Золотой Конвой. Дилогия (СИ) - Соколов Лев Александрович. Страница 81

- Марини! - Крикнул я в темный зев зала.

- Кто там? - Ответил слабый голос. - Русский? Неужто ты?

- Я! Ты в порядке?

- Не совсем...

Я остановился, пытаясь добрать мужества. Тряхнул головой, тщась вытряхнуть из неё свинцовую тяжесть, и вернуть хоть какую-то ясность мыслей.

- Подожди, я иду.

Я свинтил фильтр с фонаря, выдохнул во всю силу, будто пытаясь выдуть страх, и ринулся в зал. Колонны, пьедесталы, тела - все попадалась на взор ярко выхваченными лучом фонаря, фрагментами. Остальное тонуло в мареве. Но вот, наконец, я увидел Коррадо Марини. Он сидел, привалившись к одной из колонн. Руки были все также заведены за спину, а одежда на животе чернела, пока я не навел фонарь. Тогда черный сменился красным.

- Тебя подстрелили. - Подскочив и сев перед ним на колено, констатировал я.

- Вот тот, - Хранитель мотнул лицом белее мрамора в сторону, где ничком лежал боевик с автоматом в руках. - Успел пальнуть напоследок... Как ты остался жив?

- Привалило камнем. Потом очухался. - Я бестолково зашарил по своей РПС, пытаясь понять, если ли в ней перевязочный пакет. - Подожди, сейчас развяжу тебе руки и дыры замотаю.

- Стой!.. - Он завозил бессильными руками, бесполезно царапая себя по рубахе. - В нагрудном... Возьми, быстрее...

- Что там? - Я захлопал его по торсу, пытаясь нащупать какое-нибудь уплотнение в карманах.

- Противоядие, дурачина... - Устало выдохнул он. - Или ты думаешь, эти люди от клаустрофобии сдохли? Здесь выход подземных газов. Последний рубеж...

Подстегнутый его словами, я наконец нащупал какую-то выпуклость, расстегнул карман, зашарил и вытащил оттуда небольшой сверток. В глазах темнело, будто кто-то высосал весь свет, или из мира навсегда исчезло солнце. Кровь стучала в голове, грозя взорвать вены.

- Это оно?.. - Я вертел сверток в чужих, неживых пальцах, пытаясь развернуть вощенную бумагу.

- Да, - донеслось откуда-то с другой стороны луны. - Глотай же, быстрее!

Сверток наконец поддался, в руках у меня оказалась какой-то мягкий спрессованный брикет, ничуть не похожий на нормальную таблетку. Я засунул его в рот, и лихорадочно начал жевать. Кажется, я прикусил себе палец, но боли не почувствовал... Брикет развалился у меня во рту, рухнул в желудок. Рот был наполнен вкусом какой-то гадости. 'Смесь навоза с пометом летучих мышей', шевельнулась в голове тяжелая мысль. Тьма заполонила мир. Солнце умерло миллионы лет назад. Все выстыло, и некому не о чем стало тревожиться. Тепловая смерть вселенной. Бесконечность пустоты...

Что-то давило в щеку холодом, и приподнявшись, я понял что это каменный пол подземелья. Я неловко собрал распластанное тело, и приподнялся. Я чувствовал себя ужасно. Но, - я чувствовал. Я обхватил голову, и заозирался. Коррадо!..

Он сидел там же. Только лужа крови под ним стала такой, словно она из него вытекла вся, без остатка. Сколько же я валялся в отлучке? Сколько мне было нужно, чтобы желудок всосал дрянь из брикета, и кровь разнесла её по организму? Слишком долго, для того, кто истекал кровью.

Я подполз к нему на коленях, нашел в РПС перевязочный пакет, вколотил ему противошоковое, и завозился, пытаясь остановить кровотечение. Выходило плохо, - три сквозных, на которые было страшно глядеть. Повязка закрывала их, и сразу пропитывалась красным. Если бы я не отключился, у него было бы гораздо больше шансов.

- Опять ты... - Приоткрыв глаза, едва слышно выдохнул он. - А я снова думал, что ты умер... Сколько у тебя в запасе жизней, русский?

- Потерпи, - я закрепил повязку, и осторожно хлопнул его по плечу. - Щас вытащу тебя отсюда, и дернем в ближайшую больницу...

Это прозвучало фальшиво. Где она, эта больница? Я сам не верил, что довезу его. Я его довезу - но он не доедет. Коррадо посмотрел мне в глаза понимающим взглядом - мудрость которой уже нечего боятся, и оттого нет нужды себя обманывать - и улыбнулся. Он поймал мое запястье слабой рукой. Пальцы у него были холодные как лед.

