Война Иллеарта - Дональдсон Стивен Ридер. Страница 38

Он подошел прямо к ним, и Кавинант рассмотрел наконец его лицо: тонко очерченные черты, немного неопределенные; глубокие глаза. Когда он остановился рядом, ни он, ни Елена не обменялись никакими ритуальными приветствиями. Он сказал просто нежным, чуть женственным голосом:

— Оставь нас. — Его тон не выражал ни неприятия, ни команды, но было понятно, что это необходимо, и она молча поклонилась.

Однако прежде, чем уйти, она положила ладонь на руку Кавинанта, взглянула ему в лицо.

— Томас Кавинант, — сказала она с дрожью в голосе, словно боялась его или за него. — Юр-Лорд. Когда я пойду на войну, ты пойдешь со мной?

Он не смотрел на нее. Он стоял так, будто врос ногами в землю, и смотрел в глаза Освободившемуся. Когда через некоторое время он собрался все же ответить, она склонила голову, сжала руки в кулаки и уже шла к Ревлстону. Назад она не оглядывалась, и скоро скрылась из глаз за холмами.

— Пойдем, — сказал Освободившийся с той же интонацией необходимости в голосе. Не дожидаясь ответа, он пошел обратно по тому же пути, каким пришел.

Кавинант неуверенно шагнул вперед, потом остановился, и тревога исказила его лицо. Он оторвал взгляд от спины Освободившегося и внимательно осмотрелся. Заметив свои носки и ботинки, он поспешил к ним, плюхнулся на траву и оделся. С осторожностью, словно руководствуясь чьими-то указаниями, он накрепко зашнуровал ботинки.

Когда его ноги стали защищены от травы, он быстро поднялся и побежал вслед за толкователем снов.

Глава 10

Пророк и предсказатель

На следующее утро Лорд Морэм, открыв на стук дверь, увидел на пороге своих покоев Томаса Кавинанта, чей темный силуэт был похож на фигуру уныния, стоящую на фоне света, испускаемого полом. Он выглядел усталым и измученным, словно не ел и не спал с тех пор, как отправился в нагорье. Морэм, ни о чем не спрашивая, впустил его в гостиную, и пока он оставался стоящим перед каменным столом в центре палаты, закрыл дверь. Этот стол Морэм принес из комнаты Высокого Лорда, и Крилл Лорика все еще торчал из его поверхности.

Посмотрев на изможденную спину Кавинанта, Морэм предложил ему питье и еду или постель, но тот резко отказался, несмотря на то, что был голоден. Странно глухим голосом он произнес:

— Ты долго ломал над этим голову с тех пор… с тех пор, как это произошло. Ты вообще отдыхал? Я полагал, что Лорды отдыхают здесь внизу — в этих покоях.

Морэм пересек комнату и встал перед гостем. Крилл бледно светился между ними. Морэм держался уверенно, он видел, что Кавинант чем-то озабочен, но причины этого волнения ему были непонятны, неясны.

Лорд осторожно начал:

— От чего мне отдыхать? У меня нет ни жены, ни детей. И отец мой, и мать были Лордами, и все, что я знал в этой жизни — это Учение Кевина. Трудно устать от такой работы.

— Но ты занимался управлением. Ты предсказывал и прорицал. Ты единственный, кто способен видеть отсветы будущего — хочешь ты того или нет, даже если они заставляют тебя вскрикивать во сне, даже если ты не можешь выдерживать их. — Его голос на мгновение запнулся, и он сильно потряс головой, чтобы продолжить. — Да, пожалуй не удивительно, что ты не отдыхаешь. Я вообще не понимаю, как ты иногда спишь.

— Я не Страж Крови, — спокойно отозвался Морэм. — Мне нужно спать так же, как и остальным.

— Так что ты смог узнать обо всем этом? Знаешь ли ты, к добру ли это? И что за дело было у Амока?

Морэм взглянул на него и улыбнулся поверх Крилла.

— Может сядешь, друг мой? Тебе предстоит многое услышать, и будет лучше, если ты чуть расслабишься.

— Я не устал, — сказал Неверящий, явно кривя душой. В следующее мгновение он упал в кресло. Морэм тоже присел и увидел, что Кавинант сидит строго напротив, так, что Крилл по-прежнему находится между ними. Это взаимное расположение обеспокоило его, но он не смог придумать никакого другого способа помочь Кавинанту говорить и слушать. Он остался на своем месте и сосредоточился на том, чтобы понять, что же загорожено от его зрения сиянием Крилла.

