Эра безумия. Колыбель грёз (СИ) - Анненкова Валерия. Страница 51

- Как «уехала»? Куда? - юноша крадущимися шагами приблизился к Элен.

- Я не знаю, Андре, - она несколько растерялась, - вчера ночью твой отец увез ее куда-то...

- Откуда ты знаешь, что де Вильере - мой отец? - спросил он.

- Андре, только спокойно... - Постаралась оправдаться девушка. - Я случайно подслушала ваш разговор с господином архидиаконом... Но, честно, случайно...

Эта жестокая фраза, сорвавшаяся с ее уст, словно молния средь белого дня, поразила молодого человека, повергнув его в шок. Он так надеялся, что никто и никогда не узнает эту страшную тайну, тем более Агнесса, которой лучше никогда не слышать о том, что на самом деле вышла замуж за отца своего бывшего возлюбленного. Если бы она об этом, то буквально сгорела бы со стыда, вспомнив, как чуть не отдалась сыну своего будущего супруга. А теперь, если этот факт был известен Элен, ненавидящей красавицу, то это было равносильно тому, чтобы дать первой яд и позволить подсыпать его в питье супруги королевского прокурора. Андре начал переживать, опасаясь, что его знакомая расскажет Агнессе о кровных узах между представителем власти и студентом, а этого допустить он просто не мог.

- Чего ты хочешь за свое молчание? - закатывая глаза, спросил юноша.

Элен, хитро, будто лисица, улыбаясь, шагнула навстречу молодому человеку и, приподнявшись на носочках, поцеловала его. Ее руки крепко обхватили шею студента, не дав ему вырваться из этих стальных объятий, он был зажат в этот капкан ее, с виду, невзрачного обаяния, чем-то притягивающего его. Нежно придерживая ее за плечи, Андре легонько оттолкнул Элен, несколько свысока окинув ее оценивающим холодным взглядом, ничего особенного в ней не было: грязные темно-коричневые волосы средней длины, загорелое лицо, карие сверкающие желанием глаза, миловидная улыбка и обычное светло-коричневое платье с короткими рукавами и оборванным подолом. Конечно, это была не его несравненная Агнесса, которую он любил больше жизни и так страстно желал, что был готов ради ночи с ней на все. И если бы ему вдруг явился Мефистофель, то юноша не задумываясь продал бы душу за одно единственное желание - возможность хотя бы раз ощутить тепло ее тела, но ради этого ему пришлось бы избавиться еще от собственного отца.

Вдруг Андре почувствовал, как Элен настойчиво потянула его за руку, в сторону того самого дома, где он снимал свою комнатушку, напоминающую гроб. Студент прекрасно понимал, чего хочет от него девушка, какая плата за молчание сможет вполне устроить ее, и от этой мысли по спине его пробежали мурашки. Молодой человек понял, что другого выхода у него просто напросто не было, и он, не сопротивляясь, послушно, словно маленький ребенок, брел по улице вслед за Элен. Она периодически оборачивалась, будто боялась, что юноша исчезнет, как туман в ярко-золотистый солнечный день. Все это время Андре пытался отвлечься от мыслей о расплате с девушкой и надеялся понять, куда де Вильере мог увезти Агнессу, что это было за укромное место, в котором королевский прокурор прятал похищенную им богиню. Но от этих мыслей его отвлек вид дома, в котором он снимал комнату...

***

К концу дня де Вильере и Агнесса наконец-то добрались до Марселя, до этого прекрасного города, дышащего истинной романтикой и нежной страстью, которых не было в Париже, в той обители разврата и преступности. Экипаж остановился возле берега моря, где королевский прокурор помог своей даме вылезти из кареты, а затем повел ее в неизвестном направлении. Он по сей день помнил это чудесное, волшебное место, где когда-то давно сделал предложение своей первой супруге, маркизе де Гилье. Его крепкие руки накрыли глаза красавицы, заставив ее от неожиданности вздрогнуть, ощутив столь невесомое, но настойчивое прикосновение. Мужчина, прикрывая левой ладонью глаза супруги, а правой - придерживая за талию, вел ее в сторону обрыва, с которого открывался замечательный вид на закат. Она тревожно спрашивала его, куда и зачем он ведет ее, но вместо этого слышала лишь один ответ от представителя власти, слегка наклоняющегося к ее уху:

- Не спрашивай зачем, просто иди... - Отвечал он.

