Круглые грани земли - Долинго Борис. Страница 98

Как бы в подтверждение самых мрачных его мыслей, из-за пирамиды на бреющем полёте выскочил гравилёт. Честно говоря, Лис не думал, что Инглемаз останется, чтобы сводить окончательные счёты. Он полагал, что Творца гораздо больше интересует перспектива захвата Центра и очень надеялся, что он поспешит вернуться на Землю, чтобы разобраться, может ли он уничтожить Сварога. Однако, Инглемаза заставила остаться, скорее всего, садистская струнка, просматривавшаяся в его натуре. Ему явно хотелось получить удовольствие от своего превосходства в данном случае и от отчаяния, страха и унижения противников, прежде всего Лиса, доставивших ему, в свою очередь, столько переживаний и того же унижения. «Да уж», — подумал Лис, — «он мне припомнит „поводок“.

На гравилёте торчал ствол большого излучателя, но, несмотря на безнадёжность ситуации, все четверо вскинули оружие. Луч, установленный на большую мощность, ударил в нескольких метрах перед ними, мгновенно обратив в пепел несколько кустов и заставив землю затрещать от жара.

— Бросить оружие! — зазвучал через усилитель голос Инглемаза.

Лис и его спутники переглянулись. Можно было, конечно, открыть огонь, чтобы умереть красиво. Но теперь, несмотря ни на что, у них появился шанс. Если Инглемаз не сжёг их сразу, значит, он хочет поиздеваться, а это позволяет выиграть время. Лису, этому богу «убивающего пальца», нужно было только удачно выстрелить, так, чтобы, не убив врага, лишить его возможности применить большой излучатель.

Гравилёт завис недалеко от группы на высоте метров двух над землёй, и Инглемаз повторил своё приказание, подкрепив его новым, на сей раз пущенным над головами людей, лучом.

Лис ещё раз посмотрел на Терпа и Монру, и ему показалось, что Творцы поняли его.

— Почему не уничтожишь его сейчас же своим «убивающим пальцем»? — шёпотом спросил Лиса сержант. — Он не пробьёт эту машину?

— Пробьёт, скорее всего, — так же тихо ответил Лис, — но, если на то пошло, он нам нужен живой.

— Хватит болтать! — Гравилёт медленно подлетел поближе. — Оружие бросить на землю, руки за голову и всем десять шагов ко мне!

Люди подчинились, но Лис, оставаясь верным своему прозвищу, бросил пистолет немного вперёд и в сторону, надеясь, что Инглемаз не обратит на это внимания. Гравилёт остановился метрах в десяти, и створки кабины раскрылись. Инглемаз, держа в руках лучемёт, встал, опираясь одной ногой на край борта. Он был в доспехах с откинутым щитком шлема и улыбался.

«Калашникова», — подумал Лис, — «полцарства за автомат! Оружие Сварога слишком мощно, а пулей я бы, наверное, рискнул попробовать также, как меня подстрелил Фил».

— Как я рад видеть всех вас вместе! — сказал Инглемаз. — Самый радостный день у меня за последнюю тысячу лет. Особенно, я рад нашей встрече с тобой, ванвир! — Он почти ласково посмотрел на Лиса.

— А я нет! — сказал Лис. — Ты как истинный садист, не мог напоследок не поиздеваться.

— Это верно! — Инглемаз, посмеиваясь, присел на борт кабины. — Я не мог не доставить себе удовольствия не попрощаться с тобой персонально! Да и с ними, — Он кивнул на Терпа и Монру, — мне тоже приятно попрощаться. Помнишь, ванвир, что я говорил тебе про центр мира? Мне доставит удовольствие, что на пару моих соплеменников станет меньше. В конце концов, должен будет остаться только один из всех нас, и, надеюсь, это буду я!

— Однако, ты самоуверен! — сказал Лис, переминаясь с ноги на ногу и осторожно смещаясь в сторону брошенного пистолета.

— Ты думаешь о Свароге? Ничуть, я всё равно выиграю у всех, в том числе и у него, в конце концов.

Лис понимал, что Инглемаз, видимо, как ни крути, психически не вполне нормален. Стараясь поддерживать разговор, Лис рассчитывал потянуть время как можно дольше и, улучив удобный момент, отстрелить из своих микрогранул ногу или руку противника, но так, чтобы не убить его наповал. Сделать это точно ввиду большой мощности оружия можно было только с более близкого расстояния. Суметь отвлечь Инглемаза и прыгнуть за пистолетом, чтобы легко ранить Творца, было, конечно, почти безумием, но Лис прикидывал и такой вариант.

