Без Сна (ЛП) - Пайк Эприлинн. Страница 35

Я не уверена, что смогу пережить еще один день, взаперти в доме, и телевизор постоянно напоминает мне о том, что я сделала. Какая польза от власти над будущем, когда трагедия уже в прошлом? Мне бы хотелось просто вернуться в постель и просто спать целый день, но даже я не могу спать так много.

Мне удается провести несколько часы, играя в новую игру «Полнолуние», в попытках перечитать любимую книгу и немного поспать. Это первый раз в жизни, когда я бы хотела, чтобы у меня было домашнее задание. Я подумываю о том, чтобы сделать упражнения из учебника по тригонометрии, чтобы занять мозг.

Наконец, пришло время приезда Линдена, и я нервничаю, надеясь, что я не испортило ничего, уже прожив версию того, что могло бы произойти сегодня. Я продолжаю вести себя глупо — реальная жизнь всегда лучше, чем сны; это как книги и фильмы. Но даже в этом случае я выбираю другую одежду, а не ту, что была на мне в сверхъестественной области прошлой ночью.

Просто чтобы доказать, что я могу.

Странное чувство дежа вю не беспокоит меня, когда Линден входит с такой же едой, которую он принёс прошлой ночью, и особенно не тогда, когда она такая же вкусная и в реальной жизни. Тётя присоединяется к нам, и я представляю их.

Это тоже изменение. Прошлой ночью нас было только трое. Я стараюсь не видеть в этом никакого смысла, но я не могу не задаться вопросом, наблюдает ли она за мной.

Или она каким-то образом наблюдала за мной прошлой ночью.

Я не знаю, как это возможно. Но я начинаю сомневаться в каждой мелочи.

Сиерра тихо сидит в конце стола, а Линден создает веселую атмосферу, рассказывая новые анекдоты и истории, которые мы ещё не слышали. Я никогда раньше не считала, что жизнь трёх одиноких людей, живущих вместе, может быть немного, ну, скучной, но после света и энергии, которые Линден принёс сегодня за наш стол; интересно, что потребуется сделать чтобы не чувствовать такую пустоту в доме.

Как только с едой покончено, Сиерра бормочет извинения и быстро улыбается. С выразительным взглядом в мою сторону она заявляет, что уйдет в свой кабинет вместо того, чтобы смотреть вместе с нами фильм. Есть вероятность, что действительность сегодняшнего вечера приблизится к вчерашнему сну.

Приблизится. Конечно, я не такая смелая, как прошлой ночью у себя в голове.

Мы просматриваем мою коллекцию DVD, обсуждая достоинства этого фильма или иного, но взгляды, которые мы бросаем, заставляют меня быть уверенной, что ни один из нас не собирается смотреть то, что мы выбираем. Мы останавливаемся на «Принцесса-невеста» — ничего схожего с классикой — и мы очень заняты тем, что не смотрим фильм.

— Я так скучал по тебе, — говорит Линден, кончик его носа движется по краю мочки моего уха и посылает дрожь удовольствия по моему позвоночнику. — Ты, должно быть, сходишь с ума запертая здесь весь день, каждый день.

— Практически, — шепчу я так спокойно, как могу. Вероятно, в сотый раз я удивляюсь, как странно, как самые лучшие и худшие вещи, которые когда-либо случались в моей жизни, происходят одновременно.

Но сегодня я отталкиваю всё остальное и просто позволяю себе быть с Линденом. Любить ощущения его рук, когда они исследуют моё тело и шёпот его губ на моей коже, в моих волосах и, конечно же, на моих губах. Несмотря на сверхъестественную жизнь, которой я живу, и изоляцию, которая, я знаю, ждёт меня в будущем, этот опыт настолько свежий и новый, что я чувствую себя маленьким ребёнком.

Фильм почти закончился, и мои нервы полностью, хотя и приятно, истощены, звонок мобильного нарушает тишину. Линден вытаскивает телефон, и экран освещает его лицо в темноте.

— Это родители, — говорит Линден. — Время, когда Мистер Телохранитель должен привезти меня домой. Тревожные колокола начинают звучать очень тихо в затылке, когда он прижимает губы к моей шее. — Я предпочел бы остаться здесь. Его губы находят мои, но я едва могу ответить, когда он меня целует. Я имею в виду, что я знала, что сцена, в которой я была прошлой ночью, была возможным будущим, и сегодня это было довольно близко. Но диалог, точный до слова, немного обескураживает.

