Продажные ангелы - Лобутич Миа. Страница 20

Вика приняла решение…

Она проснулась от диких завываний «Aerosmith» прямо у себя над ухом. Дана носилась по комнате и вполне профессионально помогала солисту тянуть его «Crazy».

— Хорошо поешь, — сказала Вика и села, свесив ноги на пол. — Только очень громко.

— Давай просыпайся! — оторвавшись от песни бодро крикнула Дана. — Тоже мне белая медведица! Знаешь, сколько сейчас времени? Третий час дня!

— Ну, если учесть, что мы с тобой заснули где-то около шести утра, то не вижу в этом ничего странного, — отозвалась Вика.

Уже через двадцать минут они сидели на кухне за накрытым столом. Баб Надя разливала по тарелкам ароматный, почти прозрачный бульон. Из кухни пахло жареными котлетами.

Все было довольно просто, без изысков: тарелка с нарезанным бородинским хлебом, баночка домашней протертой аджики, пряные малосольные огурчики.

— Баб Надя нас на убой кормит. — Дана отломила кусочек хлеба и положила себе в рот. — Я каждый понедельник собираюсь питаться по Монтеньяку, но, как только она начинает творить на кухне, Монтеньяк не выдерживает конкуренции.

Они обедали втроем: Герман, Дана и Вичка. Герман, несмотря на воскресенье, проснулся ни свет ни заря и, как обычно, проведя все утро у себя в кабинете, спустился только к обеду. Он был не в духе и почти не разговаривал.

Дана подмигнула Вичке.

— Герунчик, — капризным тоном протянула она, — не возражаешь, если мы с Викусей прокатимся по магазинам?

Герман не отвечал. Казалось, он даже не слышал, что рядом кто-то говорит.

— Герман Иммануилович, — понизив голос продолжала девушка, — вы меня не слышите?

— Тебе чего-то не хватает? — наконец отозвался Герман. — Ты только вчера скупила пол-Москвы, еле все в машину запихнули. Это что, болезнь? Тогда надо лечиться! Или ты думаешь, у меня в кармане все деньги мира? Иногда, девочка, надо себя сдерживать. Всего все равно не купишь. — Герман явно подсел на свою излюбленную тему, и Дана с улыбкой глядела на него, даже и не думая перебивать.

— Сейчас выговорится, — шепнула она на ухо Вичке, — и даст добро. Это у него ритуал такой.

И на самом деле, голос Германа постепенно смягчился. Он даже начал улыбаться. Вдруг его взгляд остановился на Вичке. Он несколько секунд смотрел на нее, как будто пытаясь вспомнить.

«Нестарый вроде еще мужик, — подумала Вика, — а на лицо явные признаки маразма».

Дана перехватила взгляд Германа и рассмеялась.

— Что, не признаешь? — спросила она. — До чего же вы докатились, Герман Иммануилович!

— Я понимаю, красавица, — не обращая внимания на Дану, обратился он к Вике, — если ты еще здесь, значит, остаешься?

— Вика хотела услышать от тебя подтверждение моих слов, — вставила Дана и показала Вике язык. — Я ей не внушаю искреннего доверия.

— Все так, — медленно проговорил Герман, сверкнув глазами на Вичку. — Человека надо отвлечь, только и всего. Он тормозит мне работу. Я отменяю одно дело за другим по его вине. Он — мозг, без него мне трудно. Если бы мне год назад сказали, что я буду заниматься такой ерундой, как поиски подходящей кандидатуры на роль невестки, я бы ни за что не поверил. — Герман смачно выматерился. — Я уже не помню, когда он в последний раз заходил в этот дом, а ведь живет в метре от нас. Почти не разговаривает со мной. Устал я.

— А если у меня не получится? — тихо спросила Вика.

— Значит, не получится, — хмуро буркнул в ответ Герман и встал из-за стола.

— Герик, — крикнула вдогонку Дана. — Так мы погуляем с Викой?

— Погуляйте, — ответил он, — кто вас держит-то? Тебе что, деньги нужны?

— До чего же вы сообразительны, мой принц! — прощебетала Дана.

— Возьми сколько нужно, — чуть раздраженно сказал Герман и стал подниматься наверх по узкой деревянной лестнице.

— А охрану можно? — не отставала Дана.

Герман обернулся и смерил девушку угрожающим взглядом.