Агнесса, ласково улыбаясь, повиновалась всем его приказам и шла туда, куда он вел ее. Одна его рука по-прежнему закрывала глаза красавицы, а вторая - лежала на талии, прижимая ее настолько ближе, что она легко могла ощутить его дыхание на своей шее. Девушка послушно и медленно, словно маленькая девочка, следовала за де Вильере, боясь оступиться или споткнуться. Вскоре он остановил ее, почти на самом краю высокого склона.

Его рука, доселе заслонявшая взор девушки, теперь не мешала ей видеть ту прелесть, что представала пред ней. Но как только она распахнула глаза, прохладный летний ветер, будто чьей-то рукой гонимый с моря, слегка коснулся прекрасного лица красавицы, задев ниспадавшие с хрупких плеч длинные черные локоны. Агнесса невольно опустила взгляд, отступила назад и прижалась к де Вильере, увидев, что стоит совсем рядом с обрывом, внизу которого морские волны шумят и разбиваются об острые, словно шипы розы, скалы. Заметив, такой поистине чистый и неподдельный испуг, мужчина лишь слегка улыбнулся и прижался горячими губами к бархатной щеке супруги, пытаясь ее успокоить. Он восхищался этим мягким чувством трепета, свойственным его юной жене, которая, как настоящее воплощение безгрешной нежности, пугалась всего, что считала опасным для себя или для своего любимого.

- Ангел мой, взгляни на небо! - прошептал королевский прокурор.

Агнесса посмотрела и буквально обомлела, не в силах описать те чувства, что вызвала в ней данная картина: вечернее небо было раскрашено всевозможными цветами от бледно-голубого до ярко-розового, лишь тонкая оранжевая лента заката разрезала небо и море, мешая им сливаться в одно целое. Где-то вдали, словно в давно забытом вальсе, белыми пятнами кружили чайки, а умирающее солнце уже заходило за горизонт, чтобы завтра возродиться вновь, его золотые лучи в последний раз за сегодня скользили по сверкающей морской глади. Этот прекрасный пейзаж, будто картина неизвестного художника, отражался в изумрудных глазах красавицы, заставляя ее сердце биться сильнее, любуясь данным видом и чувствуя дыхание де Вильере, стоявшего сзади и с любовью обнимающего молодую жену. Представителю власти этот закат напоминал о его самой нелюбимой мысли, о печальной думе о том, что все не вечно, и жизнь человека, как солнце, со временем встретит свое исчезновение, но в отличие от светила, уже никогда не возродится вновь. Мужчина боялся осознать, что-то время, когда он, будучи юношей, беззаботно бегал на свидания с девушками. Теперь угасла в его сердце та искра счастья, когда-то разожженная прежней легкомысленностью. Отныне он был королевским прокурором и ни при каких обстоятельствах не мог позволить себе подобных выходок, а эта поездка с Агнессой, будто глоток холодной воды, вновь вдохнула жизнь в него.

Затем солнце зашло за горизонт и, забрав с собой последние золотые лучи, уступило место королеве ночи - луне, которая явно не спешила появляться. В это самое время и наступают те волшебные мгновения, когда безразмерные фиолетовые цвета неба сливаются с поверхностью моря, не позволяя различить, где заканчивается водная гладь, и начинается линия небес. Вот она, эта хрупкая грань между двумя противоположностями, она настолько незаметна и невесома, что только истинный ценитель красоты может рассмотреть ее! Так же и в жизни - многие люди считают себя умными, ища сложное в простом, но при этом они не замечают тонкой грани между гениальностью и безумством. Эти уровни развития человека настолько похожи, что для перехода с одного на другой хватит и обычного шага. Как же выглядит этот шаг? Для того чтобы ответить на этот вопрос, мужчине достаточно просто влюбиться, до исступления возжелав женщину, ведь любовь - это и есть самое настоящее безумие человека, способное обречь его на вечные страдания, превратив из гения во влюбленного идиота. Женщине же несколько сложнее переступить эту черту, ибо они, по правилам, больше зависимы от чего-то, а, соответственно, не могут сами совершить этот переход. В таковых случаях всегда находится тот, кто помогает леди перейти на сторону безумия. В случае наших героев, именно так и произошло: первым потерял голову от любви де Вильере, а затем привил это же чувство своей супруге.