Я про себя смеюсь от своей паранойи. Это не должно быть так. Это была просто мечта, и я не должна играть свою роль. Поэтому я стараюсь не говорить, держа язык за зубами, но слова всё равно выходят в любом случае.

— Я провожу тебя к машине.

Подождите. Нет. Это неправильно. У меня должен быть выбор.

— Нет, — говорит Линден, как вчера вечером. — Парень придёт к двери. Я не хочу, чтобы ты подвергалась опасности даже на секунду.

Я смотрю ему в лицо и снова, я сражаюсь, чтобы держать свой рот закрытым. Мне не нужно его спрашивать. Мне не нужно.

— Ты боишься?

Что не так со мной?

Он смущается. Выражение его лица заставляет меня плакать.

— За тебя? Да.

Откуда берутся эти слова? Являются ли они его, и я просто слышала их раньше времени прошлой ночью, или я это сделала?

— А за себя?

— Иногда, — говорит он. И прежде чем пальцы коснутся моего лица, я уже знакома с этим чувством. — Но я готов рискнуть и большим, чтобы увидеть тебя.

Я стою в дверном проёме и наблюдаю, как охранник сопровождает его к машине. Он останавливается, прежде чем сесть на своё место, и я знаю, что он ждёт, когда я закрою входную дверь. Он не уедет, пока я этого не сделаю.

Вчера вечером я сделала все эти выборы. Я решила, каким путём следовать. Так это мой выбор, когда я отступаю и закрываю дверь, или я диктовала своё будущее в своих снах прошлой ночью?

Сценарий был другим. Я не была третьим лицом, как все остальные. Я играла с куполом. Это что-то меняет?

И то, как я попала на ту сцену, в первую очередь — как она скатилась вниз, без моего желания. Это я сделала? Кто-то ещё это сделал?

И если это только из-за меня, то всё, что сказал Линден, и сделал сегодня — ложь?

Я шатаюсь по коридору, почти забывая, что моя мама всё ещё бодрствует. Она с улыбкой поворачивает свой стул.

— Итак? — спрашивает она.

Я должна улыбнуться ей. Я должна поднять уголки губ, хотя я чувствую, что мир рушится на куски в моих руках.

— Я думаю, что люблю его, — говорю я, потрясенная собой, когда звучат слова. Хотела бы я вернуть их обратно. Что, черт возьми, подумает мама? Даже несмотря на то, что ей известно о моём «увлечении», она на самом деле не понимает годы суеты, желания, понимания, что у меня его никогда не будет. Только для того, чтобы в конце концов получить его.

И я не знаю, по-настоящему ли это.

Я говорю себе, что это Рождественская вечеринка. Это было до того, как я придумала это в своём втором взгляде. Я не могла бы это сделать.

Мама просто улыбается моему заявлению и говорит:

— Ты шутишь? Я сама почти влюбилась в него.

Я смеюсь, но внутри хочу плакать, особенно когда она берёт меня за руку и сжимает её.

— Пришло время, чтобы в твоей жизни кто-то появился. И видит Бог, что нам всем сейчас пригодилось бы немного счастья.

Это может быть правдой, но некоторые заслуживают этого больше, чем остальные.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти, когда мама добавляет:

— Врачи говорят, что состояние Клары стабилизировалось, но, если она не придёт в себя в ближайшее время, она, вероятно, уже не проснётся.

Я выхожу из её кабинета, медленно и тихо, на случай, если она услышит меня и решит сказать что-то ещё. Сегодня я не могу справиться.

В своей спальне я натягиваю растягивающиеся штаны для йоги и старую, выцветшую футболку и подбираюсь под одеяло. Когда я проснулась сегодня утром, я не очень-то думала о том, что я фактически оказалась в сцене с Линденом, находясь в сверхъестественной области. Это имело значение? Я диктовала своё будущее, потому что я оказалась в сцене? Или я просто проживала тот момент, который всё равно случится?

Но это было настолько правильно! Конечно, я могла быть в другой одежде, и Линден сказал нам заранее, что он принесёт итальянскую еду. И были и другие различия. В частности, Сиерра присоединилась к нам.