— Когда ты наконец успокоишься?! Ей палец даешь, так она норовит всю руку откусить. Зачем тебе охрана? Гулять с ней по твоим гучам-мучам? Сумочки, тряпочки просто так, без антуража уже не котируются. Теперь им охрану подавай — чем больше, тем лучше. Без охраны обойдешься, она мне нужна. — Сказав все это, он с чувством исполненного долга, отправился дальше.

— Ладно, поехали, — совершенно не расстроившись, сказала Дана. — Тебе ведь, наверное, надо домой заехать, вещи забрать.

— Хотелось бы, — ответила Вика. — А то там на них быстренько найдутся охотники. Я ведь не одна живу. Мы с девчонками квартиру снимаем.

Они сели в Данин «Ленд Крузер» и рванули в город. Уже через минут пять езды Вика пообещала себе больше ни за что не ездить в машине с Даной, если она за рулем. Такой экстремальной езды девушка не переживала еще никогда. И дело не в том, что ее новая подруга плохо водила машину. Наоборот, она настолько уверенно чувствовала себя на дороге, что становилось жутко. Машина с огромной скоростью шныряла из стороны в сторону, распугивая водителей. Когда же они замечали за рулем автомобиля-агрессора очаровательное существо женского пола, удивлялись еще больше.

Девушки до ночи катались по Москве. Сначала они заехали на Ленинский, где жила Вика. Им навстречу вышла заспанная Лялька в шикарном шелковом халате. Ее рыжие волосы были причудливо закручены на затылке, а под глазами размазана тушь, которую она пыталась оттереть кусочком замызганной бумажки.

— Чего звонишь-то? — недовольно буркнула она Вичке вместо здрасте. — У тебя же ключи есть.

— Ты только проснулась или еще не ложилась? — спросила Вика, разуваясь.

— Не ложилась еще, только зашла. — Лялька заметила Дану в проеме двери за спиной Вики.

— Дверь закрой, холод собачий, — рявкнула она.

Дана послушно закрыла дверь и зашла в квартиру.

— Что так не в духе, подруга? — спросила она. — Тяжелая ночка?

Лялька не обратила на нее никакого внимания. Она, зевая, проковыляла к туалету. Даже не думая прикрыть дверь, совершенно без всякого смущения спустила трусы и села на унитаз.

— Дура! Ну сколько раз нужно говорить, что это отвратительно?! — Вика с грохотом захлопнула дверь туалета. Оттуда послышалось что-то неразборчиво нецензурное.

— Она всегда такая? — усмехнувшись, спросила Дана.

— Вообще-то она ничего, только долбанутая слегка, — отмахнулась Вичка.

Как выяснилось позже из рассказа Ляльки, настроение ей подпортил Гарик, страшненький коротконогий пижон из «First», который, наврав с три короба, привез ее к себе домой в старую хрущевку в Тушино «познакомиться поближе». А через несколько минут нагрянула его жена, да еще с мамой.

Они колотили в дверь, как сумасшедшие, требуя впустить их в квартиру. Здорово перетрухнув, верный муж сначала решил было, засунуть Ляльку под кровать, но вовремя передумал и решил просто не открывать. Воинственно настроенные женщины ломились еще не менее часа. Когда они наконец ушли, Гарику уже было совсем не до новой подружки. Он выпроводил ее за дверь и остался в одиночестве.

Ляльке это было не впервой, но все равно противно. Она сидела на стуле, поджав под себя длиннющие ноги. Это был явно не ее день. Вика еще никогда не видела Ляльку плачущей. Она даже не представляла, что ее рыжая подруга может ЧУВСТВОВАТЬ.

— Мне скоро тридцать, — ревела Лялька, размазывая по щекам тушь. — А я никто, дерьмо, пустое место. Если даже такой порожняк, как этот кривоногий лилипут, вытирает об меня ноги.

Вика протянула ей салфетку. Лялька громко высморкалась и посмотрела на Дану, которая все это время тихо листала какой-то листаный-перелистаный журнал, не обращая никакого внимания на длинную, тощую Вичкину соседку.

— А ты кто такая? — еще раз смачно высморкавшись, спросила у нее Лялька.

— Человек, — с иронией ответила Дана. — И очень, надо сказать, неплохой человек.

Лялька, уже почти успокоившись, бесцеремонно, оценивающе разглядывала незнакомку. Вика уже знала, какой будет ее следующий вопрос. Она не ошиблась.