Канатная плясунья - Джеллис Роберта. Страница 89

Но Дери вовсе не думал, что ему будет больно видеть страстные объятия влюбленных, просто ему не хотелось никуда отпускать менестреля одного, чтобы тот не попытался тайком выскользнуть из Леглейда. Было что-то странное в поведении Телора, он хотел сделать как можно больше приятного тем, кого любил, словно прощался с ними, и Дери почувствовал неладное, у него возникли подозрения, что Телор собирается сегодня один пробраться в Марстон. Карлик представил, каким кошмаром все это может закончиться, он словно увидел перед собой умирающего Телора, который оставляет ему Кэрис и умоляет позаботиться о ней. Это почему-то поколебало веру Дери в себя, и он решил во что бы то ни стало сохранить жизнь менестреля. Он, конечно, не сумеет помешать Телору, если тот задумал отправиться в Марстон, но решил обязательно последовать за ним и постараться защитить.

Но, в действительности подозрения Дери, казалось, повели его по ложному следу. Попрощавшись с Кэрис, Телор отправился прямо к лорду Уильяму, и меньше чем через полчаса Дери услышал громкий голос менестреля, который был слышен на улице из открытого окна в тишине спокойного летнего вечера. У карлика отлегло от сердца, он поспешил назад, к харчевне, но только вошел во двор, как его остановил девичий голос, назвавший его по имени.

– О, Дери, Кэрис беспокоится, что ты куда-то пропал, – закричала Энн, слегка запыхавшись, выбежав из харчевни навстречу карлику. – Она ушла переодеться и просила меня сказать тебе...

Отец девушки что-то закричал дочке из харчевни, и та ответила:

– Я иду, папа, – но никуда не пошла. Она опять посмотрела на Дери и улыбнулась: – Кэрис хочет, чтобы ты встретил ее у входа в пивную на другой улице. Она сказала, что подождет, пока ты переоденешься и... мне так хочется увидеть твое выступление, – Энн коснулась руки Дери.

Карлик ошеломленно смотрел на девушку глазами птички, очарованной змеей. Он не испытывал интереса к Энн, он даже не знал ее, но все же ощущал странную неловкость, чувствуя на себе ее взгляд и не зная, как девушка отреагирует, увидев его в костюме.

– Тебе может вовсе не понравиться то, что ты увидишь, – возразил он резко.

Энн хотела что-то ответить, но в этот момент раздался еще один, более нетерпеливый крик, и она оглянулась с выражением испуга на лице. Но несмотря на это, девушка успела довольно вызывающе ответить:

– Я иду! Иду, правда! – но вот на пороге показался ее отец, и Энн поспешила к нему, крикнув Дери через плечо: – Иди туда сейчас же. Кэрис не хочет в этом платье слоняться одна возле пивной.

– Проклятие! – пробормотал Дери, повернулся и бросился бежать.

«Вот идиотка», – думал он об Энн. Почему бы ей сразу не сказать о самом важном? Зачем ей было вести с ним разговор в то время как к Кэрис уже, возможно, вовсю пристают поклонники городских проституток? Но Кэрис рядом с пивной не оказалось, и Дери замедлил шаг, сокрушенно думая, что это он идиот, а не Энн. Девушка росла без забот и хлопот, с ней обращались, как с ребенком, поэтому она не представляет, что может случиться с Кэрис, одетой в платье танцовщицы и прогуливающейся по улице, словно в поисках клиента.

Но прежде чем Дери успел спросить себя, почему он стоял все это время во дворе и разговаривал с Энн, вместо того, чтобы немедленно идти к Кэрис, он увидел девушку с канатом через плечо, короткие рыжие волосы спрятаны под ярким сплетением разноцветных полосок ткани. Она легко бежала навстречу Дери, а за ней следовала целая ватага кричащей детворы. Карлик наблюдал, скрежеща зубами, как к Кэрис направился какой-то мужчина, протянув руку, чтобы задержать ее. Дери вовсе не удивился, увидев, как ловко девушка увернулась от него, но все равно сердился на себя. Но вот Кэрис довольно близко подбежала к нему, остановилась и Дери воскликнул:

– Канатоходка!

Кэрис посмотрела на него, мастерски изображая удивление:

– Не сойти мне с этого места, карлик!

– А где твоя труппа? – спросил Дери.

