Вышибалы (СИ) - Базов Вячеслав. Страница 66

В нём проскользнула прежняя агрессивность, тело напряглось, но напряжение это только вытекло ещё одной лужей на гнилой пол. Акросс молчал. Акросс и в самом деле больше не ненавидел его. Хуже — ему стало жаль Легиона. Легион был совершенным существом, которое вдруг обнаружило, что для жизни надо есть, пить и ходить в туалет. Но как именно это делается, он никогда не знал.

— Мы не сможем оставить его здесь в таком состоянии, — не оборачиваясь, произнёс Акросс, и только тогда понял, что приказывает. Он снова капитан, и маленький Бог этого мира у него в подчинении.

— Как скажешь, — довольно ответила Вега. — Я же говорила, что он — подарок. Тебе решать.

И Акроссу снова показалось, что самым гуманным было бы убить.

***

И в штабе они были всего неделю назад.

Акросс оказался у двери, напротив экрана и стола. Экран чёрный, как у выключенного телевизора, в штабе было тихо. Чувствуя начинающуюся дрожь, Акросс повернулся к коридору, ведущему в закрытые комнаты, прошёл туда. Первой зачем-то открыл свою. Это чувство было сродни плаванию, когда входишь в воду не сразу, по чуть-чуть. Он так же не мог сразу проверить остальные помещения. Потом — открыл комнату Веги, и её пустота его не огорчила, ведь с Вегой всё в порядке.

Но в комнате Тима тоже никого не было. Так же пуста спальня Барса, пуст коридор штаба, главный зал. Кроме Акросса здесь никого больше не осталось.

Он стоял, глядя в покинутую комнату. Беспорядок и разбросанная одежда у Барса, минимум вещей и индивидуальности у Тима. Но ни того, ни другого не было. Акросс больше не видел эти пустые бетонные коробки, он видел кладбище, видел венки и плачущих родителей, видел пробитый затылок Барса и блюющего кровью Тима с прошившим его насквозь лезвием. Акросс видел их первую встречу в настоящем, видел игры в реальностях. Акросс видел Тима, испачканного кровью, который спрашивал: «Что нужно сделать, чтобы выбраться отсюда?», видел Барса, который, умудряясь как назойливая муха бегать вокруг их команды, просил: «Ну возьмите меня с собой! Она же сказала, что я вам подхожу! Это же так интересно звучит! Ну!».

А потом ничего не видел кроме красной пелены.

Он опомнился от боли в запястье, осознал, что расколол стол, который был в общей комнате. Обернувшись, обнаружил, что сломал всё, что только мог. Разбитая дверь — та, что в комнату Веги, была сорвана с петель. Осколки чашек, порванные на части простыни, выпотрошенные подушки и в центре экрана дыра и трещины. Акроссу теперь даже сесть было некуда, чтобы дух перевести. И, поняв, что ломать больше нечего, он упал на пол, прислонился спиной к стене, закрыл глаза руками и дышал глубоко, его била крупная дрожь. Сейчас не для кого было оставаться сильным, и он плакал, наконец, всё ещё пытаясь сдерживаться, чтобы не получилось слишком громко, будто кто-то мог услышать.

А потом вдруг осознал, что в штабе есть ещё один звук. Шаги по битому стеклу, по обломкам дверей и вещей. Акросс затаил дыхание и ждал, борясь с чувством ужаса, потому что уже осмыслил себя одним в этом штабе, но из коридора голос несмело окликнул его:

— Капитан?