Свет мой зеркальце, скажи… (СИ) - Риз Екатерина. Страница 46

Оценщик, что ожидал нас у Яна, чем-то был похож на брата Кузовкова из антикварного магазинчика. Такой же маленький, лысоватый и чем-то встревоженный. Секретарша Яна, длинноногая красавица с четвёртым размером груди, предложила мне чай или кофе на выбор, а когда я согласилась на чай, поспешила обратно в приёмную, покачиваясь на высоких шпильках.

Я проводила её задумчивым взглядом, потом на Яна посмотрела, который своей секретарше, явно до плеча только доставал. Про себя хмыкнула, но это ведь не моё дело, правда? Некоторые в помощники, вообще, молодых интеллигентных мальчиков берут. Не будем показывать пальцем, кто именно.

Я сидела на диване, пила чай и со стороны наблюдала за тем, как мужчины раскладывают на большом письменном столе драгоценности. Охрана и секретарша из кабинета были выдворены, и теперь ждали только результата от оценщика, чтобы он установил подлинность. Хотя, и без того было понятно, что все драгоценности настоящие. Кто бы и когда успел создать столь искусные копии? В какой-то момент Рома голову повернул, посмотрел на меня и подмигнул, видимо, желая приободрить. А мне просто не терпелось уехать отсюда. И пусть предстояло провести пять часов в дороге, но зато мы покинем город.

Моё сердце замерло только дважды, когда очередь дошла до колье, что я вчера забрала у Лады и подложила их в кейс. Вдруг Рома знает, что их не было? Но он промолчал, положил их на стол рядом с остальными.

— По наличию всё? По описи проверили?

— Единственное, чего я не вижу здесь, — проговорил оценщик, поправив очки в тонкой оправе, — это перстень. — Он выложил на стол фотографию. — Рубин в россыпи бриллиантов. Золотая оправа, уникальная огранка. Одного бриллианта в оправе не хватает. Но перстень работы восемнадцатого века.

Я с дивана подскочила, подошла к столу. Взглянула через плечо оценщика на фото. Чёрт. У Ладки на пальце было кольцо, но лишь золотой ободок, видимо, камень она перевернула вниз.

Теперь у меня чувство, что и я напрямую причастна к ограблению. Я обокрала пожилого человека. Как с этим жить?

Рома посмотрел на меня, я встретила его взгляд, и мне захотелось сквозь землю провалиться, но в следующую секунду он моргнул, и вопрос из его глаз ушёл. Он даже успокоить меня попробовал:

— Это, конечно, неприятно, но куда лучше, чем если бы мы потеряли всё.

Я покивала и вернулась на диван, расстроенная. Лада свою награду всё-таки получила.

Интересно, удобно будет спросить, сколько этот перстень стоит? Даже если он с недостатком…

— Значит, перстень у твоей сестры, Липа, — сказал проницательный Ян Ефимович.

Я попыталась притвориться удивлённой.

— Вы так думаете?

— А что тут думать? Хотя, Артём говорил, что она прихватила больше, но всё остальное здесь.

— А, может, они его продали, — предположила я.

— Кому?

— Откуда мне знать кому?

— Странно, что всё остальное здесь, — продолжал недоумевать боевой товарищ. Рома молчал, я молчала, а Ян чесал затылок. — Когда всё вернулось?

— Они могли помириться, — внёс предположение Роман Евгеньевич. — Она, наверное, поняла, что сама точно ничего не продаст.

Он даже по имени Ладу не называл, только «она», либо что-то нецензурное. Я сверлила взглядом его затылок, а когда Рома на меня обернулся, поспешила отвернуться к окну.

— А перстень себе на память оставила?

— Очень может быть.

— Подарок в знак помолвки, — не утерпела я.

— Тогда получается, что вчера она была где-то рядом с его гостиницей. Или появилась позже.

Там людей оставляли? Надо сейчас кого-то отправить.

— Думаешь, она сидит на его постели и слёзы льёт?

— Нет, но… Будем знать.

— Я и так знаю, — ворчливо заявил Рома, сверкая на друга глазами. — Да, она там была, вскоре после нас. Пришла, узнала новости и ушла. Теперь мы её точно не найдём, по крайней мере, в Сочи. Если не дура, а поверь — она не дура, в городе её уже нет.

Я смотрела в окно и кусала нижнюю губу. А Рома принялся поспешно собирать драгоценности обратно в кейс. Потом плюнул и перепоручил это оценщику, который своими маленькими ловкими пальцами управлялся с ними куда более удачно и профессионально.

