У истоков боли (СИ) - Заднепровская Екатерина. Страница 17

- Заткнись, Чед, - бросила она грубо. Так Айвен узнала имя своего временно собеседника. Эта странная женщина теперь стояла напротив неё, грубая и несуразная, как кошмарное видение.

- Чего пялишься? – обратилась она к блондинке.

- Выражаю зрительный восторг, - съязвила Айвен.

- Чего? – брови женщины сдвинулись к переносице.

- Что услышала.

- Нарваться хочешь? – Бейл, подобно неприступной горе склонилась над девушкой. Благо, в этот момент подошёл трактирщик, вернул женщине жирное полотенце и велел идти на кухню, где уже что-то подгорало. Та скрипнула зубами, а затем скрылась в соседней комнате, громко хлопнув дверью.

- Она отвратительна, - заметил Эльвир, теперь окончательно перестав есть.

- Она необычна, - смягчил его комментарий Аэдан.

- Разве она не прекрасна? – удивился пьянчуга.

- Прекрасна, - согласилась Айвен, - На столько, что меня сейчас стошнит. Надеюсь, она этого не услышала и не сломает мне шею во время сна, - с этими словами она поднялась с места, - Думаю, стоит отправляться на покой. Эта твоя женщина…как ты узнаешь, что она рядом?

- Узнаю, - беззаботно отозвался красноволосый.

- Что же. Надеюсь, до утра она не явится, и я смогу выспаться. У вас…остались деньги заплатить за трапезу и ночлег? – поинтересовалась она чуть тише.

- Остались. Благо, я не храню всё золото в одном мешке, но стоило бы заставить платить тебя в назидание тому, что очень ни кстати сжигать чужие деньги, - укоризненно заявил Аэдан. Айвен ухмыльнулась.

- Мне очень жаль, а может, и нет…Приятной тёмной ночи, - с этими словами девушка ещё раз осмотрела кабак, где стало едва ли тише. Остаток дня они заканчивали в маленькой комнатке на втором этаже, за которую Аэдан отдал свою последнюю монету. Они мирно уснули.

Глава 20

108 год четвёртой эпохи Над…

Мужчина негромко постучался и приоткрыл дверь комнаты.

- Можно?

Ответа не послышалось. Он украдкой заглянул в щель. Дарэтта сидела на кровати к нему спиной и молчала. Он отворил дверь и вошёл в её покои, решив не дожидаться позволения. Половицы скрипнули под его тяжестью, нарушив тишину в полумраке. Праведник заметил, что окна закрывает тёмная коричневая штора.

- Чего же ты сидишь в темноте? Сегодня такое яркое солнце! А ты совсем бледная…- обойдя кровать, мужчина присел рядом с девочкой, что молча смотрела в одну единственную точку на стене. Веки её опухли от слез, но лицо было недвижным.

- Я тебе кое-что принёс, - в руках мужчина держал деревянного рыцаря, которого смастерил сам и подарил девочке на день рожденье. С тех пор Дарэтта уже не раз кидала игрушку в него же, но в основном не расставалась с ней. Мужчина протянул её девочке. Та не взяла.

- Оставь себе, - буркнула она под нос.

- Дарэтта…- мужчина выдержал небольшую паузу, - Я не хотел обидеть тебя, правда.

- Ты меня не обидел, - отозвалась она, - Ты меня предал.

- Я бы никогда тебя не предал.

- Но ты предал. А всё ради неё…этой женщины. Я видела, как она смотрит на тебя. Смеется надо мной, знает, что ты полностью её. И ты ничего с этим не сделаешь. Не отсылаешь её из дворца…

- Я не могу отослать её…

- Просто не хочешь. Любишь её…

- Дарэтта…

- Нет, - девочка поёжилась и подогнула ноги под себя. Она взглянула на Праведника, лицо которого отображало скорбь, и только сейчас заметила в его руках огромную книгу. Она была кожаной, но корешок её был металлическим, так же как и странные символы на передней обложке. Дарэтта любила книги. Праведник учил её читать, и она не нуждалась в няньках, которые рассказывали бы ей сказки. Достаточно было того, что мужчина приносил ей какую-нибудь книгу и неспешно, по слогам, она её прочитывала. Уловив заинтересованный взгляд, мужчина поспешил сменить тему.

- Нравится? – он положил книгу к себе на колени, позволяя девочки рассмотреть все узоры на ней. В центре был изображен круг, а вокруг него тринадцать рунических символов, значения которых Дарэтта не знала.

