Муравьи, кто они? - Мариковский Павел Иустинович. Страница 106

Бросаю последний взгляд на разрытый муравейник. Как хорошо в разрезе заметны все семь этажей, пронизанные вертикальным ходом. Он так узок, что в нем не разминуться двум муравьям. И, видимо, для упорядочивания движения между этажами существует какая-то строгая система перемещения жителей общины. Не поэтому ли из гнезда муравьи выскакивали сразу партиями, подобно тому, как и мы сразу выходим из лифта большого высотного здания, остановившегося трамвая, автобуса или вагона метро.

Семь этажей удобны в климате пустыни с жарким климатом и холодным зимой. Температура в них сейчас такая: Первый этаж — 50 градусов, второй — двадцать восемь, третий — двадцать, четвертый — восемнадцать, пятый — семнадцать, шестой — тоже семнадцать, в седьмом этаже — шестнадцать градусов. Климат разный. В жару можно спуститься вниз, в холод подняться наверх. Яички и куколки налагается держать в верхних камерах в тепле, а муравьев-бочек — в нижних, в прохладе. Не правда ли как замечательно!

Но фотографии гнезда в разрезе сделать не удалось. Солнце спустилось к горизонту, и на землю легли тени. Озеро успокоилось, стало гладким, блестящим и таким же синим, как и небо. Из зарослей тростника выплыли утки, замелькали черными точечками. Поднялись в воздух серые цапли, и не спеша размахивая крыльями, полетели к болотам. Над горизонтом промелькнули белые лебеди.

Как я устал и как незаметно промелькнул день, принесший радость находки.

Обилие дождей, сырость и холод заставили нас покинуть горы и переехать в пустыню. Решили, что каньоны Чарына самое ближнее и сухое место, свернули с асфальта и поехали по проселку, пока не увидали нагромождение красных изваяний, напоминающих громадный город из полуразрушенных небоскребов.

Голая пустыня, покрытая черным щебнем, причудливые каньоны и глубоко в пропасти узенькая ленточка реки Чарын в зеленой каемке берегов — все это придавало необыкновенную красоту природе. Здесь сегодня тоже нет солнца, небо в облаках и обитатели пустыни, почитатели жары, спрятались, спят, не намерены показываться.

Все расходятся по делам, я остаюсь один на биваке, решив заняться записями. Но едва раскрыта тетрадь, как слышу возглас:

— Скорее сюда, странные красные муравьи на камешке пляшут!

— Не может быть такого, — рассуждаю я на бегу, — чтобы какие-то красные муравьи, да еще и на камешке плясали. Но на камешках действительно будто пляшут муравьи. Прежде всего, я рад встретить долгожданных и очень редких муравьев Россомирмекс проформикарум в ярком блестящем одеянии. Они бегут один за другим в сторону каньона и, остановившись, на пути совершают галантный поворот вокруг оси на сто восемьдесят градусов, иногда в одну, иногда и в другую сторону. Муравьев много, а так как часть их занята необычными реверансами, впечатление, будто отряд бегущих воинов танцует на ходу.

Что за странная церемония и для чего она совершается?

Вспоминаю: точно такие же повороты наблюдал у странствующих муравьев-крошек Проформика эпиноталис, куколки которых грабит этот редкий муравей-рабовладелец. Ну что же, у помощников и у хозяев могут быть одинаковые замашки, несмотря на принадлежность к совсем равным родам, и они означают, по всей вероятности, очень сложный, таинственный и до сего времени не разгаданный ритуал ориентации на местности.

Поворот один, поворот другой и в блестящей оранжевой головке происходят какие-то отсчеты времени, пространства, фиксация невидимого для глаз поляризованного света неба, магнитного поля, окружающих предметов и все это кодируется в таинственной лаборатории мозга.

Судя по следующими один за другим разворотами, муравьи отправляются в дальний путь. Кое-кто тащит в своих челюстях товарищей. Носильщики не нуждаются в поворотах, они уже запомнили дорогу и, видимо, не первый раз по ней мчатся.

Интересно, куда с такой поспешностью направились элегантные франты? Но прежде чем ответить на этот вопрос, надо разведать откуда лежит их путь. Гнездо оказывается совсем рядом — крохотная щелочка между камнями — единственная его дверь. Здесь царит необыкновенное оживление и ажиотаж. Одни мчатся в поход, другие — выскакивают наверх и, покрутившись, забираются обратно, третьи, казалось бы, без толку мечутся вокруг, отбегая в стороны и возвращаясь назад и как бы совершая разведку ближайшей местности.

