Падшие ангелы (ЛП) - Шеттлер Джон. Страница 48

— Эй, Суини, — сказал его товарищ Пол Данн. — Убирай это дерьмо и давай на пост. Ты что, не слышал тревогу?

Они спешно бросились на свои посты, с удивлением заметив, что расчеты уже готовят передние аппараты, словно бой был неизбежен.

— Эй, что тут у вас? — Спросил Суини. — Мы что, с кем-то столкнулись?

— Да кто его знает, Суини. Просто помоги запихнуть эту 21-дюймовую балду в трубу. Они обнаружили что-то на радаре, так что у нас есть работа. Понял?

— Да е-мое, — запротестовал Суини. — Разве война не закончилась? Я думал, япы уже поняли, что мы их разбили.

— Это не япы. Ты что, не слышал? Это русские, и мы идем на них, или они идут на нас. Разницы нет. Так что давай торпеду в аппарат!

— Подводная групповая цель, Ка-40 наблюдает визуально и сонаром. Помечаю как «Альфа-один», «Альфа-два» и «Альфа-три», — Тарасов координировал действия с «Адмиралом Головко» и вертолетами в режиме реального времени.

Карпов резко развернулся, все еще разрываясь между Николиным, передающим сообщение американцам, и происходящим на посту гидроакустика. Теперь это была не одна цель, а три. Молчание американцев обрело смысл, по крайней мере, в его понимании. Если их единственным ответом после масштабной демонстрации его огневой мощи было попытка атаковать его скрытными подводными лодками, то американцы были более глупы, чем он себе представлял. И он был намерен сообщить им о том, что знает о них, совершенно недвусмысленно.

— Это зашло слишком далеко. Тарасов, Ка-40 уничтожить одну цель по вашему усмотрению. Если они не хотят слушать, следует начать говорить на другом языке.

«Другим языком» стала сброшенная Ка-40 авиационная самонаводящаяся торпеда АПР с водометным реактивным двигателем. Она упала в воду и захватила цель — случайно выбранную Тарасовым подлодку «Атуле» — и направилась к ней. Имея скорость 43 узла и вероятность попадания 90 %, она не подвела.

Несколькими неделями спустя японский мальчик Кендзи Акиро увидел в волнах прибоя к северного побережья Хоккайдо что-то ярко-оранжевое. Прилив подбросил это к берегу и он поспешил подобрать это прежде, чем море потребовало бы это обратно. Он с любопытством осмотрел изображение желтого дракона на оранжевом фоне в окружении, как ему показалось, плетеной веревки. Символы, едва читавшиеся на промокшей бумаге, выглядели странными и совершенно незнакомыми.

Это был сертификат, подтверждающий членство в «Священном ордене Золотого Дракона», и если бы Кендзи Акиро умел читать по-английски, он бы понял, что принадлежал он Дональду М. Суини. Его брезентовый вещмешок, спешно собранный перед объявлением на «Атуле» последней боевой тревоги, прибило к берегу через пять минут.

Для «Атуле» война закончилась, но новая война только начиналась. Сообщение о гибели подводной лодки поступило от Энрайта на «Арчерфиш» по цепочке командования через штаб 10-й эскадры подводных лодок, командующего подводными силами в Тихоокеанском регионе, и оттуда — командующему Тихоокеанским флотом Честеру Нимицу.

Адмирал покачал головой с явным расстройством и закипел от гнева. Для него русские только что перешли черту, из-за которой не было возврата. Если удар по «Уоспу» не был достаточным поводом для ответных действий, то преднамеренное уничтожение американской подводной лодки, выполнявшей разведывательную задачу, стало для него последней каплей. Его приказ адмиралу Хэлси было коротким и предельно конкретным.

— Уничтожьте этих уродов — и немедленно!

ГЛАВА 26

Хаселден внимательно вслушивался в странный рокот в ночи и испытывал то отвратительное ощущение, когда что-то слышишь, пытаешься это увидеть и не можешь ничего сделать. Другие тоже слышали этот глубокий рокот, становившийся все громче с каждой секундой. Они вслушивались и пытались увидеть источник шума. Что это было?

