Проект «Миссури» - Дубинянская Яна. Страница 29

С самого начала в МИИСУРО набирали людей, чья нервная система позволила бы проникнуть в себя. Стимулировать одни центры и притушить другие. Личность и интеллект не затрагиваются, потому что не имеют значения… так чем же мы, собственно, возмущены? Просто так, за здорово живешь, нам дали уникальнейший шанс возвыситься, реализоваться по максимуму, взять в свои руки Будущее… Каждому из нас. И даже, наверное, Наташе.

А Сашке — нет.

Процент погрешности. Я думал, что скажу ему потом, наедине. С тобой ОНИ просчитались, Гэндальф. Ты — не поддался. Ты остался самим собой и выберешь тот путь в жизни, который считаешь лучшим. Не обязательно — верный. Но когда будет видно, КУДА мы, выпускники «Миссури», двигаем Будущее… Именно ты сумеешь встать на нашей… на ИХ дороге. Ты — сможешь.

Громогласные и пустые слова. С таким же успехом я мог сообщить ему прямо при всех: ты неудачник, Гэндальф. Тебе удалось развести приемную комиссию, но, пожалуй, это так и останется самым крупным успехом в твоей жизни. Ни на что ты не способен. Обречен все время ошибаться в выборе… окно системной ошибки. Программа выполнила недопустимую операцию и будет закрыта.

Конечно, я еще поговорю с ним. Когда буду знать хоть немного больше. Ясно, что все эти нейронные карты, комбинаторика и абсолютный тропизм — только инструментарий. О задачах и целях эксперимента мне пока не известно практически ничего. Отдельно взятый диск Линичука доказывает лишь, что до сих пор я был прав. И могу продолжать.

Я все время был прав и теперь не знаю, что ИМ придется сделать, чтобы меня остановить!.. Я на верном пути — и так будет всегда. ОНИ попались в собственную ловушку, подвергнув своей комбинаторике меня, Влада Санина. Если, конечно, я тоже не угодил в процент погрешности.

Что ж, проверим заодно и это.

А вообще-то я никогда — принципиально — не занимался хаком.

Во внутреннюю сеть МИИСУРО я вошел, как к себе домой. Хотел по-приколу — и для конспирации — зарегистрироваться Русланом Цыбой, но передумал и вбил в графу «логин» привычное Vlad. В качестве е-мейла набрал несколько произвольных букв плюс собака и хвост известной бесплатной службы. Пропустили. Ни намека на защиту.

Солидный, во всех отношениях добропорядочный сервер. Сайты факультетов, странички преподавателей и даже особо рьяных студентов. Громаднейшая библиотека. Внешние и внутренние рассылки, конференции, форумы, чаты и тому подобное. Целый виртуальный мир, в котором новичок запросто может заблудиться не хуже, чем в корпусе с «Шаром». Ну, меня-то не назовешь новичком. И я не только не заплутаю, но и непременно найду то, что ищу: замаскированный линк на секретную лабораторию. Этого линка не может не быть. И пусть он защищен, как сервер ЦРУ, — все равно пробьюсь. Знающие ребята всегда говорили, что я убиваю в себе классного хакера.

…Когда часы с кукушкой взревели о наступлении полуночи, их жизнь по-настоящему повисла на волоске. Счастье, что медицинский атлас как раз тогда все-таки свалился на пол, а другого тяжелого предмета под рукой не оказалось. Я уже нащупал… я был совсем близко, и теперь никакая мелочь не имела права отвлекать меня от работы…

И тут грянул телефонный звонок.

Не знаю почему, но меня передернуло. До такой степени, что палец съехал с клавиши, зацепил соседнюю, и защита сервера тут же выкинула блокирующее окно. Черт возьми! Дураку ведь понятно, что в такое время могли разве что ошибиться номером…

Чтобы прекратить навязчивые звонки, я поднял трубку. И совсем уже автоматически сказал:

— Алло.

Короткие гудки. Разумеется.

…Теперь думать, как пробиваться дальше. В который раз подбирать пароль. Всеми известными способами взламывать защитные примочки; не ЦРУ, конечно, однако эти ребята закрылись от нападения по-взрослому. Значит, им действительно есть что скрывать. Сосредоточиться, только сосредоточиться…

У них там непременно должно быть что-то вроде стратегического плана. До первого выпуска МИИСУРО — курса Багалия — осталось всего два с половиной года. С этого момента, вероятно, и запустится механизм управления Будущим. И, наверное, с этого момента будет уже поздно что-то менять… хотя тут я, конечно, могу и ошибаться. Может быть, процесс гораздо более длительный, и вмешаться в него можно будет даже через десяток лет… если, конечно, кому-то еще захочется вмешиваться.