— Ну, молодожёны, вы не пропадайте. Звоните, что ли, — посмеялся Ян Ефимович, прощаясь с нами у дверей.

— Ян Ефимович, вы нам так помогли, — сказала я, примерно представляя прощание в стиле Романа Евгеньевича. Похлопать человека по плечу, сказать что-то типа: «Бывай», и уехать в уверенности, что человека отблагодарил. Конечно, возможно, у мужчин так принято, и сердечных благодарностей они друг от друга не ждут, но мне казалось необходимым поблагодарить Яна лично. — Не знаю, что бы мы без вас делали.

Тот разулыбался, руку мою в свои ладони сграбастал и в лицо моё уставился со всем его удовольствием.

— Липа, вы недооцениваете своего мужа. Уверяю, этот упрямый тип всё привёл бы к тому же результату, только на это потребовалось бы немного больше времени, и ему было бы не до вас.

Я просто помог ему превратить эту поездку в нечто похожее на медовый месяц. У вас ведь его не было? А это, согласитесь, обязанность любого порядочного человека, особенно считающего себя другом.

Рома стоял рядом, выслушал, понаблюдал, после чего хмыкнул.

— Что-то ты распелся, как соловей.

Ян вздохнул напоказ.

— Не всем же так с жёнами везёт, как тебе, дураку. Пытаюсь наглядеться на прощание.

Я руку свою осторожно освободила.

— Перестаньте меня смущать, оба. Спасибо вам ещё раз, Ян Ефимович. Как бы вы не отказывались, а вы нам очень помогли.

— Обращайтесь. И приезжайте. Но не раньше, чем года через три.

— Устал от нас? — усмехнулся Рома.

— От тебя — да. Но года через три, надеюсь, ребятёнка на море привезёте. Пора бы уже. Я уж год, как дед, а ты никак не сподобишься.

Я от удивления даже забыла про смущение.

— Вы уже дедушка?

Ян довольно ухмыльнулся.

— А что, не похож? Дочка порадовала в прошлом году. Вот и вы давайте, старайтесь.

— Ладно, уймись, сексопатолог. — Руку ему протянул. — До связи, Ян. Спасибо.

Они, как принято, похлопали друг другу по плечам, я улыбнулась нашему радушному хозяину на прощание, и мы с Ромой пошли к автомобилю. Я на Рому не смотрела, но была уверена, что ему, как и мне, не до улыбок сейчас.

Кейс с драгоценностями Рома поставил на пол у своих ног, посмотрел на часы и сказал охранникам:

— Поехали. У нас фора в полчаса.

Автомобиль тронулся с места, а я заметила, что следом за нами поехали ещё две машины. Такие же тёмные и тонированные. Я обернулась, посмотрела в заднее стекло. Рома заметил моё беспокойство и сказал:

— Они проводят нас до границы города, не переживай.

Я не ответила, сложила руки на груди и стала смотреть в окно.

С морем проститься всё-таки удалось. Часа через три мы остановились у дорожного кафе, перекусили, а пока ребята заправляли машину, я рискнула обойти стоянку и спустилась по тропинке к морю. Берег здесь был скалистый, только в одном месте можно было зайти в воду, дно оказалось песчаным, но почти тут же шла глубина. Я скинула босоножки и осторожно вошла в воду. Ногам стало приятно, волны накатывали, солнце отражалось в воде, и она радостно искрилась. Где-то далеко, на самом горизонте, корабль, большой, грузовой. А в небе чайки кричали. Я глаза закрыла и стояла несколько минут, стараясь почувствовать только воду, её силу, её нежность и размеренность.

— Липа.

Я не обернулась, так и стояла, закрыв глаза, чувствуя тепло солнца на своём лице.

— Ты ночью её искал? Поэтому приехал под утро?

— Это моя работа.

Я кивнула. Якобы понимающе. Глаза открыла, наклонилась, опустила руки в воду.

— Липа, я принёс тебе полотенце.

— Спасибо. — Подол платья намок, пришлось его подобрать. Я прошла обратно к берегу, руку Роме подала, и он легко меня вытащил наверх, на камни. Полотенце мне подал. Я наклонилась, чтобы ноги вытереть, намеренно избегала его взгляда. Но ухватилась за его руку, когда босоножки надевала. Хотела показать, что мне нет необходимости его избегать. — Надо ехать?