Бару Корморан, предательница - Дикинсон Сет. Страница 28

А если такие признаки обнаружатся? Или Тайн Ху решит, будто Бару их отыскала? Что тогда?

Если во время поездки она исчезнет или погибнет, будет очевидно, что ее убила Тайн Ху.

И Тайн Ху это, разумеется, понимает.

Бару посмотрела в окошко кареты. Теперь перед ней раскинулись ухоженные оливковые рощи княжества Хейнгиль: ровные квадраты серебристо–зеленых зарослей давали Орд винну превосходное масло. Мысленно переработав столь ценный товар в деньги и власть, Бару поймала себя на том, что не может оторвать глаз от этой земли. Ее манили и сосновые леса, стоящие стражами над долинами, и отливающие синевой мрачные склоны горы Кидзуне, и заснеженные пики, которые возвышались вдали. То был настоящий Ордвинн, волчья земля — живущая, должно быть, по волчьим законам. Наверное, здесь сила вовсе не в знании — да и против ножа особо ведь не поспоришь… «Может, — нашептывала на ухо недоверчивая часть ее сознания, — Мер Ло устроил все нарочно, чтобы избавиться от тебя?»

Вечером они разбили лагерь. Бару уставилась на темное небо, исчерканное зигзагами чужеземных созвездий.

— Вам неспокойно? — поинтересовалась Тайн Ху.

Закутавшись в плащ, Бару взглянула на княгиню через пламя костра, не понимая, стоит ли воспринимать ее вопрос как угрозу.

А княгиня Вультъягская распахнула руки навстречу окрестным кустам и вековым деревьям. Она улыбнулась, глаза ее блеснули в отсветах огня, словно глаза орла.

— Я просто подумала, что вы наверняка еще ни разу в жизни не забирались в такую глушь и настолько не отдалялись от моря. Я угадала?

Ко дню прибытия в Вультъяг она поняла, отчего Парламент так жадно цепляется за Ордвинн. Нет, Ордвинн был не только щитом против возможного вторжения — он являлся источником несметных богатств. Леса, рыбные промыслы, прибрежные земельные угодья, каменоломни, мельницы и сами феодальные ремесленники, чье мастерство складывалось и закалялось на протяжении многих лет междоусобных войн, — все это оказалось бесценно…

Ордвинн стал бы для Империи крупным уловом. А также принес бы немалую выгоду своему будущему единовластному хозяину, который мог бы его взнуздать.

Но князья и княгини и не думали об объединении земель. Эгоистические пошлины и гильдии мешали свободному предпринимательству, что влекло за собой неизмеримые убытки. Бару мысленно бродила по воображаемой карте, стирая границы тринадцати княжеств, сокрушая крепости и замки, освобождая Ордвинн от владык и подводя итоги.

Что бы сделала она, если бы сама подняла восстание? Разрушила бы все, дабы выстроить заново? Будут ли дочери Ордвинна взирать на нее с тем же забавным изумлением, с каким сама она глазела на паруса, поднимающиеся к небу из–за рифа Халае?

Крутая дорога вела их через редкий лес. Наконец они достигли высшей точки горного перевала.

— Езжайте вперед и откройте заставу, — приказала Тайн Ху, направляя своего скакуна к карете. — Что ж, Бару, приглашаю вас взглянуть на мои земли.

Бару ухватилась за ее руку — перчатка к перчатке — и с трудом взгромоздилась на круп коня Тайн Ху. Она держалась, как учили книги, не за всадника, а за заднюю луку седла. Скакун пошел рысью, и движение его не имело ничего общего с плавным ходом корабля.

— Легче. Не напрягайтесь.

Тайн Ху направила коня вперед. Проехав под воротами из камня и сосновых бревен, она миновала строй остроглазых дружинников в табардах с изображением кометы, с короткими луками за плечами.

Перед ними открылась горная долина — весь Вультъяг лежал у их ног.

Лес заполнял долину от края до края. Тени облаков дрожали на вершинах деревьев, колеблемых ветром. Кривой стрелой неслись бурные воды реки Вультсниады. По берегам угнездились мельницы и деревни. А на севере, на нижней ступени гор, будто мост над бурной стремниной, возвышалась известняковая цитадель. Гигантский водопад струился в долину прямо из-под ее стен и пенился возле поднятых ворот шлюза.

Но как бы ни был прекрасен этот пейзаж, взгляд Бару устремился к воронам, ястребам и луням. Птицы парили в восходящих потоках воздуха высоко над лугами и скальными выступами. Они собирались в огромные конусы, казалось, протянувшиеся от крон деревьев и до самых туч.