Пока у меня слишком мало предпосылок. Я должен точно знать, что ИМ нужно. Самая первая задача — найти и скачать этот файл.

Последнее окно со скрипом переварило мой пароль и пропало. Темно-серый экран с невыразительными кнопками по верхнему краю. Чужая территория. ИХ сервер. Я не мог ошибиться. Я студент «Миссури».

Или — мог?!!..

Конечно, это было глупо с моей стороны. Глупо и безответственно: в любой момент система могла засечь чужака и врубить защиту еще черт-те какой степени. Я обязан был прежде всего найти их футурологические разработки, долгосрочные планы, финансовые сметы или что-то в этом роде. И разве что затем — заходить в каталог «третий набор», папку «четвертая группа», файл «Санин Владислав Алексеевич»…

Только скопировать на жесткий диск, оправдывался я перед собой. На моем компе это займет две секунды, Прогу я запущу уже потом. Потом…

В конце концов, я имею право знать.

Когда что-то клацнуло за спиной, я подумал, что это опять часы. Проклятые часы: добрые партнеры, должно быть, долго выбирали их для нашего шефа…

А Наташе бы, наверное, такие понравились.

…Не обернулся.

АНДРЕЙ, 35 лет

На широченном, в две трети комнаты, диване не было ни сантиметра пустого места. Шарфы, пояса, перчатки, цепочки, ожерелья, серьги, искусственные цветы, а еще всевозможные коробочки, баночки, флакончики, кисточки, щетки, расчески, зеркальца и прорва такого, чему Андрей не знал названий; с краю опасно кренился какой-то громадный раскрытый набор, похожий на непомерные акварельные краски… Да, а с виду ведь и не скажешь, что она вообще пользуется косметикой. Аля бы позлорадствовала. Или позавидовала.

Присел сбоку, на круглый низкий пуфик; неудобно. Впрочем, тут же услышал шаги и поднялся навстречу:

— Привет… Звоночек.

Он долго репетировал это приветствие, поэтому получилось самое то. Искренняя радость и немного смущения. И улыбка, которая приносила ему, как язвила Алина, процентов семьдесят от всего рейтинга.

— Здравствуй.

В этой комнате с огромным окном в сад и зеркалом во всю торцовую стену было чересчур много солнца. Так много, что в первый момент Андрей зажмурился и долго не мог проморгаться. До того много, что сейчас он отчетливо различал две ниточки-морщинки от крыльев носа до уголков губ. И еще одну — над переносицей, у левой брови.

Почему она ему это позволила? Не может быть, чтобы просто по рассеянности; такие вещи у нее, разумеется, доведены до профессионального автоматизма. Знак особого доверия? Или — равнодушия?..

Тогда дело плохо. Почти безнадежно.

— Прости за беспорядок, — сказала Звенислава. — В других комнатах еще хуже. Я не собиралась никого принимать в этом городе. Вечером уезжаю, сразу после концерта.

— Я знаю.

Она смотрела вопросительно. Дежа-вю: три месяца назад, во время той поездки по регионам, их встреча выглядела точно так же. Меньше света — может, потому что был март. А удивления — ровно столько же. Звенислава всегда была умной и давно перестала быть наивной. Она сразу поняла, что ему что-то от нее нужно. И тогда, и теперь.

Андрей кругообразным жестом обвел помещение:

— У тебя что, в каждом городе своя квартира?

— Конечно. Если нет, покупаю перед гастролями. Не люблю гостиницы.

— Я тоже не люблю, но приходится. Все-таки люди от чистого сердца предлагают самое лучшее… Видела бы ты, на что похож супер-люкс в местном пятизвездочном отеле.

Пожала плечами; она даже не пыталась сделать вид, что разговор ей интересен. Равно как и собеседник. Алька была права: заведомо проигрышный вариант… Андрей усмехнулся. Впервые за всю избирательную кампанию не послушался жену. Перед самым вторым туром. А ведь любое резкое движение сейчас — риск. Огромный, на грани смертельного.