Темный Властелин Деркхольма - Джонс Диана Уинн. Страница 11

– Не хотите ли взглянуть на моих животных? – спросил он, решив совместить приятное с полезным.

Кверида оглядела террасу. Большинство волшебников по-прежнему оставались здесь; они ели, пили и весело болтали. Кверида кивнула и встала из-за стола. Она едва доставала Дерку до локтя.

– Очевидно, приглашение действительно при условии, что я не попытаюсь никого набальзамировать? – поинтересовалась она. – Впрочем, я бы в любом случае серьезно подумала, прежде чем пытаться набальзамировать грифона.

И Кверида кивнула в сторону крыши. Над ней сейчас виднелся лишь взъерошенный черный хохолок: Кит, устроив представление, затаился.

– А с тобой я поговорю, когда вернусь! – крикнул Дерк, обращаясь к хохолку. – Даже если мне придется притащить сюда лестницу!

Кит притворился, будто ничего не слышит. Дерк махнул на него рукой и повел Квериду по террасе вокруг дома.

По дороге ректор заметила:

– Должно быть, управляться с взрослеющим грифоном еще труднее, чем с подростком человеческого рода.

Дерк лишь что-то невнятно промычал в ответ. Он припомнил все, что ему вчера наговорил Блейд, и усомнился в правоте утверждения Квериды. Но вообще-то, с Китом и вправду в последнее время было трудно ладить. Дерк вздохнул. Ему вдруг вспомнился только что вылупившийся Кит – маленький, тощенький комочек золотистого пуха и меха; вспомнилось, как сам он гордился своим первым выведенным грифоном, как они с Марой передавали Кита друг другу, как двухлетняя Шона и Кит вместе возились на полу, терлись друг об друга носами (точнее, носом и клювом) и весело смеялись…

Кит тогда был такой маленький, худенький и пушистый, что они прозвали его Котиком. Кто ж мог подумать, что он вырастет таким здоровенным… И таким несносным.

Они обогнули дом и вышли к загонам и всяческим зеленым насаждениям, тянущимся вверх по склону холма.

– Сколько же у вас тут места! – воскликнула Кверида.

– Весь этот конец долины, – отозвался Дерк.

Животные учуяли Дерка и тут же бросились к загородкам, чтобы поприветствовать его. Он покормил Большую Клушу кукурузой. Эта курица была размером со страуса, и Дерк использовал скорлупу от ее яиц в качестве яиц для грифонов. Потом он позволил дружелюбным коровам вылизать себя и потихоньку начал успокаиваться. «Да ну их, муравьев!» – решил Дерк. В конце концов, он уже делал пчел. Нет, ему нужно какое-то совершенно невиданное животное!

– Коровы? – поинтересовалась Кверида, глядя на большие влажные носы и мечтательные глаза.

– Ну… вроде того, – сознался Дерк. – Я нарочно вывел их очень глупыми. Понимаете, животные – они ведь соображают. Ну вы сами видели, как свиньи отреагировали на ту бочку с кровью. Ну я и захотел получить корову, которая не догадывалась бы, что мы ее держим, чтобы кормить грифонов. Но они получились настолько дружелюбными, что это иногда затрудняет дело.

– Несомненно. – Кверида перешла к следующему загону, забитому очень маленькими овцами. – Какое у тебя сложилось впечатление о великом мистере Чесни?

– Если я когда-нибудь скрещу пиранью с гиеной, то непременно назову ее Чесни.

– Совершенно верно, – кивнула Кверида. – Видишь ли, мы для него все равно что твои дружелюбные коровы.

– Да, я вижу… – отозвался Дерк.

– И он имел в виду именно то, что говорил. Надеюсь, это ты понял?

– Понял, – уныло произнес Дерк. «Может, и вправду вывести такого вот чесни? Дать ему жабры и сделать амфибией…»

– Отлично, – сказала Кверида. – Ты, невзирая ни на что, все-таки не дурак. Кстати, ты в курсе, что твои овцы едят мясо? Вон та как раз жует воробья.

– Едят, – сознался Дерк. – Я где-то промахнулся, когда их делал.

Они перешли к следующему загону. Его обитатели выстроились рядком, вытянув длинные шеи, и презрительно загоготали.

– Такое впечатление, будто эти гуси над нами насмехаются, – заметила Кверида.

– Так и есть. – Дерк вздохнул. – Я вывел их разумными – надеялся, что они будут разговаривать. И я подозреваю, что они и вправду разговаривают, но только на своем языке.

