Бесконечность любви, бесконечность печали - Батракова Наталья Николаевна. Страница 113

- Кира, - тот глянул на нее непонимающе, - мы ведь никуда не собирались...

- Я забыла, у меня есть на вечер дело... Важное. Мне... Я тебе по­сле все объясню, - махнула она рукой, проскользнула мимо удив­ленной Нины Георгиевны в прихожую и принялась торопливо переобуваться. - Очень важное и срочное дело, - бормотала она. - Надо спешить, иначе опоздаю...

- И никак нельзя перенести? - расстроилась хозяйка. - Грозу пе­реждали бы.

- Спасибо, я на машине, - Кира схватила сумочку. - Артем, ты со мной? - спросила она, по-хозяйски отпирая дверь. - Можешь остаться, если хочешь. Позвонишь позже. Извините... - раздалось уже с лестничной площадки.

- Кира... - посмотрел ей вслед Артем и тоже стал обуваться. - Кира, подожди! - прокричал он в приоткрытую дверь. - Нина Геор­гиевна, извините, - пробормотал он и выбежал вслед за девушкой.

Растерянная женщина вышла тоже, приблизилась к лестнично­му пролету, посмотрела вниз, прислушалась: торопливое цоканье девичьих каблучков, мужские спешащие шаги. Лязгнули двери остановившегося на площадке лифта.

- Ма?! А что ты здесь делаешь? - раздалось за спиной. - Случи­лось что?

- Случилось: гости сбежали, - развела руками Нина Георгиевна.

- Как сбежали?

- А вот так, взяли и сбежали!

- Странно... У меня впечатление, что в последние дни ты точно на вулкан переселилась: ни дня без происшествий, - усмехнулся сын, подойдя к матери.

- Ты прав, сынок... У самой голова кругом.

- Немудрено. Ну и что там? - посмотрел он в глубину лестнич­ных пролетов, откуда все еще доносились звуки шагов. Гулко хлопнула дверь подъезда, стало тихо. - Мам, может, тебя обворо­вать хотели, а я спугнул воров? - иронично уточнил он.

- Я бы могла так подумать, если бы это был не Артем, - повер­нулась к сыну Нина Георгиевна. - Но все так быстро случилось, так стремительно... Сама ничего не поняла. Прогулялись вместе вдоль Свислочи, успели до грозы в подъезд забежать. Торт они с собой принесли, мы чай пить собирались. И вдруг - убежали!

Похоже, даже Кельвин растерялся, - заметил Вадим застыв­шего в проеме двери пса. Против обыкновения тот не только не выскочил следом за хозяйкой на площадку, но даже тявканьем не огласил гулкое пространство лестничных маршей. Поняв, о ком говорят, пес тут же сорвался с места и, радостно повизгивая, запрыгал у ног хозяйкиного сына. - Хороший, хороший, - нагнув­шись, потрепал его за холку Вадим, за что его благодарно лизнули в нос. - Стереги мамку! Хватит стоять, пошли в квартиру. Может, еще передумают, вернутся. Дождь стеной льет: я, пока от машины до подъезда добежал, до нитки промок. У них зонт есть?

- Не было зонта, в том-то и дело! А я даже предложить не успела. И торт оставили,.. Какое может быть важное дело в такую грозу?

- Им виднее. Не переживай: не сахарные, не растают, - взял ее за локоть сын и подтолкнул к двери. - И торт не пропадет, - за­щелкнул он замок. - Артем - это тот, кого ты отправила учиться в Германию?

- Ну почему я отправила? Он сам подавал документы, - не согла­силась Нина Георгиевна.

- А... Ну да. Ты всего лишь пару раз попросила за него друга-профессора во Франкфурте, - расстегивая промокшую под дождем ру­башку, насмешливо откомментировал ее слова сын.

- А что тут такого? Да, Артем Захарович - мой любимый ученик. Самый талантливый и трудолюбивый. Кстати, ему предложили дальнейшую учебу и работу в университете! И, заметь, уже без моей протекции! С этим, надеюсь, ты спорить не будешь?

- Мама, я со всем согласен! И с твоим Артемом тоже, - миролю­биво произнес Вадим. - Только можно я сначала зайду в душ, пере­оденусь в сухое, а затем мы продолжим разговор? Если ты решишь меня не только тортом, но и чем-то посущественнее накормить, тоже не откажусь: страшно голоден! Заскочил домой, взял кое-ка­кие бумаги, машину поменял: завтра планирую провести весь ра­бочий день в городе, надо выгулять «купешку». И сразу поспешил к тебе: между прочим, мне есть чем с тобой поделиться! Сюрприз!