- Молчи. Запоминай. Пригодится... - Промолвил он. Замолк, секунду собираясь с силами, и зачеканил: - Я, Коррадо Марини, командир отряда хранителей орлов, в праве Старшего Сотника Отряда, созданного из благоотпущенных ветеранов, решением схода делегатов в праве Предыдущих и Первых Копий Легионов. Перед лицом Богов силу имеющих, всевидящих, всезнающих, названных и неназванных. Назначаю тебя, Лео, моим местодержителем в праве Младшего Сотника. Со всеми правами и ответственностями, причитающимися по этому званию. - Он закашлялся. -Честь велика, ответственность тяжела. Да будет так.

- Что это? - Спросил я.

- Я взял тебя на службу, болван.

- Зачем?

- Потому что больше некого. - Он коротко резко выдохнул, возможно, это был смешок. - Ты заместитель командира отряда хранителей. А через пару минут будешь командир. Быстрая карьера, да?

- Ты никак всерьез умирать собрался?

- Чувствую, отхожу... Орлы. Увези их.

- Что? - Я опешил. - Куда?

- Туда где не найдут. В свою Россию. В глушь какую-нибудь. У вас же там много глуши... Надо сохранить.

- Так... - я огляделся на тела боевиков, распростертых по залу, - орлы вроде сами себя неплохо охраняют...

- Да, неплохо, пока не придут люди с дыхательными аппаратами... Увези. Обещай.

Я шумно выдохнул. День назад, умирающий хранитель просил меня увезти одного орла. Теперь мне доверяли целый пучок.

- Увези, спрячь! - Мучительно снова выдавил Коррадо.

- А если откажусь? - Спросил я.

- Не откажешься, - его губы снова тронула слабая улыбка. - Иначе ты бы не добрался сюда. Ты идеалист. А от этого противоядия нет. Да и умирающему не отказывают. Ты служил, у тебя было знамя. А это - мои знамена. Я тебя как солдат солдата прошу.

Мы глядели друг-другу в глаза.

- Хорошо, - кивнул я - увезу.

- Слово?

- Слово.

- Добро. - Он наконец расслабился

Я еще несколько секунд смотрел на него, прежде чем понял, что продвинулся до командира отряда. Я прикрыл ему глаза, и встал на ноги.

Теперь можно было оглядятся. Я окинул взглядом зал, подсвеченный фонарями мертвых боевиков. Это было большое помещение. В центре, у дальней стены был алтарь. Там, на возвышении стояла статуя мощного бородатого мужчины. Перед ним лежали дары - груды древнего оружия; испанские, и кельтские мечи, персидские луки, шиты, доспехи... Золотые одежды лежали на его красном теле, венок украшал кучерявые волосы. В одной руке он сжимал золотистые стрелы молний, а другую призывно тянул в зал. Нетрудно было его узнать. Юпитер Тонанс. Оптимус Максимус Сотер. Превосходный, Величайший, Спаситель. Первый над всеми. Верховный небесный бог.

Золотые орлы... Стоявшие по обе стороны зала, на своих богато украшенных древках, воткнутых в пьедесталы. Все они были разные. Часть со спокойным достоинством сидели на своих перекладинах. Другие застыли в стремительном атакующем полете, выбросив вперед головы, заправляя хвостами, разинув рот в безмолвном клекоте. Все были повернуты к статуе Юпитера. Они летели к нему, смотрели на него. Орлы всегда считались птицами Юпитера. Когда-то он выпустил их в мир, а теперь протягивал руку, - звал домой.

Я подошел ближе к орлиному ряду, и подсвечивая фонариком пошел мимо него. На каменных плитах пьедесталов - свежие, будто вчера сошедшие из-под руки резчика, - были высечены названия легионов. Некоторые имена были мне совершенно незнакомы: Легион Месиаков... Геркулесов... Старших Рогатых-Юпитеровых... Другие названия я слышал: Молниевый... Жаворонки... Проливы... Проливы! Тот самый... Я остановился, и поднял голову на этого орла. Снова взглянул на табличку. 'Легио Децима Фретенсис' - больше двух тысяч лет назад, солдаты этого легиона, вздернули на крест неформального еврейского лидера по имени Иешуа. Тот сперва был поденным рабочим, а потом решил объявить себя избранным. Тогда не прокатило, но здорово сыграло потом... Орел парил надо мной, в своей атмосфере непробиваемой властной спеси. Он видел много покоренных народов, и много распятых на крестах. Он так и не понял, что один распятый иудей, перетряхнул весь мир, и смел римских орлов с арены истории. Я протянул руку к древку, украшенному медальонами с изображением сгинувших императоров, - и отдернул. Свидетельство давних времен - его было страшно трогать руками.