Созданная огнем (ЛП) - МакДональд Донна. Страница 54

Публика засмеялась и захлопала. Сверкнула вспышка фотокамеры. Так же как и взгляд Майкла направленный на нее.

Под смех присутствующих Майкл сгреб с лица торт. Было много предложений, как ответить, но он мог думать только об одном способе, который мог бы успокоить его эго и даже заработать очко. Он притянул сопротивляющуюся Кэрри к себе и под бурные аплодисменты поцеловал ее крепко и очень интимно.

– Остальную часть моего торта я съем позже, – громко сказал Майкл, наблюдавшим за ними и смеявшимся людям. – Я могу найти места получше, чем прекрасное лицо моей жены, куда можно положить глазурь.

– Майкл! Ты что не понимаешь, что все тебя слышат? – едко спросила Кэрри. Ее лицо стало ярко-красным.

– Хочешь, чтобы я повторил еще громче? – спросил Майкл, облизывая торт с пальцев, в то время как люди нервно смеялись и покашливали, прикрывшись руками.

– Придурок. Не могу поверить, я думала, что выйти за тебя замуж было хорошей идеей, – зло сказал Кэрри.

А потом Кэрри действительно побежала… ну, не совсем побежала. Было больше похоже, что она протопала сквозь толпу шокированных зрителей. Если бы она осталась, то свадебный торт оказался у Майкла на голове.

Опустив голову, чтобы скрыть подступившие слезы, Кэрри уходила из банкетного зала, сожалея о том, что не последовала инстинкту и не сбежала раньше. Хотя у нее было несколько возможностей это сделать.

А затем, когда она вспомнила, что отец предлагал ей помочь, слезы потекли рекой, а ее внезапное всхлипывание испугало всех, кто стоял рядом с туалетом.

Майкл наблюдал, как Кэрри выскочила из зала, и улыбнулся, подумав какую историю он сможет однажды рассказать о том, что он сказал на свадьбе, и что заставило невесту так сильно на него разозлиться.

Шейн и Брук встали, положив руки на бедра.

– Что? – спросил Майкл, не в состоянии скрыть веселье при виде их одинаково раздраженных лиц. Они действительно, очень друг на друга похожи, подумал он.

– Ты идиот, тебе что, обязательно было нужно публично ставить Кэрри в неловкое положение? – отчитал его Шейн.

– Она сама начала спор, – сказал Майкл, с трудом веря, что Шейн мог подумать о том, что он перешел черту. Шейн сам не признавал границ.

– Сомневаюсь, – ответил Шейн. – Думаю, что ты просто не знаешь, когда отступить, со своей этой чертовой гордостью.

– По пути отсюда она что-то бормотала о том, что не будет полем ни для одного мужчины, – тихо сказала Брук. – Клянусь, у вас двоих больше закодированных словечек, чем у любой пары, которую я встречала. Интересно, вы больше двух минут можете не ругаться?

Майкл вздохнул, чувствуя первый приступ угрызения совести и сожаления.

– Думаю, не так часто, как следовало бы. Я позже перед ней извинюсь.

– Извинишься? – сказала Брук, закатывая глаза. – Майкл, ей было плохо, еще до того, как началось венчание. Пока Кэрри боролась с тошнотой, они с отцом всерьез говорили о том, чтобы бросить тебя у алтаря, но в итоге все закончилось шуткой. Я не знаю, сколько храбрости Кэрри потребовалось, чтобы пройти к тебе по проходу, но это чудо, что она на нервной почве не потеряла сознание. Так что твои шутки были совсем не вовремя. И в настоящий момент ее, вероятно, рвет в туалете. Поздравляю, твои поддразнивания оказались последним стрессом, который ее, наконец, сломал.

Майкл закрыл глаза, матеря себя.

– Боже, я опять это сделал. Похоже, я просто не могу над ней не подшучивать. Я действительно думал, что она собирается сбежать, и был просто… извините, я должен пойти за ней.

Он ушел и практически пробежал через стоявших людей, спеша найти сбежавшую Кэрри.

Шейн взглянул на Брук, глазами полными удивления.

– Вау. Это была отличная лекция профессор Дэниелс. Ваши слова вызвали такое чувство вины, что мне захотелось поколотить собственного брата.

