Бесконечность любви, бесконечность печали - Батракова Наталья Николаевна. Страница 110

Гневно раздувая ноздри, Людмила Семеновна низко опустила голову и вжалась в сиденье такси. Дождалась, пока женщина с пу­делем и молодая пара пройдут мимо, посмотрела им вслед.

«Какого черта здесь делает Кира? Откуда она знает вдову про­фессора Ладышева? И этот Артем с ней! Тоже мне звезда Голливу­да! Урод!» - почти вслух фыркнула она.

- Так мы приехали или дальше едем? - таксист не собирался скрывать недовольство.

Странная пассажирка то торопила, то вдруг раздумала из ма­шины выходить.

Людмила Семеновна словно очнулась: достала из сумочки пух­лый конверт, на секунду задумалась. План созрел молниеносно.

- Поедем дальше. Но сначала вот к тому подъезду, - показала она рукой. - Я выйду на пару минут, письмо клиенту в почтовый ящик закину.

Подойдя к двери, она не раздумывая набрала на кодовой пане­ли один из номеров, написанных над входом.

- Почтальон. Откройте, пожалуйста, - попросила она, когда ей ответили. - Телеграмма срочная вашему соседу.

Пискнул сигнал. Зайдя в подъезд, Балай остановилась перед длинной чередой почтовых ящиков. Номер квартиры она не пом­нила. Надо у кого-то уточнить и как можно быстрее: приближа­лась гроза, на улице уже вовсю гремело, и хозяйка с гостями могла вернуться в любую минуту.

За спиной открылась дверь, и в подъезд зашел мальчик с ма­ленькой собачкой на поводке.

- Ой, какой песик чудесный! - Балай фальшиво улыбнулась и нагнулась, намереваясь его погладить. В ответ тут же раздалось грозное рычание. - Ох, злюка! - одернула она руку. - Мальчик, не подскажешь, в какой квартире живут Ладышевы? Пожилая жен­щина, у нее тоже есть собака.

- Кельвин? Так они только что гулять пошли.

- Ой, как жалко!.. А у меня времени нет... Может быть, знаешь, где их почтовый ящик? Я письмо оставлю.

- Вот этот, - ткнул он пальцем в дверцу с номером квартиры. - А хотите, я передам?

- Нет-нет, спасибо! - покачала головой женщина, довольная своей находчивостью. - Это не срочно.

Пожав плечами, мальчик с продолжавшей рычать собакой про­шел мимо. Дождавшись, пока он повернет за угол, Людмила Семе­новна достала один из конвертов, подписала «Ладышевой Н.Г.» и опустила в ящик.

На выходе из подъезда пискнул мобильник. СМС.

«Получилось! - прочитала она долгожданное сообщение и едва не подпрыгнула от радости: сегодня определенно ее день! - Где и когда встретимся?»

«Через 20 минут на том же месте», - быстро набрала она ответ.

- К конечной станции метро в Уручье, - бросила она таксисту.

«Ну что ж... Еще посмотрим, чья возьмет! - усмехнулась Балай. - Жаль, что удовольствия от встречи с госпожой Ладышевой не получила. Ну да ладно, вдруг сразу коньки отбросит от такой но­вости? Пусть уж, как и муженек, без меня...»

Изо всех сил Катя старалась забыть неприятный звонок, и пер­вое, что сделала, сев в машину, поставила рекомендованный на форуме для беременных диск с инструменталкой, который курьер доставил час назад. Будущие мамочки утверждали, что эта музыка успокаивает даже младенцев: звуки природы, шум дождя, ветра были очень естественны и органичны, хотя на самом деле их на инструментах воспроизводили искусные руки музыкантов.

«После дождя», - прочитала Катя название первой компози­ции. - И вправду успокаивает, - согласилась она и, проехав под мостом на Победителей, перестроилась на съезд к кольцевой. До дома оставалось пару километров по кольцу и около километра по уличному лабиринту частного сектора. - Почти добралась. Надо дать знак Потюне, чтобы отправлялся по своим делам».

Притормозив, Катя поровнялась с машиной Вени, помахала ему рукой, но тот отрицательно замотал головой и тоже перестроился.