Иногда из щелочки выбираются наружу черные помощники — проформики. Одного из них схватили за ногу, уволокли обратно, другого нагнали вдали от жилища и тоже возвратили назад. Им, оказывается, сегодня полагается сидеть дома. Странная особенность принудительного управления помощниками! Почему бы им не заниматься своим делом, как это делается в обыденное время. Или во время похода хозяев, помощникам полагается сторожить жилище? Мало ли что может случиться в отсутствии воинов.

Сумятица россомирмексов не осталась незамеченной: у гнезда появился шустрый черный бегунок. Он отлично понимает, что здесь происходит необычное и как всегда разведывает с одной лишь целью чем-нибудь поживиться. Молниеносными скачками он перепрыгивает во всех направлениях через место суматохи, ловко лавируя и избегая столкновения с муравьями, наскакивает случайно на одного из них, получает от него чувствительный удар челюстями, но не уходит, продолжает крутиться. Его любопытству нет предела. Наконец убедился: нет тут никакой поживы, и исчез. Я знаю, скоро он снова появится, пройдоха, тайный наблюдатель за соседями, ловкий и быстроногий воришка. Не выдержит: вдруг из всей этой истории, которой так оживленно заняты его соседи, ему что-либо достанется!

Но не до бегунка. Участники нашей экспедиции — мои добровольные помощники. Они рады отвлечению: кому не интересно быть свидетелем такого происшествия. Поэтому путь россомирмексов проходит сквозь строй зорких наблюдателей. Они и сообщают обо всем, что происходит на поле длиной около пятнадцати метров.

— Нашел! — кричит один. — Нашел, куда россомирмексы забираются грабить!

— И я тоже нашел! — кричит другой.

— Не может быть такого, чтобы налет был сразу на два гнезда! — возмущаюсь я. — Что-то там вы напутали.

Первое гнездо — тоже небольшая щель среди щебня. Никакого выброса почвы здесь нет. Жильцы, видимо, тут обосновались давно, много лет тому назад, семья у них устойчивая, жилое помещение постоянное. Сюда во вход все время заглядывают россомирмексы и обратно выскакивают. Что они там делают, чем занимаются!

Вот один выбрался, что-то волочит в челюстях непонятное... Это муравей — бочка. Но бедняжка казнена, хотя еще жива и ноги вздрагивают. У нее отсечена голова. Иногда на нее находит что-то подобное приступу длительного помешательства и «бочка» усиленно дрыгается ногами. Печальная участь постигла не только ее одну. У входа валяется несколько казненных бочек. Одну из них поволок домой грабитель. Ни у кого из известных в мире муравьев-рабовладельцев нет такого обычая отбирать у обездоленных муравьев не только куколок, но и пищевые запасы — одно из главных богатств всей семьи.

Рядом с гнездом, семеня ногами, с усилием тащит свое грузное тело живая и невредимая бочка. Куда она собралась в такое тревожное время? Вдруг в стороне почти рядом из ранее незамеченной щелки среди камней молниеносно выскакивает черный проформика, схватывает бочку и прячется с нею под землю. Еще молниеносный скачок, и схвачена проформика с полным брюшком — кандидатка в бочки. Из этой щелки все время показываются настороженные усики. Неужели там обосновалась спасательная команда. Она ловит оказавшихся наверху родичей и прячет их в потаенное убежище. Что же, прием неплохой!

Муравьи-грабители, кажется, перестали прибывать к гнезду проформик, перестали и тащить своих товарищей по ремеслу. Подкрепления более или нет или его не надо. Все внизу под землей, лишь иногда выскакивают один-два наверх, и обратно скрываются. Что там происходит?

Пора спешить ко второму гнезду. Там тоже разыгрываются странные истории. Здесь муравьи недавно закончили строительство своего жилища, так как у входа высится отличный холмик измельченной и выброшенной наружу земли. Вход в жилище надежно и основательно замурован, забаррикадирован и возле него, как маленькие бесенята в красно-черном одеянии суетятся шесть россомирмексов, отбрасывают в сторону землю, пытаются открыть дверь жилища. Как они могли найти закрытое убежище? Впрочем, быть может, раньше оно было открыто, и только когда появилась угроза налета, его спешно замуровали.