- Опять сюрприз... - притворно вздохнула мать. Судя по тону, у Вадима приятные новости. - Один сюрприз уже сбежал, правда, торт оставил. Надеюсь, если ты сбежишь, оставишь сюрприз мне?

- Во-первых, не сбегу. Во-вторых, мой сюрприз - наш, твой и мой. Так что не волнуйся: ты сможешь им пользоваться даже в мое отсутствие! - продолжил интриговать сын, скрывшись в ванной.

- Посмотрим, - вслед ему проворчала мать.

Вадим приоткрыл дверь, высунул голову и попросил:

- Мама, принеси, пожалуйста, одежду. В моем шкафу найдешь... И еще о самом главном забыл тебе сказать: я тебя люблю и очень соскучился! - спустя секунды разнеслось по коридору.

Скрипнула защелка. На полпути в комнату сына Нина Георги­евна остановилась, оглянулась и улыбнулась.

«Какой же он у меня замечательный! Господи, пошли ему на­конец-то счастье. Забери все, что еще у тебя припасено для меня, и отдай ему, умоляю! - вздохнула она. - Сюрприз... Самым желан­ным сюрпризом для меня будет твое счастье, сынок!»

Зайдя в комнату, она открыла дверцу шкафа и едва не ахну­ла: аккуратная стопка одежды, чистое белье, носки. Долгие годы шкаф в комнате сына хранил лишь старые вещи, которые стали ему велики, так как похудел на несколько размеров. Пару лет на­зад по совету Галины она их собрала в большие пакеты и передала в Свято-Елисаветинский монастырь: вдруг кому-то пригодятся? С тех пор полки были пусты. Сын жил отдельно, никогда не оставал­ся ночевать и надобности в личных вещах здесь не испытывал. До тех пор, пока в его жизни не появилась Катя... Но они расстались, а вещи в шкафу появились. Что бы это значило?

«Когда же он успел все это привезти? И как я отвыкла за ним ухаживать, - взволнованно прижав к груди одежду, опустилась на тахту Нина Георгиевна. - А если он решил с Катей помириться? - вдруг мелькнула надежда. - Вот это был бы настоящий сюрприз. А вдруг... Вдруг она на самом деле беременна? - вспомнила она зво­нок странной женщины, с которой так и не встретилась. - Господи, сделай так, чтобы Катя была беременна и Вадим об этом узнал! - закрыв глаза, молитвенно сложила она руки. - Надо рассказать ему о звонке!»

В кармане затренькал мобильный.

«Артем Захаревич, - прочитала она и обрадовалась: - Прав был сын: решили вернуться!»

- Слушаю тебя, Темочка.

- Нина Георгиевна, вы извините, что так вышло. Не могу по­нять, что случилось с Кирой, - он был совсем расстроен.

- Поссорились, - поняла женщина.

- Да... Села в машину и уехала.

- Бывает... Помиритесь. А ты сейчас далеко, Темушка?

- У соседнего подъезда.

- Так возвращайся, я тебя с сыном познакомлю!

- Да мы уже как-то знакомились. Правда, еще до моего поступления. И неудобно как-то, - засомневался тот.

- Что тут неудобного? Всегда удобно, если приглашают от чи­стого сердца. Давай-давай, мы тебя ждем. Набирай на домофоне номер квартиры, я открою.

- Мам, кто-то звонил? - выглянул из ванной обмотанный поло­тенцем Вадим. - А про одежду ты забыла...

- Не забыла. Вот, держи, - протянула она вещи. - Тема сейчас вернется.

- В ту же секунду зазвонил домофон.

- С девушкой?

- Один, - нажала она клавишу на трубке. - Поссорились они. И я тебя очень прошу, ничего о ней не спрашивай. Пожалуйста,

- Нервная молодежь пошла, - хмыкнул Вадим, прихватил вещи и снова скрылся в ванной. - Может, не нужна ему такая девушка? Сама меня учила, что в гостях не принято выяснять отношения.

- А они и не выясняли их при мне, - парировала мать. - И вооб­ще все было хорошо, пока ты не позвонил.

- Ага, значит, я виноват?