– Хм. Думаю, этим гусям не грозит очутиться в университете, – сказала Кверида, двинувшись дальше.

На самом деле она хотела грифона. И даже знала, какого именно. И она готова была добиваться своего – потихоньку и очень, очень осторожно.

– А здесь почему пусто? Это что, клетка для свиней?

– Нет, свиньи у нас на вольном выпасе. А эта клетка предназначалась для кошек, – пояснил Дерк. – Думаю, некоторые по-прежнему тут сидят – только невидимыми, но большая часть как-то умудрилась просочиться сквозь стены.

Кверида издала шипящий смешок:

– Вот тебе и киски! Мои проделывают то же самое, хотя они, насколько мне известно, самые что ни на есть обычнейшие кошки. А ради чего ты их разводил?

– Ради расцветки, – сказал Дерк. – Я хотел вывести синих или красных котов, но им эта идея не понравилась, и ничего не вышло. Но зато они сделались невидимыми. А старая кошка – она уже умерла – страшно гордилась тем, что я взял у нее несколько клеток для Эльды. Когда Эльда была маленькой, кошка, бывало, ее часами вылизывала.

Они прошли мимо гигантских морских свинок, потом мимо крохотных обезьянок ростом в дюйм. Обезьянки весело скакали по маленьким деревьям, которые Дерк вырастил специально для них.

– А что, ты для всех своих грифонов использовал кошек? – с любопытством спросила Кверида, когда они подошли к дневным совам.

– Вообще-то, нет.

Дерк открыл клетку. Две большие снежно-белые совы тут же уселись ему на плечи и уставились на Квериду в точности таким же немигающим взглядом, как и у нее самой.

– Я как-то нашел старую львицу – она была ранена и отстала от прайда. Я ее вылечил, и она перед уходом любезно оставила мне своих клеток. Еще сколько-то я взял у орла, который жил у Барнабаса. Но главное – я использовал свои клетки и клетки Мары. Видите ли, я хотел, чтобы грифоны были людьми. Но я никак не ожидал, что Кит и Калетта вырастут такими большими. Я думаю, что Лидда и Дон все-таки остановятся на более приемлемых размерах, но не поручусь за это. Потому я и взял для Эльды часть клеток у кошки. Вы, наверно, заметили – она куда меньше остальных.

Дерк погладил сов по голове и неспешно двинулся дальше.

С грифонами вообще были одни проблемы. Он надеялся, что Кит и Калетта составят пару, но Кит презирает Калетту, а Калетта терпеть не может Кита. А теперь еще эта его дурацкая выходка! И где, спрашивается, взять сто золотых на уплату штрафа? Разве что продать половину животных…

Они прошли мимо экспериментальных ульев – Дерк тихо порадовался, что Кверида не стала о них расспрашивать, – и направились к грядкам с кофе. Совы сорвались с плеч Дерка и бесшумно, словно призраки, скользнули прочь – охотиться.

Против расспросов о кофе Дерк не возражал. Он бы честно рассказал, что несколько лет назад Барнабас взял часть своего жалованья за Странников зернами кофе. Дерк выпросил тогда у него несколько штучек, и теперь у него рос кофе, который не нужно жарить. Но в кадках в рабочем сарае и в стойлах имелось еще несколько вещей, о которых он вовсе не желал докладывать Квериде.

Кверида спрашивать не стала. Она вдыхала аромат цветущего кустарника и размышляла, что же еще из всяких вещей, попавших сюда через мистера Чесни, Дерк втихаря выращивает у себя. Чай? Экзотические овощи вроде картофеля и помидоров? Антибиотики? Эту штуку, из которой делаются футболки – все молодые волшебники от них без ума? Ах да, это называется хлопок. Когда наконец настанет момент вытрясти из него университетские взносы, надо будет попросить все эти новинки – если, конечно, Дерк не согласится отдать грифона. Кстати, а почему вдруг Дерк позволил ей узнать часть его секретов? Видимо, ему позарез нужно о чем-то спросить.

– Волшебник Дерк, – сказала Кверида, – вы ведь наверняка привели меня сюда не затем, чтобы я понюхала, как пахнет кофе, и полюбовалась на ваших чудных сов. О чем вы хотели поговорить?

Дерк вдруг обнаружил, что он и сам не до конца это понимает. Уж больно много у него возникло вопросов.