Они были обескуражены, обнаружив, что колонная грузовиков прошла через Махачкалу. Они полагали, что она не будет делать остановок, но их надежды рухнули. Колонна начала замедляться и остановилась.

— Твою мать, — сказал Хаселден. — Мы прошли гораздо южнее, чем я рассчитывал, мы у самой гавани!

— Кто же знал, что они просто возьмут и станут, — сказал Сазерленд. — И что теперь? Почти рассвело, скоро это место будет кишеть русскими. Я слышал, что они ведут работы по демонтажу нефтяных вышек и вывозят все оборудование в Казахстан. По крайней мере, на инструктаже нам так говорили.

Земля здесь образовывала небольшой перешеек, служивший молом для гавани. Они находились у его основания неподалеку от берега, где дорога проходила через железнодорожную станцию и нефтебазу.

— Все становится довольно рискованно, — сказал Хаселден. — Возможно, нам придется раствориться и укрыться где-нибудь прежде, чем они узнают, что потеряли троих солдат. Что делать дальше решим, когда осмотримся.

Хаселден высунулся из-под брезентового тента кузова и увидел очевидные признаки военного положения. Некоторые здания явно подверглись бомбардировке и сгорели, один явно промышленный объект был разрушен самими русскими, чтобы уничтожить оборудование и вывезти буровые установки.

Все, о чем он мог думать, это об этой операции. Они должны были захватить некоего Орлова и попытаться при этом спасти собственные шкуры. Наконец, колонна остановилась на краю города, у самого моря. Они ощущали запах моря и слышали случайные звуки небольших рыбацких лодок, вышедших в море ранним утром.

— С лодкой точно проблем не будет, — сказал он.

— Возможно, — ответил Сазерленд. — Однако уйти на север и пересечь Каспийское море, чтобы попасть в Форт-Шевченко, будет непросто, Джок, особенно, если русским будет что сказать по этому поводу.

— Тормози, я думаю, они остановятся здесь. Ноги в руки, ребята! Мы выходим. Справа от дороги какой-то склад. Туда и быстро!

Они отодвинули брезент, и Хаселден выбрался наружу одним быстрым прыжком. От отбежал от грузовика и подождал остальных, а затем они направились к складу. В эти унылые предрассветные часы город казался спящим, широкая бухта была спокойна и неподвижна, и он мог видеть на ее поверхности ней только две лодки.

Они добрались до склада и проскользнули в приоткрытую дверь, обнаружив внутри множество старых ящиков и бочек, способных укрыть их от любопытных глаз. Хаселден нашел место, с которого они могли следить за грузовиками и надеялся, что он был прав и колонна остановилась окончательно. Куда еще они могли направиться?

Предчувствие его не обмануло. Утреннюю тишину разорвал визг тормозов, и грузовики остановились, один за другим глуша двигатели. Хаселден оценил обстановку. К своему огорчению, он заметил, что ворота крепости открылись, и из них появились солдаты НКВД в серых шинелях и черных ушанках. Они направились у грузовикам, и их старший начал говорить с полковником, старшим колонны. Вскоре женщин, детей и того человека, которого они должны были благополучно доставить в Великобританию, погнали внутрь.

— Твою матерь, — прошипел он. — Они забрали все это гребаное стадо в крепость. Похоже, это какая-то тюрьма.

Сазерленд вытянул шею, чтобы посмотреть, и покачал головой.

— У нас вот такие шансы попасть внутрь, — усмехнулся он. — Мы пришли сюда, чтобы попытаться попасть в тюрьму?

— Тихо, Дэйви, — предупредил его Хаселден. — Что-нибудь придумаем. У нас сейчас есть несколько вариантов. Эта форма и шапки дают нам некоторое прикрытие. Возможно, мы могли бы как-то пробраться внутрь.

— Верно, а может, и не могли бы. Допустим, кто-то из этих пидоров пристально рассмотрит нас или начнет задавать вопросы.

— Тогда мы можем попасть туда другим способом.

— Другим способом? Это каким? У тебя на карте какая-то секретная дырка отмечена?

— Нет, секретной дырки нет. Но если нас найдут, то, как ты думаешь, куда они нас засунут? Прямо в эту самую драную тюрьму.

Сазерленд раздраженно посмотрел на него.

— Ты же не серьезно?