Золотая рыбка в мутной воде (СИ) - Торрентон Билли-Боб. Страница 52

— Хочешь сказать, что если кого-то послать, он в одиночку может и не дойти? Как по мне, так я больше боялся бы этих самых местных, если бы один через лес пер.

Я бы тоже боялся. Потому согласно киваю и говорю:

— В общем, лучше нам сейчас здесь остаться пока. В конце концов, вода и еда тут есть, нам на четверых надолго хватит. А еще ж оружие и снаряжение, одежда опять же. Все равно после этого ливня по окрестностям лучше не бродить.

— Да уж, пусть подсохнет хоть немного, — вздыхает он. — Ладно. Пойду, пора делать господину барону перевязку.

Морас поднимается и уходит. Я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не пойти следом. Мне же надо делать вид, что я не при чем. Ага, вот и долгожданное чудо. Менален почти выскакивает из "больничной палаты". Лицо у него — совершенно обалдевшего человека.

— Всякое видел, но такое… Ты представляешь, чтобы кто-то сам себе извлек пулю, причем ничего не разрезая?

— В каком смысле ничего? — делаю непонимающее лицо. Надеюсь, если я недостаточно убедителен, Морас спишет это на мое хреновое самочувствие.

— Пуля вышла наверх, понимаешь? Снимаю бинты, а там она — из раны выглядывает! Совсем чуть-чуть, но уже можно вытащить.

Старательно округляю глаза, а сам думаю — неужели прокатит?

— А господин барон как себя чувствует?

— Ну, теперь-то точно жить будет. Хотя, думаю, в постели он еще належится.

— Долго?

— Ну, если в больнице или дома, но под присмотром лекарей, то недели две-три, наверное. А если здесь…

— Ясно, — говорю, — а Ольта там как?

— Лучше, — улыбается он, — явно идет на поправку. Но тоже не завтра сможет хотя бы до хутора дойти.

Эх, транспорт бы какой раздобыть. Например, повозку с лошадью, а лучше две, чтобы и раненых увезти, и сувениры, и самим пешком не топать. Но ни одна здравомыслящая лошадь в эти дебри не попрется, да и возница должен быть либо идиотом, либо точно знать, что он может здесь найти. То есть, возвращаемся к началу. Здесь может объявится разве что еще одна группа охотников за нашими головами. Или, как вариант, инспекторы, проверяющие сохранность имущества. Второе хуже, потому что эти точно будуть знать, где искать — особенно, если среди них будет кто-то из тех, кто здесь уже бывал. К тому же, и ловушки им будут известны. А вот охотничков, идущих по меткам на карте, вполне можно и самих сделать дичью. Но лучше всего будет, конечно, если никто нас не побеспокоит…

Что-то меня снова в сон клонит. И Морас это замечает:

— Что с тобой? Какой-то ты бледный. Не знал бы, что ты дрых больше двенадцати часов, посоветовал бы поспать.

— Я… вроде ничего. Шея меньше болит. А спать и правда хочется.

Он облегченно вздыхает:

— Ну, значит, просто лишку дреманул. Сейчас чайку организую, покрепче.

Странное дело, но чай действительно помог. Не сыпанул ли он туда еще чего? Пожалуй, надо выйти, и усовершенствовать ловушку для чужаков. Нарисовать еще загогулин, несколько старых стереть, поставить пару растяжек… Вот бы еще каких магических фиговин натыкать, но и не умею (по крайней мере, пока), и силенок маловато — кто ж меня назад потащит, если вдруг перестараюсь?

Спустя час, дождавшись, чтобы дождь перестал, выбираюсь из убежища. Везде лужи. Ничего, главное — наши вчерашние следы смыло совершенно.

На все запланированное уходит не меньше трех часов. Во всяком случае, когда я дорисовываю финальный штрих в последнем иероглифе, солнце уже пробует на вкус край леса. Пора домой. Тем более, что дождь начался снова.

Если сюда придет кто-то, ориентирующийся исключительно по карте и условным меткам, то его ждет неприятный сюрприз. Я не только стер все найденные нами старые знаки (благо, их было немного), но и обозначил два ложных маршрута, по одному от каждого входа внутрь периметра. Избежать пересечения между ними не удалось, но метки я все же разнес на приличное расстояние, идущий по одному следу мог попасть на другой только случайно. В конце каждого зигзага имелось здание, похожее на настоящее убежище даже внутренней планировкой. Вот только ничего, кроме ловушек, там не было.

