Воин Донбасса (СИ) - Пересвет Александр Анатольевич. Страница 83

— По словам задержанных, — между тем, продолжал Мишка, — с их стороны операцию разрабатывал некий Валентин Гадилов, он же Сергей Молодченко. Засветился ещё летом, когда вступил в «Айдар» добровольцем после отсидки десятки за убийство. Наш, луганский, бывший журналист. В том числе и в «XX веке» работал, прикинь!

Алексей газетами не интересовался, но про эту, конечно, не знать было нельзя — главное ныне издание республики, а то и единственное уцелевшее. Да, любопытно гражданская война судьбы людей перетасовывает — прав Шолохов и велик!

— В принципе, — Митридат усмехнулся, — ты его, по идее, можешь даже знать. Нет, в убийстве отца твоего он не участвовал, позже на «Айдар» зашёл, но воевал тоже в Лутугино, Хрящеватом и Новосветловке. Как жив остался, неизвестно, потому как сам знаешь, как их там «северным ветром» подмело. Нет точных данных. Может, загодя куда перешёл, а может, среди этих, помнишь, крыс смылся, которые своих подыхать бросили и под видом гражданских на Болотенное ушли.

Алексей задумался. В принципе, он что-то об этом человеке слышал, когда через пленных устанавливал имена убийц отца. Всплывала фамилия, да, точно, в Новосветловке! Но один раз и как-то косвенно. Точно, было, когда устанавливали имена личного состава противника. А дальше списки ушли в Особый отдел «Бэтмена», после чего до Кравченко никакой связанной с этим персонажем информации уже не доходило.

— В общем, дядя странный, хотя ведёт себя как типичный нацик, — проговорил Митридат. — Зачем-то похитил в сентябре нашего бывшего замминистра здравоохранения, очень мутную личность, предельно связанную с Киевом. За это попал под суд, но был выкуплен под залог. Вопрос, кем. Нет точных данных, когда именно, но точно известно, что завербован СБУ. А что — самый тот объект! Журналист, значит, землю знает. Работал в газетках разных, значит, контакты интересные. Настроен националистически, антироссийски. Но из ЛНР ушёл только в июне, то есть расклады новые тоже уловил. Я бы такого вербовал без раздумий.

В общем, рассуждаю, это СБУ его и то ли отмазала после косяка с этим замминистра, то ли за попыткой похищения и стояла. Хотя второе — вряд ли. Тут — типичный почерк укропского нацика. Захотелось бабок — выцелил богатенького — начал отжимать деньги. А похищение в этом деле да для этих целей, сам знаешь, — лишь один из инструментов.

Алексей кивнул. Теперь он не только знал, но и на собственной шкуре испытал.

— Короче, с этим замом, по фамилии Голыш, у него лажа вышла, — после минутной паузы, посвящённой очередной попытке ополченки выцепить пьяного мужичка, продолжил Мишка. — Тот тоже, по типажу и вкусности биографии судя, самый кадр для вербовки — или СБУ, или кем-то ещё. А раз так, то по нынешним временам, сам понимаешь, — точно завербованный. Квартира и жена в Киеве — даже говорить не о чем. Так что там у них разиня растяпе пальцем в рот заехал. И возвратили тогда Гадилова этого обратно на фронт. В целях, видимо, отработки за косяк. А дальше… давай накатим, а то я уже задолбался болтать. А сказать нужно кое-что важное. Для тебя, — подмигнул Митридат, подзывая вместе со всеми наблюдавшую за бесплатным спектаклем Юлечку.

— Да с пельмешками, — поддержал, маскируя замерцавшую в душе тревогу, Алексей. Что-то многовато получалось на вечер без закуски. А завтра ещё службу тащить. И вообще что-то многовато у него получается за крайние дни…

— Ладно, не буду тебя томить, — со значением произнёс Митридат после того, как они опрокинули по рюмке. — В общем, формально заказал тебя именно этот Гадилов. Почему формально — потому что задержанные нами боевики имеют представление только о том, какое задание они от него получали. Кто ему задачу ставил, они, естественно, не в курсе. Но там, в общем, всё ясно. Одно из двух: либо СБУ, на которое работает зверёк, либо командование «Айдара», у которого ты в ходе своей охоты под шумок слишком много бойцов заземлил. А поскольку твои оставшиеся — как ты говорил, двое? — кровники как раз к руководству и принадлежат, то они заодно и за себя, родных, радеют.

