Не служил бы я на флоте... - Бойко Владимир Николаевич. Страница 18

вращения из знаменитой страны Бодун, все остальные более –

менее, но все как один не прочь бы и здо-

ровье поправить.

Доктор не выдержал первым, подо-

звав официанта, говорит ему: «Сын сте-

пей! Принеси-ка пару банок водки!». Улуг-

бек побежал выполнять желание клиента.

Долго его не было, наконец, появился, но

к столу подходить боится, стоит вдалеке.

Док подзывает его, где, мол, водка, басур-

манин?! На что последовал ответ: «Пони-

маете, смотрел в магазине, на складе,

бегал в соседний магазин, но нигде нет водки в банках – только

в бутылках…».

Потом он всю неделю носил нам в номер водку в бутылках.

ЭКЗОТИКА – 2

Пятый день в Бухаре. Гуляем по Бухаре, любуемся достопри-

мечательностями города. Забрели на местный восточный базар.

Это что-то неописуемо: экзотика, фрукты в декабре, верблюды, ка-

натоходцы и все, что душе угодно.

Заинтересовали нас шашлыки. Решили попробовать. Магазин

с водкой в начале рынка, там и взяли пару банок. Тут же шашлык.

Вкусно и весело.

Идем дальше. Опять шашлык. За водкой пришлось уже воз-

вращаться. Сбегал молодой старлей Саня. Принес. Пустили под

шашлык. Вкуснотища! Шашлык конечно.

Пошли дальше. Снова наталкиваемся на мангал. За водкой

бежать далеко, нет уже желания ходить. Док (все тот же Саша Жи-

линский) обращает внимание на торговца вином в белом халате.

Подходим. Вино белое сухое с каким-то штампом на этикетке.

Док вопрошает Улугбека: «А водка, то есть?» (из-за непривыч-

ного для нас привкуса в вине и пиве из-за каких-то особенностей

местной воды мы пили только водку, «Пшеничную», московского

разлива). Улугбек говорит, что водка есть, но только без печатей!

Чепуха какая, говорит док, давай я тебе проштампую. Сын степей

достает из-под прилавка ящик «Пшеничной», Саня на все бутылки

ставит свою личную медицинскую печать «Врач А. Жилинский»,

берем пару бутылок с собой и снова шашлык и кайф.

На досуге поняли, что Улугбек торговал от ресторана вином, а

навар себе делал на водке из-под полы. Получилось, что наш ло-

дочный доктор ему узаконил спекуляцию чистой воды.

СИЛА ЕСТЬ…

Начало 80-х. Санаторий «Подмосковье». Отдыхаем после оче-

редной автономки. Природа хороша, слов нет. В лесу в то время во-

дились вепри (дикие кабаны) и вокруг санатория были горы земли

вырытой ими и, лежащие сломанные деревья, подрытые ими же.

Продолжив отдых вечером в близлежащей деревне Павед-

ники, оставшись на ночь, утром с Толей Елисеевым (старшина ко-

манды электриков, песня «размером семь на восемь» это о нем)

возвращаемся в номер. Анатолий, увидев разрытую землю и по-

валенные деревья, спрашивает у меня: «А это Николаевич, кто

сделал?». На что я не преминул ответить: «Да ты, Толик вчера еще,

когда шли в деревню». Сел он на пенек и сказал: «Все, Николае-

вич, мне больше не наливай, а то еще что-нибудь разрушу».

В автономках я втихаря пришивал на РБ Анатолия боевой но-

мер «Пидарюга» (это было его любимое выражение). Ходил он с

таким БН недели полторы, не замечая и недоумевая, почему все

смеются, когда кто-нибудь попадается, идя ему навстречу.

Представителю Особого Отдела КГБ пришивал бирку «Старши-

на команды СМЕРШ». Этого «товарища» хватало на пять дней.

О ВРЕДЕ ПРОСРОЧЕННОГО ПИТАНИЯ

Срочная служба. После оккупации нами Чехословакии служу

радистом 2-й минометной батареи в/ч 35057 – К. Казарменное по-

мещение – бывший рыцарский замок на окраине г. Млада – Бо-

леслав (40 км от Праги). Красота! В казарме, правда, мало жили,

в основном в лесу, в палатках летом и зимой. Или на колесах в

движении, очаги контрреволюции погашать. Это тогда так нам го-

ворили, а сейчас оказывается, мы демократию душили.