Одной классической растяжкой на входе я не ограничился. Пришлось помудрить немного, но теперь вместе с гранатой в тамбуре должна была сработать еще одна, закрепленная под крышей и готовая нашпиговать осколками всех, кто останется у входа снаружи. А чтобы слишком осторожный "проверяющий" не обошел настоящую растяжку, поставил ложную, пожертвовав на это гранату из прежних трофеев. Все равно в ее взрывателе я не был уверен — мог и отсыреть. А еще возле каждой из ловушек соорудил парочку "генераторов паники", использовав на каждый по винтовке из складских запасов. Задача кого-то подстрелить не стояла, поэтому сами винтовки не были видны — только тонкая проволока, протянутая от спускового крючка там, где ее может задеть неосторожный "гость". Стволы, впрочем, смотрели туда, где мог оказаться кто-то из чужаков. Расчет был на то, что услышав выстрел, они сами начнут стрелять наугад, впустую тратя патроны. Ну, и нам дополнительный сигнал тревоги.

Завтра, если получится, притащим с Морасом хотя бы по паре пустых ящиков в каждую "мышеловку", поставим для пущей убедительности туда, где они будут видны от порога.

Старательно отсчитывая повороты и углы, возвращаюсь к убежищу. Когда я аккуратно перешагиваю едва заметную стальную нить у порога, и, приоткрыв занавес, прикладываю ладонь к магическому замку, за моей спиной остаются тускло-серые сумерки.

За занавесом тепло. У костра сидят Морас и маркиза.

— Ну, наконец-то! — рокочет капитан, — А то госпожа маркиза уже хотела идти тебя искать.

Не хватало еще, думаю я, собирай вас потом… по частям. Кто знает, на что мы тут не нарвались чисто случайно. Помимо сюрпризов от наших неведомых врагов, здесь вполне могут найтись прощальные приветы от тех, кто это построил… или от тех, кто уничтожил.

— Что вы там делали, Таннер? — любопытствует маркиза.

— Оставлял подарки для непрошеных гостей, ваша светлость. Как чувствуют себя наши больные?

— Хорошо. У Ольты уже получается вставать. Хотя говорить о том, что она сможет идти целый день, пока еще рано. А барон перестал терять сознание, мы его даже покормить смогли. Барон сейчас спит, а с Ольтой уже можете поздороваться.

— Это хорошие новости. Пусть отдыхают. Надеюсь, ужин я не пропустил?

— Нет, — хмыкает капитан, — как раз собирался готовить.

Он уходит в тот коридор, где кухня, маркиза — в "больничную палату". Я остаюсь у костра. Что я там планировал на завтра? Ящики таскать? А может, ну их?.. Только сейчас понимаю, как устал. Все-таки четыре винтовки и восемь гранат, которые пошли на сюрпризы для гостей, это вам не букет гостей. Но это приятная усталость, не то что после ночных подвигов. Подхожу к занавесу, осторожно отгибаю край. А дождь явно усиливается. И небо совсем затянуло тучами. Как бы не до утра. Вот же ерунда, чего шея опять ноет?

Отпускаю занавес и запечатываю магический замок. Сегодня уже наружу никто не пойдет, а гостей мы не ждем.

После ужина все собрались в спальне. Настроение как-то сразу поднялось, когда я увидел барона в сознании, и даже пытающегося улыбаться. Да и Ольта, несмотря на то, что морщилась при каждом неосторожном движении, выглядела куда лучше, чем когда ее принесли сюда.

Пили чай, капитан и барон по очереди рассказывали разные забавные истории. Только я молчал, поскольку опасался ляпнуть что-нибудь не то, и вежливо улыбался, даже когда не понимал юмора описываемых ситуаций. Обсуждать же наши дальнейшие планы не хотелось. Слишком много всяких "если" в них набиралось.

Впрочем, не прошло и часа, как барон начал клевать носом. Прежде чем он заснул, Морас напоил его каким-то пахучим отваром, пробормотав, что это очень известное средство, которое способствует скорейшему заживлению ран, но запаха я не узнал. Пока капитан возился с Фогереном, Ольта в своем углу задремала, но он все равно ее разбудил, напоил тем же отваром и помог лечь поудобнее, и лишь после этого отступился. Маркиза пыталась делать вид, что полна сил, но выглядела усталой. Мы с Морасом переглянулись и вышли, чтобы не мешать ей лечь.