Его грешные пути - Джеймс Саманта. Страница 4

Он отомстит любой ценой. Эта мысль помогла ему излечиться от ран. Эта мысль помогала ему жить.

Как будто чтобы напомнить ему об этом, разболелся вдруг рваный шрам на спине. Острая боль пронзила его, но болело не тело — болела душа. Она кричала от мучительной боли. Зачем судьба пощадила его, если никого больше не осталось в живых? Погибли его отец и все шестеро его братьев. Нейл, старший, Берк, красавец и жизнелюб, Брайан и Освальд… Энергичные, полные сил. Кеннет, такой веселый и улыбчивый. Томас, десятилетний мальчишка, которому было еще не под силу держать в руках меч…

В живых остался один Камерон. Время не смягчило его ярость. Наоборот, оно лишь обострило ее. Воспоминания разбередили душу. Ярость вновь всколыхнулась в нем. Он вспомнил, что чувствовал, когда меч погружался в его плоть. Тело его напряглось. Именно так погибли его братья — в кровавой резне.

От руки Рыжего Ангуса и его соплеменников.

Он прерывисто вздохнул. Он устал от многолетней вражды и ненависти между Маккеями и Монро, от бесконечных засад и стычек, хотя последние несколько лет были относительно мирным периодом. Но мирному сосуществованию положило конец то, что произошло на склоне холма менее двух месяцев назад. По правде говоря, он не был сторонником продолжения войны или смертельной вражды, однако душа требовала отмщения. Он не сможет спокойно жить, пока не отомстит за отца и братьев.

И теперь, когда он назвал свое имя, воспоминания нахлынули на него с новой силой. Ярость бушевала в нем и горячила кровь. Его пальцы сжимались и разжимались на рукоятке меча. Он заметил, как округлились от страха ее глаза, когда она вспомнила. Ее губы раскрылись, но она ничего не сказала.

— Я сын Рональда, брат Нейла и Берка… — Он перечислил имена своих братьев. — Возможно, ты и другие сестры в монастыре молились за благополучное прибытие их душ на небеса?

Она едва заметно покачала головой.

— На небеса? — повторила она. — Ты хочешь сказать, что они…

— Да, — сказал он. — Все они мертвы. Погибли от руки твоего отца и его людей.

Она побледнела — в лице ни кровинки.

Видя ее испуг, он со злорадством думал, что она будет теперь делать. Может, заплачет? Будет просить сжалиться над ней? Его устроил бы любой вариант.

Она не сделала ни того ни другого. Она просто шагнула вперед и потупилась. Опущенные ресницы прикрывали ее глаза. Она едва заметно повернула голову, так что обнажилась шея. Камерон понимал, что, несмотря на его заверения, она в этот момент ожидала от него удара.

Но это не входило в его планы. Его даже в какой-то мере забавляло, что она уже дважды предлагала ему убить ее. Наверное, она считала его каким-то варваром, способным поднять руку на женщину! Он никогда не ударит ее, он глубоко презирал мужчин, выбирающих жертву слабее себя.

Он не собирался говорить ей правду о женщине, которую, как она считала, он убил. Нет, все было совсем не так. Они обнаружили труп на обочине дороги всего несколько часов назад. Это навело его на мысль заставить Рыжего Ангуса думать, будто его дочь наложила на себя руки.

Это лучше, чем просто похитить девчонку!

Да, с удовлетворением подумал Камерон, он отомстит Рыжему Ангусу, вождю клана Монро, за то, что тот уничтожил его семью… Он заставит этого старикана страдать, как страдает сейчас он.

На горизонте занималась заря. Мередит стояла спиной к Северному морю, и позади нее небо постепенно окрашивалось в бледные оттенки желтого и золотистого цветов. На мгновение ему показалось, что вокруг ее головы образовался нимб. Если бы не огонь ее волос, ее можно было бы принять за ангела… Но она не была ангелом. Она была одной из Монро. Он безжалостно отбросил угрызения совести. Она говорила о Боге. Но Бог был не на ее, а на его стороне. Именно так. Камерон уверен в этом. Всевышний на его стороне. Будь это не так, разве стал бы Господь посылать ему рыжеволосую женщину на обочине дороги?

Нет, Мередит не ангел. Она Монро, дочь Рыжего Ангуса.

