Анатомия рисков - Прокопенко Юрий. Страница 8

В 1980-е годы профессор Джон Адамс (8) (Adams, 1987) назвал модель Смида «кривой национального самообучения». Процесс «национального самообучения по Адамсу» основан на развитии и последовательном укреплении многообразных гражданских институтов и общественных практик, позволяющих сформировать:

Национальную дорожную сеть, отвечающую транспортным потребностям, порожденным фактическим уровнем автомобилизации, а также национальным представлениям о цене жизни, времени и здоровье граждан.

Грамотное, ответственное, дружелюбное, поэтому безопасное транспортное поведение участников дорожного движения.

Общепризнанно, что в параллель с этими процессами происходит непрерывное улучшение параметров активной и пассивной безопасности автомобиля, диктуемое в основном факторами рыночной конкуренции.

«Национальное самообучение по Адамсу», или, другими словами, адаптация коллективного транспортного поведения нации к растущей автомобилизации – критически важный императив. Вот цена вопроса: при сохранении «эпидемиологической опасности» одного автомобиля на уровне 1938 года смертность в ДТП составляла бы в США порядка 1 млн. человек в год (вместо фактических 42-х тысяч), а в Великобритании – порядка полумиллиона (вместо фактических 3,2 тысячи).

Не менее впечатляющим является пример Республики Корея. За 30 лет (с 1975 до 2005 года) страна прошла ускоренный процесс автомобилизации: с 5 до 550 автомобилей на 1000 жителей. Одновременно транспортные риски, находившиеся на уровне, характерном для наименее развитых стран (около 2000 погибших на 100 000 автомобилей), снизились до показателя в 26 единиц, или -40 % «от Смида», что вполне сравнимо с уровнем наиболее развитых стран.

Показатели Российской Федерации находились и продолжают находиться строго выше «мировой линии», в 2005 году «отклонение от Смида» составило +32 %. Упомянутая федеральная целевая программа содержит, по сути, гипотезу о выходе к 2012 году на 20 % отрицательное «отклонение от Смида».

Фактический уровень транспортных рисков во всех странах развитой автомобилизации находится в настоящее время в диапазоне от 9-12 (Норвегия, Швеция, Великобритания, Германия, Австралия, Япония…) до 18 (США), то есть заметно ниже предсказанного Смидом асимптотического значения: ~ 30 погибших на 100 000 автомобилей.

Исходя из современных данных, в указанном диапазоне автомобилизации модель Смида может быть скорректирована: «осовремененное» асимптотическое значение составляет ~ 8 погибших на 100 000 автомобилей.

Во всех странах развитой автомобилизации социальные риски находятся в диапазоне заметно ниже предсказанного законом Смида: от 5–7 (Норвегия, Швеция, Великобритания, Япония…) до 14 (США) погибших на 100 000 жителей.

Современные показатели наиболее «безопасных» стран, составляющие 5–6 погибших на 100 000 жителей, или 9-12 погибших на 100 000 автомобилей, могут быть расценены как практически неустранимые проявления «чистой случайности», при полном элиминировании всех систематических факторов аварийности.

Российский официальный прогноз предполагает, что в ближайшие 5 лет мы успешно перейдем обозначенную «мировую линию» и окажемся, тем самым, в группе относительно успешных стран.

2.2.5. Криминальные риски

В качестве одного из видов риска можно выделить криминальный риск. На него следует обратить особое внимание вследствие всё большего роста преступлений в сфере предпринимательской деятельности. К криминальным рискам относятся не только грабеж, рэкет или физическое насилие, то есть действия, которые носят явно криминальный характер, но и такие явления как недобросовестность деловых партнеров и некомпетентность персонала, необоснованные претензии налоговых либо правоохранительных органов, коррупция и т. д.

На уровень криминальных рисков оказывает влияние высокая криминализация экономики страны в целом, в которой можно выделить несколько групп факторов, среди них наиболее значимы: политические, экономические, правовые. Выделяют также такие факторы как: организационные, психологические и технические (9).