Однажды зимой сыграли очередную тревогу рано утром,

впрыгнули мы в машины и вперед. Я всегда в кузов брал с собой

матрац – положишь в носу кузова ГАЗ-66 на сиденье, с одной сто-

роны борт, с другой бочка с бензином – как в купе, и тепло вдоба-

вок. В районе сосредоточения нас покормили каким – то неизвест-

ным продуктом из походной кухни, похожим на картошку урожая

1912 года. Снова на машины и – вперед. Я уже наловчился даже

спать на ходу. А что? Наушники радиостанции на уши – ничего не

слышу, шапку на лоб, шинель да еще одеяло на себя, и спится на

матрасе будь здоров.

Просыпаюсь от какого-то странного запаха. Не открывая глаз –

принюхался. Пахнет дерьмом! Открываю глаза и вижу перед собой

на расстоянии вытянутой руки голую задницу Толика Никифорова

на каске. Присматриваюсь дальше и вижу картину: кузов ГАЗ-66, а

в нем сидит семь человек взвода управления минометной бата-

реи, и все, как один, голыми задницами на солдатских касках.

Только расхохотался до коликов, как почувствовал первые по-

зывы к походу в туалет, которые начали усиливаться. На автомате

пытаюсь вырвать каску у Анатолия. Он кричит: «Не хватай – убью!

Я еще не закончил, свою бери». Он двумя своими руками держит

каску под попой, а я пытаюсь своими руками ее забрать. В это вре-

мя машина останавливается, вылетаю пулей из кузова, на ходу сни-

маю брюки и усаживаюсь под первым же кустом. Рай! Благодать!

Сделал дело и вижу всю минометную батарею вместе с ко-

мандиром и командиром взвода управления гадящими дружно!

Полсотни человек в один присест! Больше в жизни своей такого

не встречал. И здесь ларчик просто открылся: как известно, о вне-

запной тревоге знают все и вся за трое – двое суток до ее начала.

Повара пронюхали о ней раньше и, чтобы не мучаться в пути, сва-

рили кашу в расположении полка. Тревогу отменили, сыграли ее

внезапно через полторы недели, а кашу они не выбрасывали (съэ-

кономили, блин!), разогрели в районе сосредоточения и скормили

ее нам. Голодный воин все сожрет!

Два месяца нас дразнили «Обосравшаяся 2-я минометная»,

пока такую же штуку не учудили с мотострелками во время оче-

редной «внезапной тревоги». Тогда только отстали от нас.

НАХОДЧИВЫЙ САЧЕК

Из этой же оперы: весна, в Чехословакии это время года почти

лето. Уход за материальной частью. Минометчики стволы чистят,

а я, отнеся аккумуляторы на зарядку в мастерскую, сижу – курю.

Промелькнула мысль – а не поваляться недельки две, а то и боль-

ше в лазарете? Отдохнуть от службы праведной.

Подхожу к расчету миномета, предлагаю помощь в откручи-

вании предохранителя с трубы 120 мм миномета (предохрани-

тель весит примерно 30 кг). Получив утверждение, откручиваю

его и роняю на ногу себе (т. е. рядом с ногой на землю) Начинаю

орать истошным воплем и скакать на одной ноге, так как якобы эта

стальная болванка разбила ступню ноги.

Тут же был отправлен в лазарет со срочной госпитализаци-

ей. Через две недели, не обнаружив существенных повреждений

ноги, медицина благополучно выписала меня обратно в часть. Но

отдохнувшего!

МОЛОДО – ЗЕЛЕНО

Лейтенантом, только пришедшим на атомоход, принимаю 8-й

отсек по акту приема – передачи. Акты напечатаны все под одну

гребенку, то есть: что для торпедного отсека, что для ракетного,

что для турбинных отсеков – все одинаково.

Наталкиваюсь в пункте 32-м

на слово «пипифаксник». Пипи-

факс – это вроде бы понятно, ту-

алетная бумага. А что же такое

«пипифаксник»?

Спрашиваю у таких же балбе-