«Упрямый, - улыбнулась она. - Настоящий друг. Больше, чем подружка... Кроме него, похоже, друзей у меня и не было: Ленка занята собой любимой, Людмилу по большому счету подругой и никогда не считала, а уж Алиска показала себя во всей красе. С Генрихом после его последнего приезда в Минск общаться совсем перестали... - подвела невеселый итог Катя. - Ладно, что ни де­лается, то к лучшему! Зато вокруг хороших людей да приятелей пруд пруди! Та же Жоржсанд... - потеплело у нее на душе. - Потюня сплетнями поделился: по слухам, что-то не заладилось у нее t новым московским начальством, могут контракт не продлить. Жаль, если так. Без работы она, конечно, не останется: такие про­фессионалы-руководители везде нужны. Но что тогда станется с газетой?.. Так, смотришь, и возвращаться некуда будет после де­крета. Эх, скорее бы! Какой из меня работник, ничего в голову не лезет, хочется думать только о своем состоянии. Правду говорят: Переменные как инопланетяне - не от мира сего, - снова улыбну­лась Катя, съехала с кольцевой и опустила стекло, чтобы вдохнуть свежие весенние ароматы. - Хорошо-то как! Тепло, почти лето. И впервые за последние годы я проведу его за городом!.. А малыш растет не по дням, а по часам, - слегка расслабила она давящий ре­мень. - Если так пойдет и дальше, скоро не помещусь между рулем и сиденьем! Ладно, расти, расти, - нежно погладила она округлив­шийся живот. - ...И все-таки как будто что-то мешает изнутри».

Поерзав на сиденье, она попыталась найти удобное положение и вдруг осознала причину дискомфорта.

«Как будто... как будто шевелится! Вот прямо сейчас толкается в правом боку... Тук-тук... Вот оно как! - ликовала Катя. - Это не мне неудобно, это ему тесно, вот и толкается! Надо Раде Алексан­дровне позвонить! Ура! Я чувствую своего ребенка!»

Воодушевленная новым для себя состоянием, Катя остановила машину у ворот, наблюдая, как Веня, знавший все хитрости про­никновения на участок, сначала открыл калитку, затем, попав во двор, распахнул створки ворот.

- Добро пожаловать! - наклонился он и показал рукой в сторо­ну навеса, где она ставила машину. - Доставка на дом. Как и было обещано.

Кивнув, Катя въехала во двор, заглушила двигатель, отстегнула ремень, приложила руку к животу и прислушалась: никаких ше­велений. А жаль! Ей так хотелось чувствовать это снова и снова! Читая форумы, она уже волноваться начала: двадцатая неделя, половина срока, пора бы. И вот как оно неожиданно получилось. Хотя, если припомнить, что-то похожее она уже ощущала на днях. И даже раньше. Но откуда она могла знать, что это и есть долго­жданное шевеление?

- Ну чего сидишь? - подошел к машине Потюня. - Все в порядке?

-Даже более чем! - открыв дверцу, успокоила Катя. - Вень, а у

меня малыш зашевелился! - и показала взглядом на живот. - В первый раз почувствовала! - блаженная улыбка озарила ее лицо.

- Здорово! Растет! - разделил ее радость друг. - Ты до сих пор не знаешь, кто там, мальчик или девочка?

- Завтра поеду на обследование, надеюсь, скажут. По большому счету мне все равно, был бы здоровенький.

- Это верно. Только пусть будет девочка.

- Почему?

А я сам всегда девочку хотел, дочку, но получились три паца­на... И все с разными мамками живут, в разных концах города, меж­ду собой не общаются. Хреново это, - виновато произнес он. - С первой, Галкой, три года прожили, женились по любви, по взаим­ному согласию. Как я радовался, когда Дениска родился!.. А потом как-то все наперекосяк пошло-поехало. Каюсь, сходил налево. Она узнала, сразу на развод подала, съехала к родителям и категори­чески отказалась мириться... А с двумя другими случайно все вы­шло. Не мог же я запретить им рожать. Теперь кручусь как белка в колесе, чтобы хоть не голодали. На остальное меня не хватает. А мальчишкам, сама понимаешь, нужна мужская рука. Так что пусть лучше у тебя дочка будет. Для девочки мама ближе.

Катя слушала Веню с некоторым удивлением. Потюня, хоть и балаболка, редко делился тем, что болит. Выходит, вся его внеш­няя шумовая завеса - так, прикрытие?