучают окружающих бедолаг?

Осторожно отступая на шаг в сторону, не позволяя парню больше нависать надо мной.

— Ты все та же, Рози, — говорит парень, а я прищуриваюсь от недоверия. Мое краткое имя звучит слишком едко, и он намеренно его выделяет. Он хочет меня ударить ниже пояса? Получается, на самом деле, превосходно. — Такая же строптивая, бесцеремонная и характерная. Даже я не смог разглядеть давно знакомую подружку дьявола, был увлечен немного иным.

— Кто ты? — сомнительно спрашиваю я, не понимая, почему он говорит такие слова. Откуда он меня может знать? Как может он равнять меня с собой?

— Неужели ты все еще витаешь в догадка, Прайс? Мне казалось, ты намного умнее других девчонок, уж с твоими-то скрытыми способностями, — усмехается парень, а я внимательно всматриваюсь в него. Закатывает глаза, усмехается в ответ. Он знает что-то обо мне, но выбирает игру, мучая и пугая меня лишь догадками.

— Я тебя не знаю, парень. Хватит играть со мной.

— Ошибаешься. Ты знаешь меня больше, чем кто-либо, — парень тянет руку ко мне, касается моей талии, но я отхожу назад слишком резко и рьяно, даже в некотором отвращении к этому человеку. Я не могу знать его, вижу его только несколько раз в жизни! — Да что же ты, Рози, вспомни то время, когда ты была в школе. Мы были очень хорошо знакомы, особенно я, ты и твои придурковатые друзья, — зловещая улыбка проскальзывает по его губам, а мой пульс ускоряется.

— У меня не было друзей.

— А с тобой мы и не были друзьями, Рози. Ты всегда наживала врагов и отшельников, — язвительно говорит он, а я в настоящем бешенстве. Я не могу понять, кто он, не могу понять, почему он называет меня так. И мои друзья знают, что этого делать не стоит, но он намеренно выбивает землю из-под моих ног! — Есть идеи, или в Англии тебе хорошенько промыли мозги?

— Не понимаю тебя, — качаю я головой, не зная, что именно ему надобно, чтобы я вспомнила. Вполне возможно мы были знакомы, но я совсем его не помню, у меня нет ни единого парня на примете, чтобы был похож на него. Это было давно, и тем более моя новая жизнь заключалась с основой «все с чистого листа», прошлое — забыть, стереть, не вспоминать никогда.

— Рози, Рози, Рози… посмотри же на меня. Я все еще помню твои злые и полные ненависти карие, несколько шоколадные глаза, и помню, как ты, хохоча всегда шла по коридорам школы, отбивая ритм каблуками. И отлично помню, как тебе нравились мои глаза, такие же молчаливо-ненавидящие как и твои сейчас. Много же ты провозилась со мной в школьные года, да только не смогла добиться результата, — парень облокачивается о стенку, наблюдая как я хмурюсь и хочу вспомнить, но ничего не приходит в мою голову. Настороженно наблюдаю за соседом и его взглядом, что требует ответа в идеальной тишине.

Смотрю, изучая его статную позицию. Его глубоко-синие глаза залезают куда-то внутрь меня, выворачивая наизнанку, и, кажется, они изучили меня давным-давно. Рассматриваю его не длинные волосы, кудрявую челку, мало свисающую на лоб, цветом пшеницы и его пухлые губы, с которых не сходит усмешка. На его лице почти заметная щетина, что делает его еще взрослее и мужественнее, не смотря на его и без того изящную осанку, высокоподнятую голову и главное его чертовый, надменный голос! Мы точно не были друзьями!

Меня пронзает током, когда где-то из моего подсознания показывается мальчишка. Такой худощавый, с такими же глазами, но в молчании. Он был не таким высоким, слабым, отбросом. Я открываю рот, понимая, к чему он вел этот разговор, но я не могу поверить в то, что вижу перед собой. Прошло пять лет, а его стало быть не узнать. Это ведь тот самый мальчик, которого я так долго дразнила и дергала за все ниточки, которого я пыталась унизить и… И этого не может быть! Мои глаза напросто округляются в трижды, и я явно забываю, как дышать, не впуская и не выпуская кислород, приоткрыв рот. Не может такого быть! Не правда! Обычная неудачная шутка, только ни чуть не спешная!

Он не такой, он не может стать таким, этого не могло произойти. Он высок, а он был совсем мал и юн. Сейчас передо мной тот, которого трудно назвать словом «парень», и явно напрашивается «мужчина с достатком». Силен, однозначно силен. Ведь он не мог противостоять своим ровесникам, а сейчас его мускулатура делает из него куда большего, чем на то время тела. Я опускаю взгляд, нервно выдыхая, не выдерживая такого напора с его стороны. Он все же выбил землю из-под ног и задал удар ниже пояса — припомнил мое прошлое. Припомнив самое худшее из худшего.

— Невозможно, — прерывисто и тихо выговариваю я, пытаясь скрыть свой шок. Нервозно сглатываю этот немой страх, появившиеся из неоткуда, и пытаюсь развернуться, влететь в свою комнату, закрывшись там, но кудрявый резко разворачивает обратно больно хватая за запястье, пихая к стене, позаботившись о моем болезненном с ней столкновением, став на против, совсем близко. Теперь мы поменялись местами, в этом старом мире, где мы столкнулись вновь. Я хмурюсь, понимая, что он будет делать лишь так, как угодно ему, но не точно мне. — Пусти.