Но не успела она начать счет, как Тайн Ху, выкрикнув что-то по–урунски, пришпорила коня и пустила его вскачь, вниз по крутой дороге, исчезающей между деревьев. К всаднице тотчас присоединились дружинники с княжескими знаменами. Бару вцепилась в луку седла в поисках компромисса между достоинством и безопасностью, стараясь задавить в себе внезапное, необъяснимое ощущение счастья.

Глава 8

Бару провела ночь в холодных гостевых комнатах замка над водопадом, слушая, как горные ветры воют среди башен. Позавтракав копченым лососем и вином, разбавленным водой, она отправилась на прогулку по владениям княгини Вультъяг.

Она незамедлительно поняла, что здесь процветает коррупция.

В первой же из прибрежных деревень ей встретились охотники. Они тащили к дубильне оленьи шкуры, подтрунивая друг над другом по–иолински. Лицом и цветом кожи Бару еще могла бы сойти за свою, но стоило ей заговорить, шутки разом смолкли. На вопросы охотники отвечать отказались, но от счетовода не укрылись ни их количество, ни размеры дубильни.

В каменоломне рабочие и члены их семей, едва завидев карету и княжеские знамена, разразились приветственными возгласами. Но когда Бару приблизилась к ним, они уже знали, с кем имеют дело. В толпе зашептались по–иолински: «Маска, маска…» — и Бару невольно напряглась. А люди уже прятали детей от посланца Пактимонта, от фалькрестской пешки, выслеживающей социальные пороки. Бару прошествовала сквозь толпу в полной тишине, оценив мускулы и мастерство каменотесов.

Впрочем, боялись ее не все. Некоторые согласились поговорить — кто на грубом афалоне, кто через переводчика.

— Моя семья работает с камнем сотни лет, — сказала светлокожая зеленоглазая женщина, передав вопящего младенца кормилице. — Мои предки выстроили для стахечи столько домов, что хватило бы на дюжину городов. А я только год назад закончила возводить нашей княгине новый замок. Взгляните

на моего младшенького — он вытянул из меня больше меловой пыли, чем молока. Но, может, это ему только на пользу.

Говорила она с любовью и явно не боялась ни суровых зим, ни гибели сыновей.

На деревенской площади упражнялись дружинники — длинные копья, блестящие щиты, огромные медвежьи шубы… Прекрасно обученная, дисциплинированная фаланга.

— Это Сентиамуты, — пояснили ей. — Их семья даже в Пактимонте славится верностью на службе нашей княгине. А крой своих фамильных медвежьих шуб они держат в глубокой тайне.

«Местные знаменитости… Я тоже знакома кое с кем из этой семьи», — подумала Бару.

Все, что увидела Бару, срослось в одну загадку, общую для всех владений Тайн Ху. А заключалась она в том, что здесь не было голода.

В Вультъяге имелась каменоломня. Каменотесам требовалась физическая сила, а значит — и хорошая еда. Но долина была слишком плодородной. В лесах можно было охотиться и собирать грибы и ягоды, в реке — ловить рыбу и солить ее на зиму. Однако запасов хватило бы лишь на пару деревень. Без хлебопашества и скотоводства ремесленники, каменщики и их семьи вымерли бы от голода.

Значит, зерно и оливки доставляли в Вультъяг но реке, которая впадала в великий Инирейн (замечательное название, означавшее «Ток света»), или — сушей, через узкий горный перевал, вероятно, непроходимый в зимние месяцы. Но вначале провиант следовало купить или выменять. Для бартера у Тайн Ху и ее крепостных имелись камни — в том числе и драгоценные, а еще древесина, охотничьи соколы, ястребы и, конечно же, пушнина (местные охотники никогда не дремали). Но обмен неэффективен и ненадежен. Должно быть, Тайн Ху закупает провизию оптом, каждую осень молясь о милости рынка и благополучном транзите.

Но для крупных закупок требуются фиатные деньги! Их-то княгиня может получить, сбывая меха, драгоценные камни и прочие товары своему западному соседу Отсфиру. Ну а тот, в свою очередь, переправляет все это по Инирейну на побережье и продает… несомненно, он получает большую выручку! А без фиатных билетов Маскарада здесь никак не обойтись: княгине нужно рассчитываться с Отсфиром, а Отсфиру надо расплачиваться с прибрежными князьками. Последние тоже