Он окинул ее пристальным взглядом. Она была смертельно бледна и прерывисто дышала. Ее сотрясала дрожь, хотя она изо всех сил старалась держать себя в руках.

Она боялась. Ну что ж, это хорошо. Жители Северо-Шотландского нагорья, как правило, с опаской поглядывали на тех, кто сильнее, и он был доволен, что она это понимает.

Судя по тому, что он слышал о ней, в детстве она была кротким, застенчивым ребенком, а с возрастом эти качества лишь усугубились. Она уже два года находилась в Конниридже, однако только недавно решила принять постриг.

Теперь этого уже не произойдет. Уж он позаботится о том, чтобы она никогда не вернулась ни в Конниридж, ни в замок Монро.

Он молча наблюдал за ней. В бледнеющем свете луны его взгляду открылся изгиб ее шеи — такой нежной, такой беззащитной. Его охватило странное чувство. Господи, какая же она хрупкая! Камерон глубоко вздохнул. Он долго не сводил глаз с длинных рыжевато-золотистых волос, рассыпавшихся по ее плечам. «Красавица, — неожиданно подумал он. — Она настоящая красавица». Видит Бог, он не ожидал, что женщина, которая готовилась принять постриг, может быть такой красивой. Тем более женщина из клана Монро.

Неожиданно он страшно разозлился на нее — за то, что она такая красивая, и на себя — за то, что заметил это.

Он решительно расправил плечи. Он не мог позволить себе проявить слабость. Она — Монро, напомнил он себе. Они враги…

И врагами останутся.

Они находились в дороге уже несколько часов. Как будто одобряя происходящее, ярко светило полуденное солнце. Мередит с трудом верилось, что она все еще жива. В какое-то мгновение ей почудилось, что сейчас он ее убьет. Он был так зол, что казалось, адское пламя ярости, бушующее у него внутри, вот-вот вырвется наружу. Но он лишь молча посадил ее на коня впереди себя.

Для Мередит дорога была мучительной. От непривычной езды в седле у нее болело все тело. Она сидела в кольце его рук, которые, прикасаясь к ее бокам, неприятно напоминали о его силе. Его ноги сжимали ее, словно стальными обручами, и интимность их прикосновения была для нее почти невыносимой. Чтобы как можно меньше прикасаться к его телу, она старалась держаться прямо, напряженно вытянувшись в струнку. Да уж, ехать с ним было сущим наказанием…

А кроме того, ее мучили тягостные мысли.

Монахини уже поверили в то, что она мертва. Когда она не явилась к заутрене, кто-нибудь наверняка сходил в ее келью и обнаружил записку. Потом все они собрались в здании капитула, испуганные, потрясенные. Сестра Амалия, которую мать-настоятельница частенько журила за излишнюю сентиментальность, наверное, плакала. К этому времени кто-нибудь, безусловно, уже обнаружил под обрывом тело, и все поверили, что это она.

А отец?

Не из замка ли Монро приехал в Конниридж Камерон Маккей? Мередит вздрогнула, подумав о бедной женщине, лежащей у подножия обрыва. Что, если с отцом так же жестоко расправились? А дядюшка Роберт? Что сталось с ними?

Вскоре они остановились. Люди Камерона — она слышала, что он называл их Иган и Финн, — повели коней к ручью на водопой. Иган был гигантского роста, даже выше Камерона Маккея. Лицо его было обезображено рваным шрамом, пересекавшим щеку. У него были светло-голубые глаза, холодные, как лед. Финн был ниже ростом, этакий коренастый бородач. Сидевший позади нее Камерон Маккей одним гибким движением спрыгнул с седла. Мередит замерла на месте, не зная, что ей делать дальше. Видимо, никто не собирался ей помогать, она кое-как сползла с седла и, поскольку бьшо довольно высоко, больно ударилась о землю. Под колено ей попал острый камешек, и она тихо охнула от боли.

Подняв глаза, она увидела, что он холодно наблюдает за ней. Отряхнув с рук грязь, она поднялась на ноги.

У Мередит не было больше сил оставаться в неведении. Она должна знать правду. Облизав пересохшие губы, она спросила:

— Что вы сделали с моим отцом?

Затаив дыхание, она ждала ответа. Ждать пришлось долго.

— Я не причинил вреда ни одному из твоих соплеменников, — наконец ответил он.