— Нет, я не понимаю меч Лорика, и я не могу вытащить его из стола. Я, конечно, могу извлечь его, разбив камень, но ни к чему это не приведет. Мы не приобретем никаких знаний — у нас будет лишь оружие, но мы не будем знать, как с ним обращаться. Если Крилл будет освобожден именно так, толку от этого не будет никакого. Эта сила нам внове. И мы не хотим портить дерево или камень, во имя чего бы это ни совершалось. А что же касается Амока, я оставлю этот вопрос открытым.

Аматин может ответить на него лучше.

— Я спросил тебя.

— Возможно, — сказал Морэм, — он был создан Кевином для защиты Крилла. Возможно сила, заключенная в нем, настолько опасна, что, попади она в безумные или невежественные руки, наделает немало бед. Если это так, то возможно, что цель Амока — предупредить нас от использования этой силы без соответствующих знаний.

— В твоих устах это звучит как-то неправдоподобно. И это неправда. Или ты не слышал, как он сказал: «Я не послужил своей цели»?

— Возможно он понял, что мы слишком слабы чтобы вернуть Крилл к жизни, и значит вообще бессильны использовать его как на доброе, так и на злое.

— Хорошо, забудь это. Просто забудь, что это еще одна вещь, которую я сделал, не имея представления — как. Пусть все остается по-прежнему. Почему ты думаешь, что за всей этой неразберихой не стоит Кевин Расточитель Страны, который предвидел все, что вы будете делать, и создал для вас дополнительные руководства, как некий патриарх? Нет, забудь это. Я знаю это лучше, несмотря на то, что у меня прошло всего несколько недель за те сорок лет, которые вы ломали над этим голову.

Скажи мне вот что. Что же такого особого есть в Учении Кевина? Почему вы так горячо следуете за ним? Если тебе нужна сила, почему ты не пойдешь и не поищешь ее сам вместо того, чтоб тратить зря время и силы целых поколений порядочных людей на пару никому непонятных Заветов? Хотя бы во имя здравомыслия, Морэм, если не ради явно прагматической пользы?

— Юр-Лорд, ты превосходишь меня, я слушаю тебя, и мне кажется, что я был слеп и мертв. — Меня заботит не это. Скажи мне — почему.

— Это не трудно — причина очевидна. Здесь есть Земная Сила, которая не считается с нашим мастерством или пользой. Здесь есть Страна. И есть здесь погибель и несчастье — Камень Иллеарт. И Презирающий — тоже здесь, сопротивляемся ли мы ему или нет. О, как я могу говорить об этом? Иногда, мой друг, самые простые и ясные причины труднее всего определить. — Он замолчал на мгновение, чтобы подумать. Но сквозь тишину он ощутил подъем волнения, словно Кавинант цепляется к словам между ними и пытается растащить их. Морэм продолжил излагать свой ответ, однако не считая его уже удовлетворительным.

— Рассмотрим это так. Изучение Учения Кевина — это единственное, что мы можем принять. Ты, конечно, понимаешь, что мы не можем надеяться, что земля сама заговорит с нами, как это было с Береком Полуруким. Такое не происходит дважды. Поэтому неважно, насколько мы храбры или насколько сильно наше желание; этот путь не сможет еще раз спасти Страну. Земная Сила все ж остается, чтоб быть использованной во благо Страны — если мы будем в состоянии это делать. Но мощь… Обладание любой мощью всегда ужасно. Она не может оградить себя от зла или неправильного использования. Как ты сказал, мы можем и сами попытаться подчинить себе Земную Силу. Но риск при этом слишком велик.

Юр-Лорд, мы приняли клятву Мира, а она не терпит компромиссов. Вспомни — прости, мой друг, но я приведу тебе понятный пример, — вспомни судьбу супруги Трелла Этиаран. Она осмелилась использовать силу, которая была слишком велика для нее, и была уничтожена. А результаты могли быть куда хуже. Она могла уничтожить и других или причинить Стране вред. Как можем мы, Лорды, принесшие клятву сохранять здоровье и красоту Страны, оправдывать такой риск?

Нет, мы должны действовать по-другому. Если мы хотим поставить Силу на службу защиты Страны, не причиняя Стране вреда, мы должны уметь управлять ею. Для этой цели Кевин и создал свои Заветы — чтоб те, кто придет следом за ним, управляли силой мудро.