— Ты забываешь, что Сварог теперь предупреждён о том, кто ты есть, о твоей сущности. Он будет очень осмотрителен.

— Я найду способы разделаться с ним, будь уверен, и, знаешь, мне даже жаль, что ты этого не увидишь.

— Если жаль, предоставь мне возможность посмотреть — я никуда не тороплюсь, тем более, в Великое Ничто, как выражались твои бывшие друзья. Будет любопытно увидеть дальнейшее развитие твоих отношений со Сварогом.

— Жаль, жаль, я же говорю, мне жаль, что ты не увидишь многого, — сокрушённо покачал головой Инглемаз, — но это как раз та роскошь, которую я точно не могу себе позволить.

Он посмотрел по очереди на всех четверых.

— А это кто такой? — Он ткнул стволом лучемёта в сержанта. — Ванвир или Творец? Отвечайте, когда я спрашиваю!

Лис объяснил.

— Вот как? Надо же, как интересно! И он давно здесь?… Ты смотри, даже вождём заделался…

Он о чём-то задумался, скаля зубы.

— Американец? — переспросил он по-английски, обращаясь персонально к Филипу. — Двадцать пять лет среди этих черномазых обезьян?

— Так получилось, — мрачно ответил сержант.

— И что, хочешь вернуться на Землю?

— Ещё бы, — кивнул Фил.

— Понятно, — согласился Инглемаз, — но не рассчитывай на это. Однако, я тебе решил сделать подарочек. Я тебе подарю жизнь, и ещё кое-что, — Он хитро подмигнул Лису. — Ты, наверное, американец, соскучился здесь без нормальной красивой бабы, а?

— Вот тварь! — процедила сквозь зубы Монра.

— Ну, конечно, ты такая умница! — широко улыбнулся Инглемаз, и сказал, обращаясь уже к Лису. — Помнишь, я хотел переписать разум твоей подружки в вокзальную бомжиху в твоём родном городе на Земле? Я придумал кое-что, более забавное. Сейчас твой американский друг на твоих глазах оттрахает твою Монру, а потом вас по очереди застрелит. В смысле — Терпа, а потом тебя. Подругу вашу я оставлю американцу в подарок, пусть живут счастливо в этом мире. Может, она ему ещё детей нарожает, улучшат местную породу, так сказать!

— Сволочь! — сплюнула Монра. — Если ты это сделаешь, я всё равно найду выход отсюда!

— Нет, не найдёшь, я ликвидирую все внешние точки перехода, а во Дворец тебе не попасть, хоть ты сто тысяч лет будешь грызть своими красивыми зубками его стены. Тебя ждёт хорошая, весёлая жизнь здесь! Твой будущий муж, — Он кивнул на Филипа сдохнет лет через двадцать как обычный человек, а ты, если выживешь, ещё сотни, если не тысячи лет будешь жить в диком племени, и тебя будут трахать аборигены с серьгами в носу и расписными рожами. Это посмешнее, чем вокзал в Екатеринбурге, и, главное, дольше и надёжнее! — Инглемаз захохотал.

— Ну, действительно, какая тварь! — сказал Терп. — Я наблюдал на Земле гестаповцев в Германии во время войны, так и то те были меньшими извращенцами.

— Не скажи! — наставительно возразил Инглемаз. — Я был хорошо знаком со многими, например, с доктором Геббельсом, да и с самим Адольфом. Он, можно сказать, мой крестник. Так вот Геббельс содержал балет из юных девочек. Он, хоть и имел пятерых детей, как мужчина был слабоват, и его хватало в лучшем случае на одну девчушку. Но он очень любил смотреть, как их имели его гориллы, вот так вот. Ну, так что, ты согласен? — Он прикрикнул на Фила.

Сержант искоса посмотрел на Лиса и вдруг кивнул:

— Знаете, мистер, это намного больше, чем я мог рассчитывать, уж коли вы оказались в победителях. Вы мне жизнь сохраняете, да ещё такую бабу отдаёте! Огромное спасибо, одним словом. Прямо сейчас ей и засадить?

— Конечно, давай — я жду, не дождусь!

— Mother fucker! — сказал Лис по-английски.

— Ну, она не моя мама, хоть и нехорошо так сказать, — ухмыльнулся американец и подмигнул Инглемазу: — Она намного лучше, правда мистер?

— Правда, правда, давай, начинай работать!

Сержант направился к Монре, на ходу расстёгивая штаны. Монра попыталась сопротивляться, но Инглемаз пустил луч чуть ли не вплотную к ней.