– Я одна, – сказала девушка громко. – Джорис решил, что меня можно бить и отнимать мою часть денег... поэтому я ушла от него. Хозяин харчевни, которая находится внизу этой улицы, разрешил мне натянуть канат рядом со своей харчевней, поэтому...

– А кто будет его натягивать для тебя? – спросил Дери, и не успела Кэрис ответить, как сказал сам: – Я остановился вон в той харчевне. И если ты мне отдашь третью часть выручки, я не только натяну для тебя канат, но и буду созывать для тебя зрителей.

– Идет! – радостно закричала Кэрис.

К этому времени вокруг них собралась уже толпа зевак. Некоторые последовали за артистами к харчевне. Желая показать, что они не доверяют друг другу, Кэрис громко предупреждала Дери, чтобы он не смел украсть ее деньги, пока она сама будет на канате, и карлик также громко запротестовал, крича, что не станет работать на тех, кто называет его вором. Прохожие оборачивались на столь громкие голоса, их внимание сразу же привлекала Кэрис в кричаще ярком платье, развевающемся вокруг ног. Конечно, она ничуть не напоминала робкого мальчишку, живущего в этой харчевне.

И Дери, и Кэрис наслаждались, демонстрируя актерское мастерство, но оба были достаточно опытны и знали, когда с этим пора закругляться. Когда стало ясно, что собравшиеся достаточно заинтересовались ими, чтобы не разойтись, карлик закричал, что пришло время и ему зарабатывать свою часть денег, взял канат и вошел в пивную напротив харчевни. Из щели под свесом крыши появился конец каната. Схватив его, Кэрис побежала к харчевне и проворно, как белка, взобралась по наружной стене здания на крышу, в то время как Дери поднялся на чердак.

Зрители радостно приветствовали грациозную и ловкую танцовщицу. Девушка просунула канат в слуховое окно и, усевшись на покатую крышу, принялась болтать ногами, пока карлик закреплял канат.

К этому времени большая часть зрителей расположилась либо в пивной, либо в харчевне, сделала заказы и, более или менее терпеливо ожидая начала представления, наблюдала за тем, как то и дело сквозь прорези многоцветной юбки девушки мелькали ее голые ноги. Никогда еще хозяевам харчевни и пивной не приходилось так много работать, но они успели все же поздравить друг друга, один – с прекрасной идеей, а другой – с тем, что все идет именно так, как они хотели.

Теперь Дери появился в новом наряде, почти таком же ярком, как у Кэрис. Он с важным видом вышел на улицу и принялся стучать людей шутовским пузырем по головам, откровенно поддразнивая, что они такие, дескать, глупцы и выкладывают свои деньги за еду и питье, вместо того, чтобы сберечь их для выступающих. Карлик прошелся «колесом» до конца улицы, выскочил на главную улицу и, когда тем же способом вернулся назад, к ожидающим зрителям, за ним следовали еще люди, привлеченные его выкрутасами. К тому времени некоторые зрители уже были возбуждены и принялись выкрикивать нелестные замечания, которые Дери умудрялся повернуть так, что люди, пытавшиеся оскорбить его, сами оставались в дураках. Остальные же постоянно смеялись и тоже что-то выкрикивали, на это Дери ответил, дернув петлю у себя на шее и захихикав, что он рожден, чтобы быть повешенным.

Все это время карлик то и дело поглядывал на крышу харчевни, где Кэрис проверяла натяжение каната, который располагался под небольшим наклоном к более низкому зданию пивной. Девушка дала Дери понять, что готова, и карлик принялся причудливо кружиться и бешено колотить в свой пузырь, требуя тишины. Потом он вдруг остановился и, вскрикнув с деланным удивлением, уставился наверх. И когда, следуя примеру карлика, все тоже подняли головы и мгновенно были захвачены красотой стремительных движений Кэрис на канате, Дери бесшумно скользнул к харчевне, прислонился к стене и затаил дыхание.

Но в этот момент его крепко схватили за руку, и задыхающийся от восторга голос Энн произнес:

– Ты говорил, что они грубые и неотесанные мужланы! О, ты говорил им, кто они на самом деле!

– Я сказал лишь то, что можно отнести ко ВСЕМ мужчинам, большим и маленьким, Энн, – мягко ответил Дери, но почувствовал странное чувство удовлетворения, оттого как девушка восприняла его довольно грубые шутки, однако оно быстро сменилось чувством сильнейшего смущения. – Посмотри на Кэрис, – сказал Он. – Разве не чудесна она на канате?