– Да, – сказала Брук, кивая, – но ирония в том, что все это правда. Кэрри была сама не своя еще до того, как церемония началась. И твоему брату повезло, что она не сбежала оттуда, особенно когда он сам предложил. Перед церемонией отец предложил помочь ей бросить Майкла, но она отказалась.

Глаза Шейна расширились. Хорошо, что Майкл об этом понятия не имел. У его брата наверняка случился бы нервный срыв.

– На случай, если ты не заметила, у Майкла с Кэрри довольно бурные отношения, – сказал Шейн.

– Типа гром и молния? – с усмешкой сказала Брук.

– Да, и очень, очень страшно, – пропел Шейн, смеясь в ответ и обнимая ее за плечи.

– Богемская рапсодия группы Квин, – узнала песню Брук.

– Ага. Они та еще пара. От имени отца и от себя лично, благодарю за то, что отчитала моего горячего, страстного брата за плохое поведение. Брук, считай, что тебя официально приняли в семью, – смеясь, сказал Шейн.

Глава 21

Майкл ворвался в женскую уборную, которая была размером со стадион, шокировав других посетителей, хотя он без конца извинялся, и продолжал звать Кэрри.

Два ряда кабинок были в основном пусты. Никто ему не ответил, и он не увидел под дверями никаких белых каблуков или женщины в подвенечном платье на коленях, в обнимку с унитазом.

После того как кабинки закончились Майкл завернул за угол и обнаружил поникшую, все еще рыдавшую Кэрри, которая сидела на старом, кожаном диване, в окружении его матери, ее матери и очень сердитой Джессики.

– Кэрри, – сказал он, опустившись перед ней на колени. – Прости, мне так жаль. Пристрели меня за то, что я такой придурок. Не знаю, что на меня нашло. Я не хотел на тебя давить, но потом начал дразнить, так как испугался, что ты пожалеешь о том, что вышла за меня замуж. Когда нервничаю, я делаю глупые вещи.

Когда женщины отошли, освобождая ему место для того, чтобы правильно ползать перед Кэрри на коленях, Майкл обвил ее руками и осторожно обнял. При других обстоятельствах, он, возможно, рассмеялся, но холодный прием со стороны всех трех женщин, прекратил его шутки на нервной почве.

– Майкл Ларсон, ты меня полностью опозорил перед моими клиентами и людьми, с которыми я работаю, – сказала она, отказываясь обнять его в ответ. – Ты получаешь какое-то больное, искаженное удовольствие от попыток уничтожить мою репутацию там, где я работаю? Здесь не подходящее место и время для того, чтобы меня дразнить, и тем более, когда нас фотографируют.

– Нет! Конечно, я не хотел выставить тебя в плохом свете. Послушай… извини. Господи, мне действительно, на самом деле жаль, – запротестовал Майкл, отстраняясь назад, так чтобы она могла видеть в его взгляде то, как он сожалеет. – Я был глупцом. Понимаешь? Просто глупым, испуганным парнем.

– Это может стать самым коротким моим браком, – устало, но со злостью сказала Кэрри, намеренно желая причинить ему боль в ответ.

– Не говори этого. Накажи меня… мне все равно как, но только не… только пока не сдавайся, – упрашивал Майкл, не заботясь о том, кто слышал его мольбу или что они об этом думали.

Кэрри подняла подбородок и встретилась израненным взглядом с его глазами, полными муки.

Она оттолкнула его на расстояние вытянутой руки и ударила ладонью в грудь. Майкл выглядел шокированным ее физическим нападением, и Кэрри ударила его еще сильнее.

– Я как одна из тех глупых птиц, которые все время нападают на свое отражение в окне, снова и снова повторяю с тобой одну и ту же ошибку. Знаешь, почему птицы это делают? Потому что не понимают, что это просто их собственная глупость, – сказала она. – Иногда, Майкл, ты просто сводишь меня с ума. И мне не нравится раз за разом выглядеть из-за тебя глупо.

– Мне жаль. На самом деле. Действительно. По-настоящему. Прости, – сказал Майкл, понимая, что Кэрри была достаточно сердита и достаточно храбра, чтобы публично прекратить их отношения. И это будет хуже, чем, если бы она от него сбежала.

Кэрри потянулась и ударила его в последний раз, прежде чем снова расплакаться.