- Что это? – отстранённо поинтересовалась она, пытаясь сделать вид, что спрашивает лишь из вежливости, а вовсе не из интереса.

- Это Книга Душ. Она существует уже многие эпохи. Самая первая и самая древняя книга мира, прочесть которую могут лишь избранные. Её создателем был Альвгейр – Лисий Принц, что образовал первый Круг Высших. Позже она передавалась его сильнейшим собратьям. История помнит не многих. Безликого воина и Святого. Один построил порядки, другой создал духовную культуру. После она перешла ко мне.

- Ты из сильнейших?

- Можно и так сказать. Возможно, когда-то придёт маг сильнее меня, кому я отдам эту книгу, но вряд ли это случится в ближайшее время. Никто не может воспользоваться книгой, кроме избранных. В ином случае, понадобится сила всех тринадцати участников Круга, чтобы открыть её и прочесть.

- И зачем ты принёс её сюда?

- Я нёс её в свой кабинет, но по пути зашёл к тебе. Хотел убедиться, что всё в порядке и отдать рыцаря.

- А потом снова пойти к ней, - девочка фыркнула, воскрешая в памяти образ Феларии. Праведник вздохнул.

- Тебе стоит перестать ревновать, Дарэтта. Фелария ведьма Круга. Мы обязаны уважать своих.

- А я? Кто я? Почему я здесь?

- Потому что ты тоже часть Круга, - пояснил мужчина, - Твой отец был частью Круга.

- Мой мёртвый отец…- девочка иронично улыбнулась.

- Твой отец был достойным человеком.

- Мой отец был никем. Он был злым и желал власти.

- С чего ты…

- Я нашла его записи. Какие-то старые обрывки бумаг, здесь, в этой комнате, - девочка протянула руку, приподнимая покрывало с кровати, откуда извлекла несколько желтоватых листков, исписанных корявым почерком, - Многого отсюда я не понимаю, чего-то даже не могу прочесть, но то, что мне всё-таки удалось, дало впечатление о том, каким человеком был мой отец.

Лицо праведника приобрело сероватый оттенок. Он протянул руку, желая выхватить записи из рук Дарэтты, но та ловко извернулась и спрыгнула на пол.

- Что там написано? Дай мне это.

- Зачем? Это ведь писал мой папа…теперь это принадлежит мне. Всё честно.

- Дарэтта, дай мне это сей час же, - более властно потребовал Праведник.

- Я помню его лицо, - отойдя на шаг, заявила девочка, - Маму не помню, но его помню. Он всегда сидел надо мной, много говорил, забывал меня кормить. Мне пришлось…пришлось убить его, чтобы выжить, - девочка поморщилась, сжимая в руках пожелтевшие листки.

- Ты не можешь такого помнить, - возразил Праведник, - ты была слишком мала.

- Но я помню. Он был красноволос, как и я, но высок, как ты.

- Дарэтта…ты никак не причастна к его смерти. Его убила глупость.

- Нет, - девочка отрицательно качнула головой. Мужчина подался вперёд и выдернул листки из её маленьких рук.

- Нет! – чуть громче крикнула она, - Верни!

Праведник поднял руку, не давая Дарэтте дотянуться. Он поднялся на ноги, выпрямившись во весь рост, и с серьёзным видом осмотрел записки.

- Это моё! Отдай! Отдай! – девочка яростно стала колотить по ногам мужчины, но тот покорно сносил все её удары. Чем дольше он рассматривал листы в руках, тем мрачнее становилось выражение его лица. Из глаз Дарэтты полились слёзы.

- Ты предатель! Ты всё у меня отнимаешь!

- Тебе не нужно это читать, - отозвался Праведник.

- Но я читала! Я никогда не могла поговорить с папой! Никогда! А это часть его! Я представляла…будто это он писал для меня, чтобы я читала и думала, что он рядом, - сквозь всхлипывания, говорила девочка, - Я не разрешила тебе читать это! Ты не можешь забрать это!

- Хватит! – грубо отрезал мужчина, - Мы не станем об этом говорить. Прости, но я не могу оставить это у тебя, - мужчина сложил записки пополам.

- А что ты сделаешь?! Покажешь ей?! Вместе посмеётесь, да?!

- Дарэтта, - мужчина опустил взгляд на девочку и невольно отшатнулся. А бездне алых глаз пылал гнев, которого прежде Праведник никогда не видел. Казалось, там разверзся ад, из которого потоком струились слёзы. Всем своим существом девочка источала ненависть. Мужчина ощутил, как напряжение в воздухе пошатнулось. У него закружилась голова.