Но, думаю, несложно додуматься до того, что СБУ в курсе замысла. Через этого Гадилова. И дала добро на твоё похищение и вывоз. Им, сам понимаешь, в Киеве такая вкусная поющая птичка была бы в самую масть! Россиянин, военный, «бэтменовец». Тридцать второй пост с кем тогда брали, с Хулиганом? Ну, вот, ещё, значит, и Судрина в тот же букетик. Тот вообще красава — россиянин, офицер, ракетчик. А уж к Главе относится как… И был бы у укропов замечательный набор материала для пропаганды. Класс! — выбравший свободу россиянин, возмущённый казнью своего командира, говорит, почему решил не воевать больше за террористов-сепартистов и рассказывает, как даже российские наёмники ненавидят бандитскую власть в так называемой «ЛНР»! Ты ж, надеюсь, не тешишь себя иллюзиями, что сумеешь не запеть? Фармакология-то ныне чудеса творит…

Алексей угрюмо кивнул. Да оно и без фармакологии — вполне себе. Особенно в полевых условиях. Правда, «птичка» после этого товарный вид теряет. Так что в интересах информационной войны шприц или что там они применяют — перспектива непременная. И неизвестно ещё, что хуже…

— Потому они, вишь, запутались немного в двух желаниях — завалить тебя или пленить, — рассуждал далее циничный Мишка. — Завалить, видно, для простоты, требовали кровники твои. Что и попробовали изначально проделать. А когда ты везунчиком оказался и в квартире не лёг, то тут, видно, Гадилов этот свой вариант продавил, чтобы перед кураторами своими в Киеве выслужиться. Он такую команду здешнему своему связнику и спроецировал, а тот уж бандюков в соответствующем духе нагнул.

Так что когда встретишь журналюгу того лихого, не забудь в ножки поклониться: он тебе своим распоряжением жизнь сберёг. Иначе вальнули бы тебя бандюки прямо в больничке, танцев с бубнами не устраивая…

Кравченко мрачно усмехнулся. Да уж… Надо будет паренька отблагодарить за доброту. Будем надеяться, Перс не запретит дополнительных выходов помимо боевого плана…

Нет, ну это становится точно невыносимым!

Алексей выбросил себя из-за стола, в секунду скользнув от стены, у которой сидел, сразу в проход. Сделал несколько шагов к вновь разоравшейся троице скандалистов и припечатал мужичка к сиденью, придавив ладонью плечо.

— Давай, помогу его вывести, — обратился он к ополченке довольно жёстко, так, что прозвучало не предложением, а приказом. Та, которая только что демонстрировала сцену окончательного покидания помещения, но вернулась, потому что мужик вступил едва не в драку с её подружкой, — то ли не рискнула возразить офицеру… а на лице её в первое мгновение было выражено явное желание послать подальше незнакомого доброхота… то ли, напротив, решила, что такая помощь будет не лишней. Во всяком случае, она явственно расслабилась, задавила в себе матерную фразу и ответила немного невпопад, но по-уставному:

— Так точно, тарищ капитан…

Алексей приподнял притихшего мужичка за шкирман потёртой кожаной куртки, поставил его, встряхнув, на ноги, и погнал к выходу. Выпихнув же по ступенькам наверх, к остановке, где традиционно держал вахту всегдашний здешний бомж, прорычал яро:

— Ещё раз зайдёшь в кабак, без зубов оставлю, впитал?

Мужичок пролепетал что-то. Невнятное. Но не злое. Он вообще-то по виду был не злой, просто семейную проблему за него разрешала нынче водка. Так что в бутылку не полез — видно, шуганулся военного. И когда ополченка с подругой взяли его под руки, помогая отбивать коварные атаки льда, покрывавшего тротуар, Алексей испытал что-то даже вроде сожаления. В конце концов, дядька был безобиден, а спектакль скандальной семейки развлекал весь зал. Но — задолбал!

Алексей постоял, подставляя лицо зимней прохладе и отходя душою. Не жизнь, не служба в последние дни, а просто фестиваль с каруселями! Последний спокойный миг был, когда с выхода того, что 28 декабря, отходили. Ну, Новый год ещё.

Хотя нет, теперь-то он понимал, что уже тогда не та была психологическая атмосфера. На квартире у Мишки. Настя не просто так к Юрке лепилась, а демонстрацию закатывала спектакль. Ему, Алексею. А он, если быть честным, от этого чуток бесился. Хотя и контролировал себя настолько, что сам этого не понимал. Зато Ирка, чуткая душа, просекала всё более чем. И потому сама начала ластиться в негласном противостоянии двух самок человеческих. А потом фактически всё так сделала, чтобы увести своего мужчину в свою норку. Пусть физически она, норка, и была в квартире Кравченко.