Важнейшей негативной тенденцией современного развития России является криминализация всех сфер экономики. Наблюдается быстрое совершенствование способов преступных посягательств – вытеснение из сферы экономики примитивной преступности и замещение ее изощренной, интеллектуальной. Об этом свидетельствует, в частности, неуклонное снижение удельного веса так называемых «традиционных» имущественных преступлений (краж, грабежей, разбоев).

К важнейшим и наиболее распространенным криминальным рискам, по мнению предпринимателей, были отнесены следующие:

1. Проблема возврата средств (не поступает плата за отгруженный товар, не поступает оплаченный товар, не возвращается в указанный срок кредит).

2. Проблема личной безопасности бизнесменов и членов их семей в связи с угрозами и вымогательством.

3. Хищение грузов при перевозке.

4. Кража имущества организаций, ограбления, угоны автомобилей.

5. Похищение коммерческой информации (кража документов, их копирование; съем информации с компьютеров и факсов; прослушивание и запись телефонных сообщений, разговоров в помещениях; подкуп сотрудников).

6. Кражи и ограбления в магазинах, складских и производственных помещениях.

7. Порча имущества и товаров; поджоги.

Значительная доля криминальных рисков в организации исходит от своих сотрудников, особенно, в сфере «беловоротничковых» злоупотреблений. Такие преступления включают: мошенничество, растрату вверенного имущества или средств, кражу информации и др.

Можно выделить два основных типа криминальных рисков:

1. Внешние криминальные риски – противоправные действия третьих лиц (кража, разбой, рэкет, коррупция и т. и.).

2. Внутренние криминальные риски – противоправные действия работников предприятия.

Внешние криминальные риски организаций – это те риски подверженности угрозе совершения преступлений, которые исходят из внешней среды.

К криминальным рискам из внешней среды можно отнести следующие:

– недобросовестную конкуренцию;

– существенные нарушения договорных отношений с партнерами;

– неправомерные действия государственных правоохранительных и контролирующих органов;

– коррупцию в органах государственного и местного управления;

– деятельность организованных преступных групп по проникновению в сферу экономики и органы государственного и местного управления;

– преступления отдельных лиц по нанесению ущерба организации или получению личной выгоды, обусловленные собственными мотивами.

Одним из наиболее значительных внешних криминальных рисков является коррупция в органах государственного и местного управления. Коррупция представляет собой использование служебного положения в собственных (личных, родственных, клановых, партийно-групповых) интересах для обогащения (деньги, незаконные платежи и гонорары, акции, недвижимое и движимое имущество, контрольно-распорядительные посты и пр.), продвижения по службе, протекции, получения должности, незаконных льгот или привилегий. Коррупция не ограничивается, как это часто полагают, взяточничеством. К коррупции также относится: незаконное присвоение общественных средств, к которым имеет доступ по долгу службы чиновник; использование служебного положения для создания особо благоприятных условий родным и друзьям; незаконное использование в личных целях служебной информации.

В результате коррупции нарушаются механизмы конкуренции, нормальной рыночной экономики. Коррупция тормозит экономический рост, экономическое развитие, увеличивая накладные расходы, уменьшая инвестиции, крайне увеличивая неопределенность, риски. Деловое сообщество России поставлено в условия, когда оно не может не включаться в коррупционные отношения, не может не участвовать во взяточничестве, не может платить налоги по законам, а вынуждено это делать по собственным возможностям и т. п.

Во внутренние источники криминальных рисков включают, прежде всего, сотрудников, некоторые исследователи включают подрядчиков и посетителей. К угрозам экономической безопасности из внутренней среды относятся допускаемые сотрудниками нарушения установленного порядка использования технических средств, создающие условия для несанкционированного доступа к конфиденциальной информации организации; нарушения установленного режима сохранности сведений конфиденциального характера и, прежде всего, сведений, являющихся коммерческой тайной организации; нарушения установленного режима безопасности в организации; преступные и иные противоправные действия по личным мотивам или в интересах конкурентов, мошенников, организованных преступных групп и т. п.